Шопоголик спешит на помощь - Софи Кинселла

– Ээ… есть. А я и не знала, что ты носишь накладные ресницы.

– «Что случилось в Вегасе, в Вегасе и останется», – многозначительно цитирует она.

«Что случилось в Вегасе»? Боже, надеюсь, она только про ресницы говорит?.. Я задумываюсь, как бы поделикатнее спросить, не намерена ли она пуститься во все тяжкие, как вдруг на телефон приходит сообщение.

– Это Дэнни! – радостно выдыхаю я. – Он приехал. Он здесь!

– Что ж, милая, раз ты готова, почему бы тебе не спуститься? – предлагает мама. – А мы пока искупаем Минни и уложим ее спать. Правда, Дженис?

– Конечно, – соглашается та. – Убаюкаем нашу малютку в два счета.

– Правда? Я ведь могу и сама…

– Бекки, не глупи! – возмущается мама. – Я и так последнее время почти не вижу внучку. Ну-ка, детка, иди к бабуле на колени. Мы расскажем тебе сказку, поиграем и… О, придумала! Давай съедим эту замечательную вкусную шоколадку «Тоблерон»!

Дэнни я нахожу за угловым столиком в «Бушон», шикарном ресторане с льняными скатертями. Мой друг – как всегда, тощий и загорелый (наверняка только что из солярия) – одет в голубую куртку-косуху. Он сидит рядом с беловолосой, очень бледной девушкой, абсолютно ненакрашенной, не считая темно-фиолетовой помады.

– Дэнни! – Я подбегаю и сжимаю его в объятиях. – Господи! Ты живой!

Дэнни я не видела с тех самых пор, как он пытался совершить экспедицию в Гренландию в благотворительных целях, но то ли палец отморозил, то ли еще что, в общем, ему потребовалась реабилитация в Майами.

– Можно сказать, чудом, – отвечает Дэнни. – Там было очень опасно.

Не было там ничего опасного. Я разговаривала с его агентом и знаю правду.

– Бедняга, – говорю я. – Наверное, там творился сущий ужас. Весь этот снег и… и волки…

– Не то слово! – пылко подхватывает мой друг. – Знаешь, Бекки, я включил тебя в завещание, и ты чуть не получила свою долю наследства.

– Правда? И что же ты мне завещал?

– Кое-какую одежду, – неопределенно отвечает он. – Мое кресло от Эймса. И лес.

– Лес?!

– Я купил лес в Монтане. Ради налогового вычета. И подумал, Минни могла бы в нем играть и все такое… Кстати, это Улла.

– Привет, Улла! – Я машу ей рукой, а та нервно бормочет что-то в ответ и снова утыкается в большой планшет, весь лист на котором покрыт крупным цветочным орнаментом.

– Я недавно нанял Уллу, потому что меня озарило вдохновение, – величественно произносит Дэнни. – Моя новая коллекция будет посвящена Лас-Вегасу. Вот, она уже подготовила некоторые эскизы. – Он показывает на пачку листов.

– Я думала, твоя следующая коллекция будет про эскимосов, – напоминаю я.

Когда мы последний раз с ним виделись, он говорил о том, что резная кость, этнические узоры и бескрайняя снежная гладь вдохновляют его на создание мужских широких брюк оверсайз.

– Про эскимосов в Лас-Вегасе, – тут же находится Дэнни. – Ну что, ты уже была в казино?

– Я боюсь. Одна женщина сказала, азартные игры – как метамфетамин: попробуешь разок и увязнешь навеки.

Я надеялась, он скажет: «Что за бред?!», однако Дэнни с самым серьезным видом кивает.

– Все может быть. Моя школьная подружка Таня так и не оправилась после одной-единственной онлайн-партии в покер. Та ночь сильно ее изменила. В общем, трагичная история получилась…

– И что с ней теперь? – замираю я. – Она… умерла?

– Практически. Переехала на Аляску.

– Всего-то лишь! – возмущаюсь я.

– Стала работать на нефтяной вышке. – Дэнни делает глоток вина. – Вроде как пошла в гору. Кажется, она сейчас где-то в руководстве. Но до этого она крепко сидела на азартных играх.

– И вовсе это не трагичная история, – сердито говорю. – В конце концов, она стала боссом на нефтяной вышке.

– А ты представляешь, каково там? – веско замечает Дэнни. – Хоть раз в тех местах бывала?

Иногда я забываю, какой он упертый.

– Ладно. Это все неважно. Дело в другом…

– Я знаю, в чем дело! – перебивает Дэнни. – И уже обо всем позаботился. У меня есть листовки, ручки, футболки…

– Футболки? – изумленно переспрашиваю я.

Дэнни снимает куртку. Под ней надета футболка с фотографией Таркина: той самой, черно-белой, с недавней фотосессии. На ней Таркин обнажен до пояса, весь обвит веревкой и томно глядит в камеру. Сьюз этот снимок ненавидит. Она считает, что Тарки здесь похож на звезду порногейфильмов. И конечно, она не обрадуется, увидев это фото на футболке.

Внизу надпись: «НАЙДИ МЕНЯ» и телефонный номер Сьюз.

– Я целую партию отпечатал, – хвастается Дэнни. – Кейси и Джош раздают их возле «Сизарс-палас».

– Кто такие Кейси и Джош?

– Мои ассистенты. Смотри, нам надо, чтобы все увидели его лицо. Это первое правило поисков. Мой агент по связям с общественностью хочет договориться с новостным каналом и вроде как обещал найти типа, который отвечает за печать на молочных пакетах.

– Постой-ка. Хочешь сказать, твои люди сейчас раздают фотографии Тарки?

– Да, хватит на весь город, – хвастается Дэнни. – Мы отпечатали десять тысяч копий.

– Но мы нашли его!

– Как это нашли?!

– Ну, почти, – уточняю я. – Мы с ним разговаривали. Завтра утром встречаемся в «Белладжио».

– В «Белладжио»? – Дэнни уязвлен до глубины души. – Ты серьезно? Я думал, что его похитили. Что ему промыли мозги.

– Сьюз до сих пор так думает. Она не успокоится, пока его не увидит… Знаешь, а покажи-ка мне листовки, – тут же добавляю я. – Дэнни, ты удивительный… Это замечательно. Сьюз будет очень благодарна.

– Мы сделали три разных варианта, – смягчается мой друг. – Улла, где листовки?

Улла поспешно лезет за ними в кожаную сумку и протягивает нам три штуки. На каждой – фотографии Тарки все с той же фотосессии. На одной надпись «НАЙДИ МЕНЯ», как на футболке, на второй – «ГДЕ Я?», на третьей – «Я ПРОПАЛ», и везде – номер Сьюз.

– Здорово, правда?

– Кхм… – Я откашливаюсь. – Да! Круто!

Только бы Сьюз не увидела!

– Наверное, не стоит Кейси и Джошу раздавать все листовки, – медленно произношу я. – Хотя бы не все десять тысяч.

– Но куда нам девать остатки? – негодует Дэнни. Потом его лицо светлеет. – Придумал! Инсталляция! Этот опыт вдохновит меня на следующую коллекцию! Да! Провокация. Похищение. Связывание! Все будет в мрачных тонах. А-ля нуар. Модели в кандалах. Улла! Пиши: веревки, цепи, мешковина, кожа… короткие шорты, – добавляет он после некоторых раздумий.