Коллекционер стеклянных глаз - Фиона Э. Хиггинс
Шрифт:
Интервал:
— Возможно, он представляет научный интерес, — предположил один из охотников.
— Надо сохранить его живым и послать в город — пусть там разберутся, — сказал другой.
— Лучше продать его как диковину, — выразил свое мнение третий.
По выражению лица леди Мандибл можно было понять, что все эти предложения не заслуживают внимания.
— Раз его поймали в моем лесу, значит, он принадлежит мне, — заявила она, — и я буду решать, что с ним делать.
В тоне, каким она это произнесла, и в саркастической ухмылке, скривившей губы Боврика, было что-то такое, от чего у меня мурашки забегали по коже. Я поспешно смылся, пока меня не обнаружили.
После этого мне только и хотелось поскорее закончить работу и убраться из этого места подальше. Неделю спустя я получил заработанные деньги и покинул замок. Когда я спускался с холма, мне повстречалась повозка, на которой сзади был приторочен большой деревянный ящик. Повозка угодила колесом в рытвину и едва не перевернулась. Ящик резко дернуло, и крышка его сдвинулась. Кучер с проклятиями соскочил с козел и стал поправлять поклажу. Я подошел, чтобы помочь ему.
— В замок? — спросил я.
— Ну, — ответил он. — Не дай бог, что-нибудь случится с грузом. Леди Мандибл мне голову оторвет.
Я уже столько всего наслушался о леди Мандибл да и насмотрелся в замке, что мне стало любопытно, и я заглянул в ящик. Уж лучше бы я этого не делал. Сначала я увидел всего лишь кресло, но быстро понял, что кресло это совсем не простое.
Кресло было целиком изготовлено из того необыкновенного зверя.
Подлокотниками кресла были его предплечья — не лапы, — и на концах подлокотников загибались его пальцы. А лапы служили ножками кресла, причем на задних лапах были сохранены даже пальцы стопы. Все кресло было обтянуто шкурой зверя, сзади она спускалась до самого низа. Черная шерсть была расчесана в одном направлении и лоснилась. Если у меня и оставались еще какие-то сомнения, то они рассеялись, когда я увидел на туго натянутой шкуре след от ножа, воткнутого охотником. Я был потрясен, меня чуть не вырвало от отвращения. Спасибо, что хоть голову не пристроили к креслу, — этого мой желудок уж точно не выдержал бы. Позже я узнал, что она была выставлена отдельно как трофей.
Никогда не забуду взгляд, который это умирающее существо бросило на меня. Конечно, это было не человеческое лицо, но, клянусь, взгляд этот не был взглядом зверя».
Косматый вепрь называется так потому, что на спине у него вдоль хребта тянется черная полоса спутанной грубой шерсти. Существует легенда, что однажды дьявол явился из ада и решил зажарить на обед какого-нибудь кабана. Он долго бродил по обширным дубовым лесам и уже затемно наткнулся на большого вепря, рывшегося в земле в поисках орехов. Подходящего охотничьего копья у дьявола не было, и он метнул в зверя свои раскаленные добела вилы. Однако он промахнулся, вилы лишь проехались по спине вепря и подожгли шерсть. Вепрь с визгом бросился к реке и погрузился в воду, но река была слишком мелкой и не закрывала его полностью, так что спина осталась частично подпаленной.
Со временем вдоль всей спины от загривка до хвоста у кабана вырос гребень густой черной шерсти, и это стало отличительной чертой их семейства.
Косматые вепри обитают только в Лесу древних дубов на юго-восточных склонах Муаровых гор. Эти свирепые звери заботятся о продолжении их рода и яростно защищают друг друга от врагов. Поздним летом и осенью меню кабанов состоит в основном из желудей; зимой их дополняют подземные грибы Stipitis longi. Животные обладают особым нюхом на эти грибы.
Следует отметить, что вепри употребляют в пищу только съедобную шляпку гриба, а смертельно ядовитую ножку оставляют в земле. «Мифы и легенды, флора и фауна Леса древних дубов».
Сборник статей. Ок. 1652 г.
Визипиттс-холл
Дорогая Полли!
