Много денег из ничего - Наталья Александрова

В прихожей после ухода Лолы царил ужасающий беспорядок.Злосчастную белую шубу Лола запихнула в пакет и убрала пока в стенной шкаф.Теперь в прихожей валялись на полу Лолины ботинки, расческа, ключи от угнанного«опеля» и чудесный голубой комбинезон Пу И. Леня покачал головой и решил хотябы распихать вещи по углам. Он встряхнул комбинезон, при этом из него вывалилсяклочок бумаги.

Маркиз прекрасно знал, что Пу И обожает играть с разнымибумажками, поэтому не поленился развернуть бумажку – вдруг это что-то нужное.Бумажка представляла собой кусок страницы какой-то старой газеты или журнала.Леня разгладил бумажку и прочитал несколько слов: «холмогорская порода», «темболее что», «надои» и «искусственное осеменение».

– Очень интересно! – оживился он. – Пу И,разбойник, где ты взял эту бумажку? У нас в квартире такого быть никак неможет! Это что-то из жизни крупного рогатого скота, а у нас только мелкий, даеще пернатые…

«За скота ответишь!» – гавкнул Пу И.

– Ну-ну, я пошутил, – повинился Леня, – давот, кстати, тут и написано мелкими буквами в конце страницы: «Племенноеживотноводство». Кажется, был раньше такой специализированный журнал, толькоэто было очень давно… Пу И, откуда ты это взял?

Песик глядел проникновенно, и Леня понял.

– Пу И, признавайся, ты вытащил это из тогозлосчастного пакета, где якобы разбились яйца? Наверняка эта прохиндейка,Лолкина подруга, завернула что-нибудь в старую газету для жалости. Дуреха Лолкаувидела бы и совершенно расклеилась. Впрочем, она и так дала себя элементарнопровести. Теперь слушай, Пу И. Значит, эта баба заморочила Лолке голову иобъяснила свое присутствие тем, что она живет тут рядом. И показала дом. Думаю,что на всякий случай, чтобы подстраховаться, она и вправду сняла в том домекомнатку. Вдруг Лолка не оказалась бы столь легковерной и захотела поглядеть наее жилье? И страницу из старого журнала эта злодейка могла взять только в тойквартире, больше неоткуда. Это теперь такой раритет… Журнал этот раньшераспространяли только по подписке, еще бы – какому нормальному человеку придетв голову купить в ларьке «Племенное животноводство»? Это нужно толькоспециалистам. Значит, я сейчас иду на почту и выясняю там, кто в том домевыписывал раньше журнал «Племенное животноводство». Возможно, побывав в тойквартире, сумею узнать что-то важное.

С этими словами Леня нагнулся, чтобы завязать шнурки наботинках, и столкнулся с умильным взглядом Пу И. Песик сидел у двери, и намеренияего были ясно видны.

– Ни за что, Пу И, я не возьму тебя с собой, ты слишкомприметный, все сразу поймут, что я связан с Лолой!

Но песик глядел так моляще, что сердце Маркиза дрогнуло.

– Ладно, но только на почту!

Пу И радостно запрыгал.

На почте стоял крик – кому-то недодали корреспонденцию. Вотделе посылок замерла чугунная очередь. Тетка в окошке еле шевелилась,возможно оттого, что устала таскать тяжеленные посылки. Леня поглядел, какдевица самого унылого вида штемпелюет письма – как при царе Горохе, цивилизацияне коснулась этого сложного технического процесса. У него замелькало в глазах изашумело в ушах от стука. Пу И потянул к выходу, обежал дом и поцарапался вдверь, где было написано: отдел доставки.

В отделе доставки Пу И показал цирковой номер. Он прыгалчерез Ленины руки, сомкнутые в кольцо, и ходил на задних лапах. Почтальоншигромко умилялись. Нужный дом оказался в ведении самой старой из них –Семеновны.

– Ну это же надо что за собачка, – приговариваластаруха, с уважением глядя на Пу И, – такой маленький и такой умный!

– Еще охранять может, – с гордостью говорилЛеня, – воров совершенно не боимся, такой лай поднимет!

– Ест много? – деловито осведомилась Семеновна.

– Нет, так, чуть-чуть поклюет. Утром кашку, вечеромпростоквашку! Очень неприхотлив!

Тут Маркиз слегка поднаврал для пользы дела, но Пу И не сталвозмущаться.

– Ой, мне бы щеночка, – протянулаСеменовна, – самое то для меня – маленький, умный, охраняет, да еще и естмало!

– На щенков у нас очередь, – сообщил Леня, –вас могу записать.

– Запиши, милый, запиши – обрадовалась старуха, –а ты чего пришел-то? По какому такому делу?

– А дело у меня такое, что спросить хочу – кто в томсером доме выписывал журнал «Племенное животноводство»?

– И, милый! – старуха махнула рукой. – Это жкогда было-то! Василий Петрович выписывал, из семнадцатой квартиры. Он в этоминституте работал, ну, где коров изучают, чтобы больше молока давали, свинейопять же, чтобы ели меньше, а толстели больше…

– Институт животноводства?

– Ну, если такой есть, то, значит, он, –подтвердила почтальонша. – Только это было-то лет двадцать назад, а сейчасон…

– Помер? – расстроился Маркиз.

– Кто – Василий Петрович? Да нет! Жену похоронил, дочкув Америку отправил, а сам живехонек! Там и живет, в семнадцатой… А тебе онзачем?

– Поговорить бы с ним…

– Тогда, – старуха отчего-то покосилась на Пу И ирассмеялась, – возьми его с собой, иначе разговора не получится.

Серый угловой дом в их микрорайоне держался наособицу. Сампо себе дом был не так уж плох, но одной своей стороной выходил на шумныйпроспект, а другой – на не менее шумную улицу. Торцом дом стоял в узкомпереулке, и последняя сторона выходила в темный, захламленный и вонючийдвор-колодец, каких немало в центре города.

В свое время дом являлся ведомственным, то есть владела им,если можно так выразиться, одна крупная строительная организация. Вместо тогочтобы, используя дармовых рабочих, привести дом в порядок, сделать капитальныйремонт и предоставить своим сотрудникам отдельные комфортабельные квартиры,начальство распорядилось селить в коммуналки лиц с временной пропиской, а такжемногодетные семьи до подхода очереди. С тех пор прошло много лет, строительнаяорганизация давно уже тихо угасла, дом из ведомственного стал самым обычныммуниципальным, но это ему не помогло. Квартиры в нем оставались в ужасномсостоянии, как, впрочем, и подвалы, и чердаки.

Поэтому неудивительно, что дом никто не торопился расселять,и по выложенным плиткой тротуарам мимо дорогих магазинов шмыгали иногда такиетипы, что охранники только скрипели зубами.

В этом доме в семнадцатой квартире жил бывший работникИнститута животноводства, а ныне пенсионер Василий Петрович Телятин. Квартирабыла коммунальная, как сообщила Лене почтальонша Семеновна, Василий Петровичзанимал в ней две комнаты и среди всех жильцов квартиры номер семнадцатьсчитался самым приличным человеком. Леня прикинул про себя, что именно ВасилийПетрович мог сдавать одну комнату – одинокому пенсионеру деньги очень даженужны.

Дверь Лене открыл дородный старик в тренировочных штанахфирмы «Адидас» и шерстяной рубашке в красно-серую клетку.