Временно недоступен. Книга 1. Перемена мест - Андрей Кивинов

— Я ж говорил, что надо было сразу ему бабла сунуть, а вы «по итогам», «мелкая сошка»! Вот теперь и расхлебываем, — уколол Ланцов.

— Ой, ты меня поучи! Сядешь в мое кресло — тогда и будешь решать, что и кому совать. — Укольчик подействовал. — Твое сейчас дело — организовать все так, чтобы человек остался доволен приемом, понятно?

— Может, осторожно понаблюдать за ним? — предложил предусмотрительный зам. — Мало ли что…

— Не надо. Гена сказал, человек нормальный, адекватный. Понимающий. Хорошо встретим — хорошо потом проводим. Работай. Это дело полностью на тебе.

* * *

Ботинки сильно жали. Не повезло — оказались на два размера меньше. Пиджак и брюки, наоборот, великоваты. Пришлось подогнуть, когда облачался в чужие шмотки в ближайших кустах. Что за комплекция у раненого чувака? Интересно, голова у него какого размера? Но сейчас не до жиру. Лучше на улице в ботах тесных, чем в собственных у Слепня на пере. Ну, Макс… Втравил в тему.

Золотов поднял руку, тормознул первого попавшегося бомбилу на потрепанной «вольво». Пиджачок и брючки, конечно, не из бутика, но авто остановилось по взмаху руки.

— До Алексина.

— А где это?

— Сто км отсюда. Тульская область. Я покажу.

— Сколько?

— Не обижу.

— Садись.

Золотов прыгнул на заднее сиденье. Огляделся по окнам. Страшного джипа в поле зрения не наблюдалось.

Береженого Бог бережет! Надо уматывать отсюда. В родовое гнездо, к матери. Там спрятан «тревожный чемоданчик» на подобные варианты. С баксами и нормальными ботинками. А с чемоданчиком его не найдут. Денег не очень много, но на пару месяцев сытого проживания на съемной хате хватит. А потом посмотрим…

— А побыстрей можно? Сотку сверху. Я опаздываю.

Водитель прибавил газу.

Золотов пошарил по чужим карманам. Из нагрудного кармана пиджака достал паспорт. Рассмотрел фото — отметил сходство с актером Дюжевым. Следом извлек красную книжицу с надписью на корочке: «Следственный комитет России».

— Еще одну статью заработал для полного счастья, — грустно пробубнил под нос беглец.

Отступать было некуда. Статьей больше, статьей меньше — все едино. Живым бы остаться. Мысли о прошлом Слепня не оставляли в покое. Тазики с цементом проносились перед глазами, словно летающие тарелки.

Полез по другим карманам. Нашел бумажник, железнодорожный билет до какого-то Великозельска, пластиковый ключ-карточку от камеры хранения. Свернутую трубочкой папку с бумагами.

— Позвонить дадите? Мобильник забыл, — попросил Золотов у водителя.

— Пятьдесят.

Что за город?! Никто уже скоро не чихнет бесплатно!

Золотов сунул водиле полтинник и взял протянутую трубку. Какое-то время вспоминал номер. Кто ж сейчас утруждает себя такой ерундой? Вспомнил.

— Алло… Жанна, это я, — зашептал он, когда связь установилась.

В ответ раздался вопль негодования:

— Славик, нормальные мужики так не поступают!

Золотов отодвинул трубку от уха, чтоб не оглохнуть.

— А если б меня изнасиловали? Вообще, кто это?! Ты знаешь, что они со мной сделали?! А с халатом?! Они мне дверь поцарапали!

Чувство вины, как молот по наковальне, шарахнуло по Золотову. Он попытался оправдаться, но вопли не стихали.

— Ты прикинь, эти ушлепки мне ноготь сломали! И нос! Как я в таком виде на улицу выйду?

— Кисонька, сходи в салон, они тебе все поправят, — неуклюже попытался успокоить пассию Золотов. — В смысле новый наклеят. Они же все равно у тебя искусственные… Я компенсирую…

— Да пошел ты!! И приятелю своему передай — за такую подляну ответит! А ты катись куда хочешь!

— Жаннчик, девочка моя, ты только не переживай! Я про деньги на Лондон не забыл, — Золотов решил выкинуть последний козырь. Деньги Слепня, конечно, сейчас трогать не стоило бы, но ради Жанны он и не на такие подвиги готов! — Я завтра обязательно. Ты подождешь до завтра?

— Обойдусь без тебя и твоих подачек! Чтобы мне — мне! — за какие-то вшивые копейки всякие гориллы ногти ломали?! — бушевала пассия. — Ты мне надоел! Я столько времени на тебя убила?! Кстати, штаны свои приходи забери. Под балконом будут лежать.

Вячеслав Андреевич устало смотрел на замолчавший чужой телефон. Ему никак не верилось, что все эти эпитеты он услышал от Жанны. От ранимой, нежной Жанны. Он же верил, что ее слова о любви искренни. И она будет носить ему передачи в тюрьму. Черт! Какую тюрьму?! Его еще не поймали и ничего не предъявили! И не о тюрьме сейчас надо думать, и даже не о Жанне. А чтоб ноги унести от милых людей с большими подбородками.

Золотов набрал Жаннин номер еще раз, но она на звонок не отвечала.

Расстроенный беглец набрал следующий номер, который, слава богу, тоже вспомнил.

— Макс, это я, что там стряслось?

— Слав, извини, но мне ствол в бок поставили, — покаянно заныл Овалов, — два пронинских бугая запихнули в машину, пригрозили. Тут, знаешь, и родину сдашь. Короче, они тебя ищут. Ты отсидись где-нибудь недельку, не показывайся. А я пока тут постараюсь уладить. На кассацию подам. Если, конечно, Слепень другого адвоката не наймет. Блин, чувствую, наймет!

— И сколько сидеть?

— Ну не знаю… Недели две. И кстати… В Алексин не езжай… Они уже там…

Дьявол! Родовое гнездо отпадает. Лишь бы мать не напугали, уроды.

— А откуда они про него узнали?!

— Да мало ли. Интернет, социальные сети… И кстати, Слав… Если что, ты мне не звонил.

Все понятно… Макс как опытный юрист перевел все стрелки на Золотова, за что и получил свободу. Спасибо, друг…

И что делать? В Москве родни нет, у приятелей долго не протянешь. И к коллегам по работе не пойдешь — придется тогда что-то объяснять, рассказывать. Сразу же слухи на службе поползут, разговоры. Моргнуть не успеешь, как попросят заявление по собственному на стол положить. А где Золотов еще такое место найдет? Забиты теплые места, как поется в старинной народной песне.

Домой нельзя ни в коем случае. Там двойной капкан. От ментов и от Слепня. Хорошо б они друг друга перефигачили. Но нет, у нас не фильм Гая Ричи.

— Славка! Спрячься у кого-нибудь. Сам понимаешь, у меня сейчас нельзя. Телефон возьми новый, номерочек скинь. Слепень остынет — я перезвоню. Давай, Слава, держись! И не обижайся. У меня выхода не было.

Вячеслав Андреевич тяжко вздохнул. Обижайся не обижайся — это вопросов не решит. Макс, конечно, поступил по-скотски. Но неизвестно, как поступил бы на его месте сам Золотов.

Можно, конечно, в гостиницу, но любой отель — место общественное, там его наверняка сразу вычислят. Хату снять? Но это надо в агентства звонить — а они за пять минут ничего не предложат. Позвонить кому-то из старых знакомых, напроситься на ночлег? Но он больше не помнил ничьих номеров. Запас памяти кончился.