Когда бродишь по лабиринтам коридоров Визипиттс-холла, то буквально не продохнуть от запаха денег. Здешние излишества не сравнить ни с чем, что встречалось мне в Урбс-Умиде. В это невозможно поверить, пока не увидишь собственными глазами.
Меня мучает совесть из-за того, что я бросил приют, не попрощавшись ни с тобой, ни со всеми остальными. Но меня подстегивал гнев, и я просто не мог откладывать. Не знаю, отправлю я тебе когда-нибудь эти письма или нет и прочтешь ли ты их. Я обращаюсь в них к тебе, но пишу прежде всего для себя самого. Это помогает мне разобраться в том, что здесь происходит, а когда я перечитываю письма, то вижу, что я чувствовал и почему так поступал.
Отец перед смертью призывал меня отказаться от мести. Я знаю, ты тоже стала бы меня отговаривать. По сути дела, именно это ты и посоветовала мне на кухне в тот вечер. Но я не могу согласиться с этим. Барон Боврик де Вандолен, или как там его еще называть, — это законченный негодяй. Пусть даже и не он нанес последний решающий удар отцу, все равно ответственность за смерть отца лежит на нем. В городе вешают и за меньшие грехи.
Но хватит о нем! Я должен столько тебе рассказать.
Когда в Пагус-Парвусе карету починили, уже совсем стемнело, и Соломон решил, что мы заночуем в деревне, а наутро отправимся дальше.
Старушка Периджи, подмигнув мне в очередной раз, сказала:
— Раз Ты едешь в Визипиттс, у меня будет к тебе просьба. Видишь ли, я торгую книгами, и леди Мандибл прислала мне список книг, которые она хотела бы иметь. А юный Сурдоу, что развозит мою литературу, наотрез отказывается ехать в замок наслушавшись историй Оскара.
Я охотно согласился отвезти книги, и в благодарность она, подмигнув, предложила мне переночевать у нее.
Хотя я храбрился и был решительно настроен добраться до Визипиттс-холла, я, признаться, был рад оттянуть поездку — рассказ Оскара подействовал и на меня. Дом Периджи находился неподалеку от Трактира, так что я и замерзнуть не успел. Когда мы уже входили в дом, на противоположной стороне улицы мелькнула какая-то фигура. «Неужели кто-то следит за мной?» — подумал я.
— Что там такое? — спросила Периджи.
Я вгляделся внимательнее, но фигура исчезла.
— Да нет, ничего. Мне показалось, — ответил я, хотя не был в этом уверен.
Периджи оказалась чрезвычайно гостеприимной хозяйкой, и в ее каморке под крышей было бы очень уютно спать, если бы меня не преследовал всю ночь образ необыкновенного зверя.
На следующий день нам опять не повезло с погодой. С самого утра бушевала настоящая буря. Соломон, остановившийся в «Маринованном пескаре», передал мне, что мы продолжим путь, когда она утихнет. Но ветер завывал, и дождь хлестал по крышам почти до вечера. Периджи так заботилась обо мне, что было даже неудобно. Воспользовавшись предоставившейся возможностью, я осмотрел ее книжную лавку. На полках было немало книг из нашей домашней библиотеки — наверняка Бэдлсмайр и его костлявый партнер постарались. Это, конечно, расстроило меня, но мое настроение несколько поднялось, когда я увидел тоненький сборник стихотворений Бьяга Гикори. И еще одна книга привлекла мое внимание — «Мифы и легенды, флора и фауна Леса древних дубов». Я купил ее у Периджи, хотя по доброте душевной она занизила цену. У меня было ощущение, что книга мне пригодится. К вечеру погода утихомирилась, и прибыл Соломон с отремонтированной каретой. Ему не терпелось отправиться в Визипиттс-холл, хотя туда-то он совсем не стремился, а хотел поскорее вернуться в город. Периджи обняла меня на прощание и вручила предназначенные для леди Мандибл книги, завернутые в клеенку и обвязанные бечевкой. «Престранную литературу заказывает мадам», — заметила она. Вдобавок старушка подарила мне на память сборник стихотворений Бьяга Гикори. Ее доброта даже развеяла мрак в моей душе — на какое-то время.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!