Град немертвых - Иван Владимирович Лагунин

Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы выйти из укрытия.

— Стой, где стоишь! — рявкнул один из воинов. И это был хороший знак.

Когда вначале говорят, а потом стреляют — это вообще хороший знак.

Я сделал еще пару шагов и остановился, скорчив самую мрачную рожу, на которую только был способен.

Это был блеф. Огромный и чрезвычайно рискованный. Но я знал, что они видят.

Когда кто-то с жуткого вида призраком за спиной и магическим мечом в руке, ночью, преграждает дорогу весьма упакованному отряду… это означает, что он очень, очень уверен в своих силах.

— Вначале я хотел убить вас всех, — сказал я, ощериваясь и оглядывая сгрудившихся воинов. — Но, пораскинув мозгами, решил, что обида была не столь уж сильна.

— Обида? — выступил вперед лысый здоровяк. Похоже, это и был сам Солон. — Уж не тот ли ты новичок, что наехал на моих парней в Общаге?

— Они были крайне непочтительны.

Солон переглянулся с гномом, от молнии которого чуть не загнулся мой призрак. Тот, закусив губу, мял в руках какой-то предмет, явно раздумывая, не пустить ли его в ход.

— Кто… кто ты такой? Ты ведь недавно в Городе? Где ты взял такую силу? — вопросил гном.

Я понял, что они явно принимают меня за мага. Все из-за того, что, хотя, моя сила и не была магической природы, выглядело все именно так.

— Я побуду в Чаграке какое-то время, — сказал я Солону, проигнорировав вопросы гнома. — И лучше твоим людям не попадаться мне на пути. В случае чего, спрос будет с тебя.

Так говорить с одним из влиятельнейших людей в Чаграке было смертельно опасно, но именно наглость и уверенность сейчас была лучшей защиты для моей шкурки. Все должно было выглядеть так, что я абсолютно уверен в своих силах и не потерплю намека на сопротивление.

А сейчас я вообще пройду по самому краю.

Собрав в кулак всю злобу, коей в моем нутре оказалось отчего-то просто намерено, я вдруг вскинул руку. Мглистое щупальце тьмы ударило одного из воинов Солона прямо в лоб! С легким шипением взвился Посмертный Костер, а я улыбнулся и, повернувшись к оторопевшим людям спиной, неторопливо зашагал по проспекту, ежесекундно ожидая молнии в спину.

Это была самая длинная минута в моей жизни. Я блефовал совершенно за гранью безумного.

Вот и вожделенный переулок. Позади послышались недоуменные возгласы — то вернулись мои преследователи. Еще шаг, другой… и спасительная тьма.

— Твою мать, убил одни взмахом!

— Говорят, они могут убивать и одним взглядом. Это Черный, босс.

— Черный⁈ Да ладно!

Солон растеряно посмотрел на кучу пепла, оставшуюся от его телохранителя. Кажется, у него еще были в запасе смерти. То к лучшему, не придется искать замену.

— Если это Черный, неудивительно, что он нашинковал парней в салат… Но это молодой Черный, не так ли, Габи… или…

— Я думаю, что «или», босс. Ни один новичок не решился бы на такое, будь он хоть сто раз Черным!

— А я знаю его, — встрял вдруг Каер — другой телохранитель, что только чудом избежал верной смерти. Для демонстрации своих возможностей, ночной гость запросто мог выбрать его. — Он на днях накостылял Бородуну на Арене! Тебя не было, ты с… э-э-э… Лисой был занят.

— Говорю, тебе, Сол, дела тут нечисты. Не может новик, пусть даже и Черный, иметь такую силищу!

— Ну так а хули ему надо тогда? Надо было бы маскироваться, сидел бы тише воды, ниже травы, не задирал бы моих парней!

Гном пожал плечами.

— Значит, ему для чего-то нужно заявить о себе.

Солон обвел мрачным взглядом восьмерых своих людей.

— О том, что здесь видели — молчок. А ты, Габи, кровь из носу должен наладить с ним контакты. В городе это будет, вестимо, легче сделать, чем ночью в локе. То, что мы не сцепились насмерть — хорошо. С ним можно говорить. А если можно говорить, то можно и извлечь из него выгоду. Черный в городе — сам по себе сила.

Вернувшись под утро в город, я уже привычным пинком раскидал попрошаек, отметив, что безногой вновь не было видно, и направил свои стопы на квартирку Айны. Сказать, что зеленокожая была удивлена этим визитом — ничего не сказать. Выглядела она так, будто бы меня уже похоронила.

