Дефект плацебо - МК. Милтон

— Очень смешно, — убирает мою руку.

— Никогда не открывай дверь нараспашку, — даю короткий совет, перемещаю руку на ее шею, — так проще напасть.

— Ты мент что ли?

Пропускает меня в квартиру.

— Не угадала.

Осматриваюсь. Квартира, которая сразу и спальня, и кухня. Спасибо, что хоть толчок отдельно.

— Мы сначала выпьем, а потом потрахаемся или наоборот? Решай быстрее, мне завтра на работу.

Поворачиваюсь к своему ужину. На ней легкий халатик и кажется, больше ничего.

— Романтики я не дождусь, — ведёт плечиком. — Имя хотя бы можно узнать?

Разминаю спину, лениво двигаюсь в ее сторону. Считываю с ее глаз всю гамму эмоций. Она шумно выдыхает, когда я оказываюсь рядом. Провожу пальцами по тонкой шее, слегка сжимаю горло. Даю возможность прочувствовать силу. Выжимаю желание задавать вопросы. Член моментально реагирует, когда ее губы приоткрываются. Безупречный рефлекс, животная природа.

Отпускаю горло, распахиваю полы халата. Желаю хорошо рассмотреть все, что скрывало тесное платье. Смущается от моего взгляда, пытается прикрыться. Не прилагая усилий усаживаю ее на стол и коленом развожу ноги в стороны.

Я против прелюдий, соплей и розовых пони, но жрать сразу тоже не интересно. С силой сжимаю ее грудь в своих ладонях. Отпускаю и любуюсь, как на белой коже проступают следы. Женское тело — единственное место, где можно найти мои отпечатки.

Сжимаю бедра и отвешиваю громкий шлепок. Кожа мгновенно краснеет.

— Любишь пожестче? — улыбается.

Вижу как затуманены ее глаза.

— По ходу не я один, — отвечаю.

— Что скажешь тогда на это?

Она разрывает на мне футболку и вдавливает длинные ноготки в мою грудь. Закидываю голову назад. Кайфую от возбуждения и легкой боли одновременно. Телка не промах, умею все-таки идеально подобрать.

Ее пальцы скользят вниз, все сильнее впиваются в кожу. Напрягаю живот, когда она ловко справляется с ремнем и туго обхватывает член.

— Только не кончи раньше времени, — просит, сменяет ртом пальцы.

— Ты сама хотела раньше лечь.

Опираюсь руками о стол, потому что не в состоянии удерживать себя самостоятельно. Она отлично справляется с делом, а я еле удерживаюсь на плаву. Резко хватаю ее за волосы и останавливаю.

Заставляю подняться и разворачиваю к себе спиной. Привычно наматываю волосы на кулак, тяну так, что она запрокидывает голову. Пару мгновений и наши лица слишком близко друг к другу. Она облизывается и тянется к моим губам. Обрываю попытку. Толкаю вперёд, раскладываю на столе. Обвожу свободной рукой задницу, одариваю серией звонких шлепков, довожу до изнеможения. Стираю границу, пролегающую между болью и удовольствием.

— Я не буду без... — хрипит вжатая лицом в стол.

Пока ещё способна рассуждать здраво. Криво улыбаюсь. Можно подумать, я собирался. Трахать таких официанток без защиты, все равно что пустить пулю в лоб. В людном месте и без глушителя. Слишком много ненужных и неприятных проблем.

Отстраняюсь на мгновение, растягиваю резину по всей длине. А после расставляю ее ноги ещё шире и примеряюсь к заднице.

— Мы так не договорись, — вскрикивает возмущённо.

Раздражение медленно начинает заполнять моё тело. Слишком глупая если не понимает, что меня лучше не злить. Наваливаюсь на нее, чтобы обездвижить.

— Не хочу тебя расстраивать, но будет так, как хочу я, — вхожу в нее и стон срывается с моих губ.

Внутри слишком тесно. Видимо, до меня там еще никого не было.

Я сегодня вытащил счастливый билет и мне даже не хочется завершать поездку. Взгляд падает на часы. Черт, если бы не прицеп с которым мне теперь придется таскаться, я бы еще не один раз поимел официантку. Но нужно заканчивать.

Вхожу поглубже и замираю. Ловлю каждый импульс, который пробивает мое тело. Резко выхожу и стаскиваю резинку.

— Вино попробуешь без меня, — провожу пальцами по пухлым губам.

— Вот ты мудак, — она истерично смеется, поднимаясь со стола.

— Извини, это была импровизация, — лезу в карман и достаю два хабара.

— Зачем это?

— Закажешь устриц к вину. Не скучай.

Коротко улыбаюсь и выхожу из квартиры. Настроение моментально портится, когда понимаю что мне предстоит дальше.

Вначале появляется боль, и только потом появляюсь я. В висках пульсирует адский набат. Открываю глаза, пытаюсь понять где нахожусь, хоть что-то вспомнить. Здесь темно, но в окно бьёт ослепительно яркий свет фар. События ускользают, в памяти образуется провал. Шумно сглатываю, когда поток света резко гаснет. Затихает шум двигателя. Медленно сползаю на пол, утаскиваю за собой простыню. Пытаюсь забиться в угол, стать невидимой. Как в детстве, испуганная монстром живущим в шкафу.

Только этот монстр намного страшнее. Его нельзя уничтожить включенным светом, нельзя прогнать, если позвать маму. Слышу его тяжёлые шаги и страх начинает восстанавливать мозаику, складывать детали. Он меня опоил и запер. А теперь вернулся, чтобы довести дело до конца.

Не проходит и секунды как он находит меня. Я сижу на холодном полу, но дрожу вовсе не от холода.

— Проснулась? — садится на кровать.

От страха не могу поднять глаза. Вижу только его ноги.

— Ты подсыпал мне что-то...

— Нет, ты просто уснула, — настойчиво уверяет.

— Что тебе нужно от меня? — задаю вопрос, который приводит его в бешенство.

— Мне? Что мне надо?

Он поднимается и грубо хватает меня за запястье.

— Мне ни хрена не надо. Это какого хрена надо тебе? Возомнила себя героиней из крутого боевика? Захотела личного телохранителя? Так получай!

Он отталкивает меня, и я падаю на кровать.

— Отпусти меня и я уйду, — не сдерживаюсь, начинаю рыдать.

— Отпустить? — нависает надо мной, — я бы с радостью. С радостью избавился от тебя нахрен. Но я не могу. Пока не могу.

Я наконец осмеливаюсь посмотреть ему в глаза. Настоящий маньяк.

— Я принес тебе пожрать.

— Я не буду есть! — вскрикиваю.

— Значит я больше не буду приносить. Дохни с голода.

— Почему ты позволяешь себе так со мной разговаривать? Где моя одежда? Что вообще происходит?

От отчаяния сыплю вопросами. Пытаюсь понять где я настолько сильно согрешила и за что проклята.

— Мне нужен мой телефон, — произношу с нажимом.

Хочу немедленно отдать свои акции и на этом закончить. Вернуть свою прежнюю жизнь. Тихую и спокойную. Подобная борьба мне не по плечу, это же очевидно.