Классная для мачо - Мария Фирсова

Несколько быстрых шагов были сделаны в ее сторону.

От неожиданности девушка подпрыгнула на месте, когда я оказался близко. Слишком близко, да так, что её вздымающаяся грудь упиралась в мою грудную клетку.

— Вот это ты зря, — я полоснул по ней острым взглядом, доводя до икоты и дрожи в коленях своим холодным тоном.

— Я буду жаловаться директору, — пискнула она, поправив очки на носу.

— На здоровье. Не забудь сказать, что случайно переспала со мной, поспорив со своими подругами, а потом оказалось…

— Заткнись! Если я не оценила размер твоего… — запнулась, сглотнув слюну, — айкью, то это не повод выставлять меня посмешищем перед классом. Не я первая начала эту войну!

— Но продолжила, — прорычал я. — А сдаваться я не намерен. И знай, ты проиграешь. А потом станешь моей, может быть, еще на одну ночь или…

Ослепленный гневом и одновременно страстью, схватил её за руки, заламывая их за спину.

— Отпусти! — прошипела она.

— А то, что?

— Я закричу!

— Тебя никто не услышит, — твердил, увлеченный ее пухленькими губами.

— Идиот! Придурок!

— Кричи, кричи, как еще недавно кричала, — откровенно посмеивался, облизываясь на добычу в своих руках. — Тебе ведь нравилось стонать подо мной, не отрицай.

— Да как ты сме…

Решил взаимную вежливость оставить на потом. Дело не терпело отлагательств, а вот заткнуть дерзкий рот своими губами — лучшее, что я мог придумать.

Какое-то бесполезное сопротивление соблазну портило все мое настроение на весь вечер. Я мигом принял боевую готовность «взятия Бастилии» прямо здесь, на этом гребаном учительском столе, чтобы слушать её стоны и мольбы, как тогда, в самую охренительную ночь моей жизни. Чем запретней была Мария, тем становилась привлекательнее сама ситуация.

Но не судьба.

Скрип открывающейся двери в класс, заставил нас отскочить друг от друга, как ошпаренных.

— Маш, — высунулась из-за двери рожа физрука.

Твою мать. Терпеть его не мог.

— Что? — испуганно спросила она, поправляя причёску, а я — свой галстук.

«Че надо, мудила?» — своим недовольным видом я не старался скрывать досаду, пока тот завис, рассматривая нас обоих с интересом.

А после, это чудо в перьях осмелилось открыть шире дверь и войти в класс. Я поклялся себе, если он приблизится к Маше хоть на шаг, ему несдобровать.

— Я тебя подвезу, — продолжил обращение к девушке. — Какой-то мудак припарковал свой мерин так, что тебе придется «раком» выезжать со стоянки.

Маша моргнула, а я кашлянул в кулак. Галантным кавалером физрук был, однако.

— Давай, жду тебя возле своей машины, — и, кивнув на прощанье, он вышел из класса, радостно посвистывая и подбрасывая ключи от своей колымаги.

Сука, ведь знал, кому принадлежал тот самый мерин.

Конечно, подвезет он. Как только из больнички выпишется.

Маша

Жизнь за что-то надо мной явно издевалась, возвращала должок или просто проверяла мои нервы на прочность.

Чувствовала я себя ужасно, конечно, словно в тиски зажали. С одной стороны, лицей и завуч, с другой, Терехов, который, кажется, хотел окончательно разрушить мою репутацию. Да еще гад, как назло, начал специально каждое утро привозить Егора пораньше, а потом дожидаться меня возле ворот, будто мне Петровича мало было.

Я старалась его игнорировать, ссылаясь, что склероз подкрался незаметно. Деменция и все дела… Он же растягивал губы в ехидной улыбочке, словно намекая, что плевать ему на побочные явления. Он здесь главный. Пришел. Увидел. Навредил! Да, именно так, потому что с каждым днем взгляд Юлии Анатольевны мне нравился все меньше и меньше. Она так смотрела в мою сторону, что кишки сводило. А если учесть, что в выходные нас ждал турслет, то становилось совсем невмоготу. Я бы, может, прикинулась ветошью и могла сделать так, чтобы мои мелкие пакостники в нем не участвовали, но Терехов, прознав о том, что необходимо будет отправиться в лес с ночевкой, едва ли не в первом ряду заявил, что он с радостью. Наверное, если можно было переехать его случайно два раза бульдозером поперек, то я бы сделала это с удовольствием. А раз деваться некуда было, пришлось ребятам вкратце рассказывать, что от них будет требоваться, а в четверг вечером срочно собирать рюкзак.

Совру, если скажу, что отправлялась в компании Арсения, Вики, завуча и Терехова, испытывая необыкновенную радость, нет. Мне захотелось почти сразу, как только мы вошли в лес, чтобы этот альфа-самец заблудился в зарослях крапивы ну или угодил в капкан на худой конец. Вика и Юлия Анатольевна липли к нему сильнее, чем оводы к коровьему вымю летом, отчего у меня начинал дергаться глаз и странное чувство растекалось по венам… ревность, что ли?!

Почему-то меня бесил их елейный тон. От этого розового киселя и воркования начиналась изжога, а Терехову было все нипочем. Он улыбался так широко, что странно, как ему в рот еще не залетел дятел. Я же плелась в конце, сцепив челюсть от злости и топча сыроежки, представляя на их месте мачо.

— Переживаешь из-за соревнований? — протягивая мне букет из еловых веток, поинтересовался Арсений.

Я с осторожностью приняла сей подарок, стараясь не кривить лицо. Ну не всем от природы дан вкус, что ж поделать. Зато старается… и мошкару можно ветками отгонять.

— Совсем немного, золотые детки… Не уверена, что они вообще когда-либо были в лесу, — кивнула я в сторону одного из ребят, что с любопытством рассматривал шишку.

— Я их подстрахую в спортивном ориентировании, они у меня первыми явятся, — с гордостью заявил Арсений, продемонстрировав мускулатуру.

Вот, пожалуй, за это я больше всего и переживала. Они днем-то умудрились заблудиться, споря, с какой стороны растет мох, а потом сетовали, что в этих «джунглях» из трех сосен не ловит интернет, а что с ними будет ночью…

К счастью, вроде как Терехов изъявил желание поучаствовать и в этом этапе. И я очень надеялась, что его сожрет медведь вместе с его дизайнерским спортивным костюмом и компасом. Не знаю, отчего готова была расцарапать ему физиономию, может, все-таки завидовала Вики и Юлии, что они вот так просто могли себе позволить кокетничать с ним, не стесняясь посторонних. Ведь завуча вообще не должно было быть с нами. Однако кто-то предпочел не теплую постель, а спальник в палатке.

Я же искренне надеялась, что мне достанется место рядом с Викой. Потому как Арсения сторонилась, Юлия запросто могла меня проткнуть осиновым колом ночью за любопытствующие взгляды, что бросал этот мажористый гад в мою сторону, а Терехов…

Нет уж. Нам категорически было запрещено оставаться наедине в ограниченном пространстве. Еще все настолько свежо в памяти, а я старалась воспоминания отгонять, пока не свихнулась от желания, что каждый раз просыпалось, когда он оказывался поблизости.