— Я… я думала… больше тебя не увижу, — пробормотала она, уткнувшись мне в грудь.

— С чего бы это?

— Сны… это все сны. Дурные сны…

И сколько я ее не расспрашивал, иного ответа не получил.

Минутка слабости закончилась даже менее чем за минуту. Она оторвалась от меня и стала все той же сурово-деловитой воительницей, в коей ипостаси я ее знал. Начала сурово-деловито жарить мне яичницу. Какое-то время я наблюдал за ее грациозными движениями, а потом… Честное слово, братцы, не выдержал! Подошел, обнял за талию, а она будто этого и ждала. Изогнулась, коснувшись моего паха ягодицами, и утробно взрыкнула.

Ох, что это была за женщина. Женщина-кошка, женщина-тигр! Горячая, как пламя.

Я не помнил ни своего имени, но своей прошлой жизни, но спорю на все, что угодно, никогда еще мне не приходилось обладать бешеным зверем. На время я забыл.

Когда все закончилось, а потом началось снова и закончилось вновь, и вновь… она ушла, оставив меня в разбитой неге зализывать раны. В прямом смысле этих слов. Моя спина будто побывала под кнутом палача.

Айна из народа орча. Обжигающе горячая в постели и холодно отстраненная вне. Спросишь — ответит. Не спросишь — не ответит. Хотя, на кой мне знать, что норма для этих клыкастых зеленокожих женщин? В любом случае, приятно было осознавать, что здесь, в этом мире, есть кто-то, кому не безразлична моя судьба.

Поев, завалился спать и продрых до самого вечера. Вымотался за последние дни неимоверно, а уж эта бешеная скачка выпила из меня последние соки. Когда проснулся, за окном уже была темень. Айны все так и не было, дома сидеть не хотелось, и я решил прогуляться. Тем более откуда-то из центра поселения слышались ритмичные «ухи» барабанов.

Ночной Чаграк сильно отличался от земных городов. Ни уличного освещения, ни ярких вывесок, ни гудящих авто. Лишь свет лун, да редкие опасливо жмущиеся к стенам прохожие. Хотя, Бугор и поддерживал в городке мир, ничто не могло защитить за его стенами. Перейди дорожку члену банды и потом проблем не унесешь.

Я миновал пару улиц и вышел на центральную площадь, где днем обычно располагался рынок. Она была довольно ярко освещена доброй дюжиной больших костров. В центре азартно била в барабаны троица зеленокожих бугаев. На них почти ничего не было… вернее, вообще ничего не было. Рядом тусил народ, кто-то активно дрыгался в подобии танца, а кто-то медленно извивался, не попадая в ритм. Тут же разливали пиво и продавали жареных ящериц, а около одного из домов были выставлено с десяток больших столов, где ужинали местные уважаемые люди. На вид на площади находилось человек сто пятьдесят, но вечер явно только начинался.

— Что за тема? — спросил я у проходящего мимо девушки в коротком, почти ничего не прикрывающем платьице.

— Девятнадцатая сотка.

— И че это значит?

— Девятнадцатый сотен дней назад наш славный вождь Бугор взял дела в Чаграке! А ты… ты не тот ли новик, что накостылял Бородуну?

Ха. Приятно когда тебя узнают прохожие! Тем более такие симпатичные.

— Возможно.

Девушка улыбнулась, показав вдруг ослепительно белые зубы.

— Три желтяка и я твоя до завтрашнего утра, красавчик!

Твою мать. Продолжение мне понравилось значительно меньше.

— Возможно, в другой раз.

Девица повела плечиками и удалилась.

Я тоже взял жареную ящерицу и присев на бордюр, принялся наблюдать за разворачивающимся действом. В ритме барабанов было что-то первобытное, взывающее к первозданной звериной сущности.

Блуждая по площади, мой взгляд вдруг зацепился за стоящую в одном из проулков тень. Она была подозрительно знакома.

Зубр?

Расслабленную леность тотчас, как рукой сняло. Резких движений делать не стал, догрыз ящерку и медленно поднялся. Но стоило отвести от проулка взгляд, как тени след простыл.

Показалось?

Черт его знает.

Быстрым шагом, почти бегом добрался до проулка. Готовый к чему угодно, заглянул…

Никого.

На всякий случай прошел его насквозь, достигнув другой улицы. Здесь была лишь веселая компания выпивох. Она, гогоча, медленно удалялась в сторону Арены.

Точно