Свадебный наряд - Линда Симмонс

Прямо перед ним находилась кухня, просторное помещение с белыми стенами и сверкающими окнами; справа – ванная комната и спальня с огромной кроватью, на которой громоздилась масса подушек и подушечек.

Интересно, на какой стороне кровати спит Рейчел? Воображение Марка рисовало ее в ночной рубашке с длинными рукавами и воротничком. И тут же Марк представил себе эту рубашку сброшенную на пол…

С некоторым усилием выбросив из головы подобные мысли, Марк отвернулся от кровати. По другую сторону от кухни он заметил небольшую комнату. Там стояли кушетка, плетеное кресло и заваленный эскизами стол.

Марк оглянулся на ширму, за которой все еще щебетали Рейчел и его сестра.

– Скажи откровенно, – пытала Рейчел Джулия. – Ты действительно считаешь, что не стоит накидывать кружевной шарф?

– Еще как не стоит, – пробормотал Марк и вошел в кухню.

– Честно? – Рейчел поджала губы и пообещала себе, что ответит, только досчитав до десяти, но на цифре пять уже выпалила: – Да. – Подождав немного и окинув критическим взглядом платье, она добавила: – Должна тебе сказать, что кружевной шарф будет несколько некстати.

– Ты права, достаточно и шали, – кивнула Джулия и начала расстегивать застежку.

Рейчел с облегчением вздохнула. Возблагодарив Бога за победу разума, Рейчел взяла кружевной шарф, и аккуратно его сложила. Она не могла не признать, что хотя платье и пугает чрезмерной отделкой, его простой покрой эффектно подчеркивает изящные формы Джулии, скрывая ее живот и делая ее невероятно уязвимой и трогательной. Теперь бы еще как-нибудь уговорить ее убрать с рукавов эти ужасные банты.

Рейчел вышла с шарфом в демонстрационный зал.

– Марк, твоя сестра выглядит просто великолепно. – Повесив шарф на спинку стула, Рейчел огляделась в поисках Марка.

– Он, наверное, ушел домой, – крикнула Джулия из-за ширмы. – Ему в это время обычно звонят из агентства, сообщают последние новости.

Стоя у стола, Рейчел вспомнила, как нога Марка коснулась ее ноги, вспомнила его улыбку, таинственную И интимную. Но как же мало она о нем знает! Может, это и к лучшему.

Нужно держать его на расстоянии. Из головы Рейчел не выходил увиденный ею сон, а близость этого мужчины будоражила кровь, делая ее способной на необдуманные поступки. Пока она смотрит за домом миссис Демпстер, ей достаточно того, что она о нем знает. Рейчел посмотрела на ширму. Но конечно, если Джулия хочет о нем поговорить…

– Марк лишь мельком упомянул о своей работе, – как бы невзначай заметила Рейчел. – Что-то очень опасное.

– Только потому, что он ее делает такой, – отозвалась Джулия. – Есть и менее опасные задания, он же едет туда, где свистят пули и взрываются бомбы, и, держа на плече сорокафунтовую камеру, снимает прямо в центре этого ужаса. – Она на секунду замолчала. – Может, убрать пару бантов, как ты думаешь?

– Как хочешь, – ответила Рейчел, взгляд ее был прикован к окну.

Пляжный дом казался покинутым: на крыльце никого не было, свет нигде не горел. Она вспомнила сдержанный, холодный тон Марка, когда он говорил про новости, горькую усмешку, блуждавшую на его губах во время их беседы на пляже. Интересно, где он сидит, когда слушает сообщения из агентства?

Вздохнув, она взяла ножницы.

– Начнем с бантов на рукавах, – предложила она, заходя за ширму.

Бережно отрезав ниточки, на которых держались банты на запястьях, Рейчел посмотрела на Джулию. Та кивнула:

– И следующий тоже.

С трудом сдерживая улыбку, Рейчел отделила бант.

– Если его работа так опасна, почему он это делает?

Джулия пожала плечами и, чтобы помочь Рейчел, приподняла одну сторону банта.

– Он живет этим. Однажды, когда ему было всего десять, мама нашла его висящим вверх тормашками на перилах автострады. Он пытался снять нору енота, чтобы все узнали о нем и спасли детенышей.

– Просто он делает то, что должен, – пробормотала Рейчел и перешла к другому рукаву. – Вы, наверное, очень рады, что он хоть ненадолго вернулся домой?

Джулия кивнула.

– Вообще-то он всегда очень осторожен, на рожон не лезет, но ситуация иногда может выйти из-под контроля. А после того, что случилось в Судане, я бы очень не хотела, чтобы он туда возвращался.

«Значит, это было в Судане, – думала Рейчел, складывая банты на стуле. – Но это не мое дело. Я не стану совать нос в чужие дела».

Однако она просто сгорала от любопытства.

– Он мало об этом говорит, но нетрудно догадаться, что если в тебя стреляли, то мысли твои неизменно будут снова и снова к этому возвращаться, ведь так?

– Так, – эхом отозвалась Рейчел, вспоминая его слова: «Мне удалось уйти».

– Но все это пустое, Марк все равно вернется обратно, – продолжала Джулия. – Это его работа. Ничего другого он не умеет делать. – Она положила руку на живот. – И моей крошке придется проехать половину земного шара, чтобы встретиться со своими кузенами.

– У Марка есть дети? – спросила Рейчел, глядя на бант на плече Джулии.

– Нет, – рассмеялась невеста. – Я просто хотела сказать, что если он когда-нибудь заведет семью, это будет не здесь. – Джулия посмотрела в зеркало, и выражение ее лица смягчилось. – Это платье способно заставить меня поверить, что все получится хорошо.

– А ты что, сомневаешься в этом?

– Знаешь, я боюсь. Мы прожили счастливо с Гарри шесть лет, и нам не нужны были ни кольца, ни штамп в паспорте. А теперь, когда я жду ребенка, Гарри вдруг захотел, чтобы все было по правилам.

Вздохнув, Джулия положила руку на живот.

– У меня не очень-то получилось быть хорошей женой в первом браке, а в роли матери тогда я себя просто не представляла. И сейчас я ужасно боюсь, что после произнесения клятв Гарри захочет проснуться с другой женщиной, более ответственной, которая будет печь печенье и водить автомобиль. А он станет «идеальным мужем» или еще кем-нибудь в этом роде. – Джулия попыталась рассмеяться, превратив все в шутку, но блеск в глазах выдавал ее тревогу. – Как бы я ни старалась говорить себе, что все это смешно, я не могу отделаться от чувства, что стоит нам надеть кольца, как все хорошее, что у нас было, исчезнет. – Она посмотрела Рейчел в глаза: – Так стоит ли это делать?

Рейчел осторожно положила ножницы. Открыв мастерскую, она установила себе два правила: успевать в срок и ни во что не вмешиваться. Когда жених с невестой ссорились, она опускала голову; притворялась, что ничего не видит, когда они целовались, словно им предстояла долгая разлука; молчала, когда речь заходила о теще или свекрови.

Но как можно было, глядя в глаза Джулии и точно зная; что та имеет в виду, остаться безучастной? Особенно когда Джулия начала собирать эти ужасные банты.