Ноготки - Ольга Тишина
Шрифт:
Интервал:
«За что он хотел убить меня? – думала я, мысленно очерчивая линии потолка. И тут меня будто током прошило.
– Вячеслав Викторович, – торопливо произнесла я в трубку, лишь только услышала на том конце строгое «слушаю». – Это Серебрянская.
– Что-то вспомнили?
– Да. Я вспомнила!
– Что?
– Он сказал: «привет Максу от Хорька».
Повисло недолгое молчание.
– Вам немедленно поставят охрану, – в голосе следователя звучала тревога. Это пугало.
– Вы думаете….
– Это лишь необходимая подстраховка, – успокоил меня представитель закона. – Береженого – бог бережет.
Этим вечером произошло еще одно событие: мне позвонила Алка. Она еще не знала, о том, что случилось, и мой хриплый и сонный голос ее озадачил:
– Белка, не спать!
Я слышала приглушенно звучащую музыку, голоса и смех. Похоже, Левандовская развлекалась на какой-то тусовке, и пара выпитых бокалов вина заставили вспомнить о давней подружке.
– Я не сплю, просто устала.
– Ты с дочерью хочешь поговорить, или нет?
– Да!
– Только быстро, времени мало.
Послышался шорох и….
– Мамочка.
Господи! Это была она. Я зажала рукой рот, чтобы сдержать хрипы, не напугать мою крошку. А она терпеливо ждала, моего ответа.
– Кира! – наконец справилась я с собой. – Девочка моя!
– А это точно мама? – ее вопрос предназначался Алке, и в нем звучало сомнение. Она не узнала меня.
– Это мама, – слезы душили и сознание, замутненное обезболивающими, давало сбой. Все вопросы, все фразы, которые когда-то были заготовлены для этого разговора, вылетели из головы.
– Мамочка, ты заболела?
Ее детское сердечко почувствовало мое состояние.
– Да, милая. Мама сильно-сильно болеет.
– Ты поэтому не приехала на мой День рождения?
Меня бросило в жар. День рождения Киры! Сегодня ее день рождения! Как можно было забыть про него!
– Родная моя, девочка моя, я очень-очень тебя люблю. Слышишь? – слезы душили, и итак хриплый голос становился совсем неузнаваемым. – Тетя Алла передала тебе мой подарок? – еще месяц назад я договорилась с Алкой, что она купит для дочки домашний мини-планетарий.
– Да, спасибо, мамочка! А ты знаешь, Снежа устроила для меня фотосессию. Настоящую! – в словах дочки звучал неподдельный восторг.
– Какая, Снежа, – внутри все сжалось от предчувствия чего-то нехорошего.
– Ну, Снежанна. Папа ее так называет.
– Тебе понравилось? – ради Киры, я готова была превозмочь любую душевную боль. Главное, не показать своего состояния. Не напугать ее.
– Очень! Я попрошу тетю Аллу, – зашептала она в трубку, – переслать тебе фотографии.
– Хорошо.
– Я целую тебя!
– И, я!
Шелест, шорохи. Снова Алкин голос:
– Извини, тут твой бывший что-то уже заподозрил. Мне итак пришлось делать вид, что я очень рада его видеть.
– Спасибо, Алка!
– Да, ладно, – сменила она гнев на милость. – Поговорили?
– Угу.
– Не реви! Все нормально.
– Алка, – я решила сказать ей. – Ты только не расстраивайся.
– Что еще!?
– Меня чуть не убили. Я в больнице.
– Белка!
– Только не реви. Все уже нормально.
10
Заживало на мне, как на кошке и врачам приходилось лишь удивляться, как быстро больная идет на поправку. Возможно, так подействовало то, что я, наконец-то, услышала голос дочки и поняла: только ради нее стоит жить. Несмотря ни на какие преграды и препоны. Жить и надеяться, что все это кончится, и мы снова увидимся, и обязательно будем счастливы. Обязательно!
Охрану сняли через три дня. Столько времени понадобилось, чтобы поймать моего несостоявшегося убийцу. Потом приходил следователь, показал несколько фотографий.
Преступника я узнала сразу, хоть в тот день он и прикрывался кепкой. Им оказался Виталий Хорьков, человек, с которым я никогда в жизни не была знакома.
– Получается, это было банальное ограбление?
– Нет, Белла Аркадьевна. Вы же сами вспомнили, что Хорьков передал «привет» Максу.
– Да. Я думала об этом. Но….
– Виталий Хорьков, он же Хорек, уже дважды был судим за убийство. В первый раз, якобы, по неосторожности. Во второй, в массовой драке. Однако, в случае с вами, как мы предполагаем, это был заказ и спас вас лишь счастливый случай.
Представитель закона напрямую намекал, что меня заказали. Но кому это нужно? За что? А может это Антон? Меня затрясло.
– Белла Аркадьевна, успокойтесь, – следователь понял мою реакцию по-своему. – Мы работаем, все проверяем. Уже есть реальные зацепки, которые выведут нас на заказчика. – Он покопался в документах и выудил распечатанное на принтере фото мужчины.
– Скажите, какие отношения у вас были с этим человеком?
– Никаких.
Фото перекочевало назад в папку.
– Но, ведь именно ему Хорек передал свой привет?
– Не понимаю, причем здесь я.
– Вот и мы хотим выяснить, почему, как бы это цинично не звучало, именно через вас он собирался это сделать. И мы так же предполагаем, что убийство Максима Петрова, произошедшее несколько месяцев назад в колонии, дело рук того же Хорька.
– Вы хотите сказать, что меня пытался убить тот же человек, что и убил Макса?
– Да. Поэтому нам так важно знать, что связывало вас и Петрова.
– Между нами ничего не было. Одно время мы работали вместе, в теплице. Потом, его бывшая невеста Ирка Шестакова приревновала Макса ко мне и устроила драку. Тогда еще Рита пострадала. Она призналась Ирке, что у нее был интим с Максом.
– Так, так, – следователя явно заинтересовал этот случай. – А ваша подруга может еще что-то конкретное рассказать?
– Не знаю. С ней потом тоже произошло несчастье. Нет, – я предупредила вопрос, возникший в глазах следователя, – сейчас, я надеюсь, с ней все в порядке. Она уже вышла по УДО.
– Что с ней произошло?
– Анафилактический шок от последствий употребления кунжутного масла.
– Хм. И такое бывает?
– Представьте себе. Редчайший случай.
– А она знала о своей аллергии?
Я пожала плечами:
– Мы это не обсуждали. К тому же, кунжутное масло мало кто использует. А в колонии тем более – дороговато. И не до изысков.
– Ясно, – следователь сложил все бумаги и закрыл портфель. – Выздоравливайте, Бела Аркадьевна. Навсегда не прощаюсь, – он улыбнулся и вышел из палаты.
***
– Так что скажешь, Серебрянская?
В кабинете у начальника колонии ничего не изменилось. Я обвела взглядом комнату и остановила его на лице подполковника. Оно имело выжидательное выражение.
– Смотри, я ведь о тебе, что называется, беспокоюсь, – вновь насел он на меня.
– Понимаю, Андрей Петрович.
– Ну, а раз понимаешь, что молчишь.
– Думаю.
– И долго собираешься думать?
– Не знаю.
– Приплыли, что называется, – вздохнул он и замолчал. Я тоже молчала. Тут было над чем помолчать.
За окном уже катила к концу осень. Все
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!