Варенье из мухоморов - Дарья Калинина

Тут у бабы Тани досушивались грибы в поистине немыслимых количествах, висели веники и сохли охапки дикорастущих трав и растений.

Саша сумел опознать зверобой, череду, пижму и несколько других растений, включая знаменитый иван-чай, из которого в старину готовили копорский чай. Все это были целебные растения, явно заготовленные для продажи зимой в виде травяных чаев и витаминных добавок. И, казалось бы, из чабреца, калгана и листьев малины можно приготовить прекрасные спиртовые настойки. Но нет, эти травы баба Таня заготавливала исключительно для продажи в сухом виде.

И снова у Саши мелькнула мысль, что же за настойку готовила бабка Таня, ярая противница всякого алкоголя.

Они со Стасом оказались на чердаке вовремя. Еще чуть-чуть и попались бы на глаза приехавшему сыну хозяйки. Едва войдя, он обошел дом, потом кому-то позвонил.

– Все верно, не соврали люди. Матери второй день дома нет, печь стоит совсем холодная, и в кастрюле варенье уже в пастилу превратилось. Допек ее этот гад! Главное, сейчас по деревне проезжаю, он мне навстречу. Улыбается. Мы, говорит, вашу маму всем миром искали, искали, да так и не нашли. Что же вы ее одну-то на целое лето оставляете, она уже старенькая, а ради вас каждый день в лес ходила, вот и заблудилась. Да как бы не так! Это он ее куда-то определил! Мать про него какую-то штуку разузнала, мне собиралась рассказать. По телефону не хотела, по приезде собиралась, и вот пропала! А ты больницы обзвонила? Ах, дядя Петя на себя этот труд взял. Ну и правильно, ему из полиции сподручней звонить. Одно дело ты звонишь, а другое дело – майор пропавшей старушкой интересуется. И ничего? Хотя он мне говорил, что им сводки всех больных с амнезией или без документов приходят. Вот, блин! Спасатели говорят, кто-то мать подобрал в лесу. А я так думаю, что не подобрал, а, напротив, куда-то увез подальше.

Лежа наверху, друзья не смели шевельнуться, чтобы не прервать этот увлекательный разговор. Но прервал его кое-кто другой.

Внезапно внизу раздались шаги, а потом мужской голос произнес:

– Бог в помощь. Как дела, Валера?

– Тебе чего, Денис? Зачем пришел?

– Насчет мамаши твоей поинтересоваться хочу. Не нашли старушку?

– Нет.

– Ну, ничего. Бог все видит. Без его воли ни один волос с головы человека не упадет. Если попала твоя маманя в беду, значит, была на то воля всевышнего. Ты сам-то как?

– А мне чего?

– Ты же ее сын, единственный наследник.

– И чего?

– А баба Таня прижимистая старушка, лишней копейки у нее не выпросишь. Квартиру в городе на тебя переписать отказывалась. Дом с участком тоже под собой держала. И на книжке у нее, как соседские кумушки шепчутся, не один миллион припрятан был.

– Что наше, то наше. Ни от кого своих доходов не прячем, но и лишнего себе не приписываем. Хвастаться и свой достаток выпячивать мы не умеем. Но и под других стелиться, чтобы хорошими показаться, тоже не станем.

Фраза была сказана таким тоном, что это был явный камень в огород Дениса.

Но тот сделал вид, что не понимает и как ни в чем не бывало продолжил:

– Так-то оно так, Валера, с виду вы дружно с маманей жили, да только мать тебе не позволяла развернуться, как ты хотел.

– Как это я хотел?

– Квартиру вы с женой хотели другую себе купить, а мать вам эту продать не разрешила. Дом ты хотел новый построить, чтобы озеро из окон было видно, снова тебе – дулю. Жди моей смерти, тогда и делай, что хочешь. Так она тебе сказала? Так-так, все соседи это слышали.

– К чему ты клонишь?

– Ждать ты не захотел, вот к чему. Неспроста же твою машину два дня назад в Силино видели. А два дня назад как раз бабка Таня и пропала. Ты думал, что из Силино к нашей деревне лесом пройдешь, свою мать в лесу подкараулишь, да и прикончишь. Так оно и случилось.

– Ты думай, что мелешь! – Валера даже задохнулся от возмущения. – Это же мать моя!

– Или говори, зачем в Силино приезжал, или я всем говорю, что ты мать убил, чтобы наследства не дожидаться.

– Спятил? Я мать любил… то есть люблю.

– Вот ты и проговорился, в прошедшем времени о ней заговорил.

– Это ты меня запутал. Тьфу на тебя, нелюдь! Поди прочь отсюда!

– Я-то пойду, а за тобой скоро придут.

– И пусть приходят! У меня тоже есть что про тебя сказать! Думаешь, мне мать про твои темные дела-делишки не рассказывала? Она все про тебя вызнала! Будешь на меня бочку катить, и я молчать не стану!

– Мне скрывать нечего.

– И мне тоже!

– Вот и поговорили, – в голосе Дениса прозвучала угроза.

– Скатертью дорога!

Голос Валеры дрожал то ли от праведного гнева, то ли от охватившего его страха перед разоблачением.

Денис ушел. А сын бабки Тани загромыхал внизу кастрюлями. Был он сильно расстроен и, как всякий нормальный мужик, хотел заесть это чувство чем-нибудь вкусненьким.

Вскоре он вышел из дома и присел на крылечке, чтобы там его обдуло свежим ветерком.

Какое-то время ничего не происходило. Потом Валера снова вернулся в дом, снова что-то уронил и снова кому-то позвонил.

На этот раз говорил он совсем иначе.

– Ирка, все открылось! – воскликнул он. – Засекли меня! Кто-кто! Сосед засек. Видел он меня в Силино! И что теперь делать? Ах, не паниковать? Тебе легко говорить, ты у нас баба одинокая. Случись чего, тебе, кроме как за себя, волноваться не за кого. А мне каково придется? У меня же семья!

Видимо, Ирка сказала, что про семью нужно было вспоминать раньше, потому что Валера зло взвизгнул:

– Замолчи ты! Курица безмозглая! Задним умом все крепки! Твоих тупых советов мне сейчас только не хватало! Не надо было тебя и слушать. Это все из-за тебя случилось! Если дело откроется, то я всем так и скажу, что это ты меня подбила! Тварь! Денег тебе захотелось! Попадешь на тот свет, мертвым деньги не нужны!

На этой громкой фразе разговор и прервался.

Валера вылетел из дома так, что дверь шваркнула в одну сторону, а что-то металлическое полетело в другую. Секунда, и его машина взревела на улице двигателем. А сам Валера рванул из ворот так стремительно, словно за ним гнались. Ярость, с которой действовал Валера, была так сильна, что даже после его отъезда друзья еще какое-то время были в ступоре.

– Как ты думаешь, это он старуху-мать прикончил?

– Не знаю. Не хочется плохо думать, но по телефону он явно разговаривал с сообщником.

– С сообщницей! И она живет неподалеку в Силино.

Саша ахнул:

– И чего мы за ним не поехали?

– Скорее! Мы еще успеем!

Они скатились по лестнице так быстро, как смогли.