Малахитовый Лес - Влада Ольховская

Ему все произошедшее казалось очевидным, понятным, а значит, недовольство Романа было не более чем местью. Детский сад какой-то! Придется дать брату еще время на то, чтобы все обдумать и понять, в чем он был не прав. Недели должно хватить.

Домой не хотелось, потому что там Дашка, ей придется рассказывать, что случилось, она обязательно спросит. Если это произойдет прямо сейчас, он и наорать может, поэтому Лев решил прогуляться, успокоиться, привести мысли в порядок.

Обычно Малахитовый Лес со своим покоем и неуловимой атмосферой вековой мудрости этому способствовал. Но сейчас никакое весеннее умиротворение не могло защитить от высокого девичьего визга, разрезавшего теплый воздух, рубанувшего по барабанным перепонкам. Искать источник звука долго не пришлось: навстречу Льву бежала девушка лет двадцати, невысокая, пухленькая, казавшаяся огромным белковым пирожным из-за пышного розового платья. Она выглядела испуганной, да и понятно почему: за ней гнался пожилой мужчина, растрепанный, злой и откровенно нетрезвый.

– Люська, закрой рот и вернись! – громыхал он.

– Отстань от меня!

– Я не позволю так со мной обращаться!

– Я делаю что хочу!

Лев невольно поморщился: надо же, какая драма! Дешевая. Для ток-шоу, не для Малахитового Леса. Здесь так себя не ведут, да и эти двое не должны, еще вчера они мирно прогуливались по улицам и со стороны смотрелись как любящая семья. Правда, скорее как дед и внучка, чем как сожители, но… Если девице есть восемнадцать, она сама решает, с кем ей ночевать. Особенно при том, что проживание в Малахитовом Лесу оплачивает именно она.

Девица пронеслась мимо Льва все с тем же оглушительным визгом, который и бензопилу заставил бы сгореть от собственной неполноценности. Сама себе эта девушка наверняка казалась принцессой, спасающейся от дракона. Со стороны же она напоминала скорее поросенка, который вдруг осознал, что новогодний стол будет радовать не всех.

Ее Лев пропустил мимо, а вот ее преследователя перехватил и без труда швырнул на траву. Это оказалось бы легко в любом случае – побитый временем Ромео был тощим и невысоким. А теперь алкоголь еще и лишал его устойчивости, так что на газоне он задержался.

Тут девице полагалось обрадоваться своему спасению, однако она мгновенно рванулась обратно и заголосила уже по другому поводу.

– Ты что творишь… – начала было она, но запнулась, разглядев, кто перед ней. – Лев Андреевич… ой… а это вы!

– А это я, – согласился Лев. – И я очень трепетно отношусь к вопросу: какого хрена здесь происходит?

– Димочка немного выпил…

– Сейчас одиннадцать утра.

– Вы знаете, он же творческий человек, – доверительно сообщила девица. – Как и я. Мы, творческие люди, живем по немножко другим правилам… Шампанское с утра – это наш ответ серости и предсказуемости!

Лев бросил взгляд на покрасневшего до свекольного оттенка мужчину, неловко пытающегося подняться.

– Он не шампанское пил.

– Да, шампанское пила я, – кивнула девица. Догоняющий звал ее Люськой, но Лев помнил, что полное имя у нее не Людмила, а как-то по-другому. Как именно – ему было все равно. – А Димочка просто расстроился, он человек страстный, и вот он узнал, что я…

– Так, стоп! – Лев поднял вверх руки, мысленно возводя стену между собой и готовыми выплеснуться на него откровениями. – Я не хочу знать. Просто сделайте так, чтобы ваши ролевые игры никому не мешали.

– Это не ролевые игры! – возмутилась девица. – Это любовь!

– При чем тут вообще любовь?

– Любовь – она разная бывает, не только такая, как угодно вам с вашими надуманными нормами! Иногда любовь – это страсть, боль, тоска. Иногда она кажется деструктивной всем вокруг, но спасает тех двоих, которым была дарована…

Девица продолжала нести какую-то пафосную ерунду, наверняка взятую из сочинений ее пожилого сожителя, но Лев больше не слушал. До него наконец дошло: вот же оно! Любовь.

Похоже, Роман был по-настоящему влюблен в эту свою Аллу. Лев просто не догадался обо всем сразу, потому что на его брата это совсем не похоже – не только любовь, любые сильные чувства. Да и Алла не из тех женщин, в которых влюбляются… Но это с точки зрения Льва. Роман всегда был со странностями. Может, ему как раз требовалась такая: идеально красивая блондиночка, осыпающая его комплиментами? Может, брат даже верил, что она его любила, Ромка-то женщин не знает толком, мог и повестись… Поэтому теперь он не пытается отомстить, он по-настоящему страдает. Лев, желая сделать лучше, сделал только хуже, и вот от этого становилось стыдно.

Но ведь ничего еще не кончилось, все можно исправить! Эта Алла – не худший вариант. Возможно, недавняя встряска вразумит ее, заставит вести себя правильно. Понятно, что любить Романа она не будет, зато десять раз подумает, прежде чем скидывать трусики в рамках гостеприимства.

Она ведь хочет вернуться – это Лев знал наверняка. Алла уже просила его о помощи, но тогда он ее послал, потому что считал, что брату без нее лучше. Но что, если пухлая девица права? Что, если Роману лучше от такой любви – пусть даже корявой и односторонней? Он ведь серьезный до зевоты, ему нужна покорная женушка, которая станет готовить ему щи-борщи, и парочка детишек, которые будут его обожать любым и бороться за его внимание. Если для этого ему обязательно нужна Алла, да так, что он до сих пор по ней страдает… Это можно устроить.

Лев отвернулся от болтающей о чем-то девицы и направился к своему дому. Люся, конечно, была возмущена, но упрекать его не решилась. Даже до ее замутненного брачными играми сознания дошло: хамить хозяину поселка – очень плохая идея.

Он же позабыл о ней, как только она исчезла с глаз долой. Лев нашел присланный сообщением номер и тут же нажал на кнопку вызова, он не любил долго обдумывать свои планы.

Ответила Алла быстро – как будто все эти дни не выпускала телефон из рук, ожидая звонка.

– Значит так, помириться с братом я тебе помогу, – сказал Лев. – Но действовать будем по-моему, и тебе лучше поднапрячься. Зная тебя, я пока не уверен, что это хорошее решение, так что это будет твой последний шанс, Алла. У тебя одна задача сейчас: сделать его счастливым, постарайся не облажаться.

Глава 7

Музыка струилась из приоткрытого окна искристыми ручьями света. Она невидимой дымкой заполняла воздух, скользила по нежным лепесткам весенних цветов, обнимала полупрозрачные листья, только-только выбравшиеся из почек. Музыка была мягким ветром, распахнутыми птичьими крыльями и яркими сонными бабочками на подушках одуванчиков. Она осторожно касалась тела, проходила сквозь него,