Чумовой развод - Алина Савельева

— Ира! — зарычал Лёша. — Ты что творишь? Я же его убью теперь!

— Я отмажу! — как всегда пообещала Настя, прячась от Димки за широченную спину Ваньки. Собственно, и мне там места хватит, решила я, запрыгивая за живой щит.

— Это не то, что вы подумали! — догадался ляпнуть самую банальную фразу Ванька, пытаясь оторвать от себя наши руки, которыми мы вцепились в него мертвой хваткой.

Комичная, со стороны, ситуация Лёшке с Димкой таковой не казалась. Лёшка скинул дорогое зимнее пальто прямо на стопку дров, а Димка и вовсе не глядя бросил на землю.

— Один на один, — потребовал Ванька справедливости. — Не по-пацански это, вдвоем на одного!

— А у тебя сегодня черная пятница! Второй в подарок! Акция! — обрадовал его Дима, наверное, намекая на нас с Настей тоже. — Но так и быть, будешь огребать по очереди.

На крыльце кошек послышались крики, отвлекая мужчин от разборок, и я впервые в жизни была рада Настиным проделкам.

— Кыш, пернатые! — раздавался грозный крик Марго.

— Натоптали тут, грязь развели! — ругалась и Лиза.

Всем стало интересно, что там происходит, и, выбежав со всеми из дровника, я с грустью наблюдала, как девушки гоняют будущие блюда по двору. Вопреки нашим ожиданиям, никаких истошных криков и испуга у них не было. Кошки явно знали, как вытурить наш сюрприз с их праздника, без истерик и особо не напрягаясь.

Девушки уверенно размахивали веником и шваброй, но как только заприметили мужчин, сразу превратились в беззащитных крошек, надув губки и побросав оружие. Наигранно пугались гусей, сетуя, что их поклюют те, которые еще секунду назад не могли свои лапки от них унести.

Пернатые разлетелись по всему двору, поклевывая шары и гирлянды. Пока не бросились прочь от хрюкающих визгов выскочившего поросенка. Перепуганно неслись прямо на нас всей дружной семейкой.

Гуси зашипели, вытягивая длинные шеи и размахивая огромными крыльями, шуровали в нашу сторону, видимо, запомнили кто их в это втянул. Бежали они точно на нас с Настей. Я, понятно, по привычке шмыгнула за спину своего мужчины, хоть и бывшего, а вот почему Настя не воспользовалась шкафочом Ваней? Так бы и стояла, наверное, открыв рот, если бы Дима не дернул ее за руку к себе и не загреб в объятья. Вот только толку-то? Стоять она осталась спиной к гусям, уткнувшись в грудь Димы и подозрительно там притихнув, а очаровательная попа в кружевных панталончиках Красной Шапки, нисколько не прикрытая короткой пачкой юбки, была очень привлекательным десертом для острых клювиков разъяренных лапчатых.

— Замерзла? — чуть повернувшись ко мне, спросил Лёшка.

— Одежда! — только и успела воскликнуть я, побежав спасать барахло, ведь частично куры и утки уже обосновались в более теплом и закрытом от ветра пространстве дровяника.

Следом за мной прибежали и Настя, и парни, и кошки всем составом. Их только и не хватало. Где вообще этого Куклачева их носит?

Каждый хотел помочь, посветить фонариками, найти наше тряпье, гусей погонять. Но сделали только хуже. Теперь помимо пернатых нашу одежду потоптали и люди, в толкучке и полумраке уворачиваясь от злых гусей, щипающихся и размахивающих крыльями, загоняющих нас на стеллажи.

— Это все Чума, я уверена, — заявила Соня, сидя на противоположном настиле, как курочка на насесте. — Я из Зареченска почти два года назад уехала, слава богу, но сразу ее узнала. Валить надо, девки, не то жди беды. Она сам дьявол в юбке. Это ее рук дело, пусть сама всё и оплачивает.

— Зря мы эти две сосульки в лесу подобрали! — поддакнула Лиза. — Хотя зверей там, конечно, тоже жалко.

— Дмитрий Маркович, вы же подтвердите вашему отцу, что все это, — махнув рукой на двор, просила Марго, — вот эта чучундра в костюме Красной Шапочки натворила?

— Да, Маркофкович, и не забудь еще ему и про машину доложить, и про... нет, про это не надо, — вдруг поникла Настя и, кинув в порося своей красной шапкой, запустила ему режим беготни по кругу, вновь распугивая птиц и людей.

И началось все по новой. Ваня снова спотыкался, забывая придерживать падающие штаны, Лёша и Дима опять пытались выгнать на мороз пригревшихся в сарайчике животин. Кошки теперь уже вовсю пищали и просили мужчин защитить их от опасных клювов, а больше всего — от нас с Настей. И не позволить им получить травмы, несовместимые с профессией. Немодно, наверное, с синяками на шесте вертеться в этом сезоне.

Наша одежда, Ванькина и верхняя одежда Лёшки с Димкой была безнадежна испорчена, шубки мы и вовсе не нашли. Только телефон Лёшкин остался на полке лежать нетронутый, и я умыкнула его, пока никто не видит.

— Насть пойдем отсюда, — позвала я подругу, кивнув на мужчин, благородно вытаскивающих кошек на руках от нас с птичками подальше. — У них дел невпроворот, не будем мешать.

— Пойдем на пирсе посидим? Там беседка застекленная есть, с пледами и газовым обогревателем.

— Думаешь, мы недостаточно еще урон нанесли? — заподозрила я Настю, но увидев, как она расстроена, решила не вредничать. — Пойдем. Я тоже околела уже в этом, прости господи, халатике.

Даже то, что до беседки пришлось добираться по нечищеной тропинке, не испортило впечатления по прибытию на место. Круглое, небольшое строение было удалено и скрыто от посторонних глаз. Почти на берегу, среди густых, пушистых елок.

— Достань пледы, я пока зажгу обогреватель. Минут за десять нагреет немного.

— Насть, а это что, Димкиного отца база?

— Ага. Но он сюда не любит приезжать вроде. С отцом не ладит.

— Мы ему, наверное, еще больше проблем добавили.

— Ничего, сейчас кошки драные утешат, — разозлилась Настя, раскладывая плед на лавочке. — Завтра утром поедем домой на…

Я повернулась посмотреть, что прекратило ее болтовню. Уже как в дне сурка, все одно и то же. Все те же две хмурые моськи, все так же грозно глядя на нас, топчутся в дверях.

— Ну все! С меня хватит! — заявил Лёша, и я решила, что он развернется и уйдет, но он лишь повернулся к двери, открывая ее шире, и, кивнув Димке, в пару шагов приблизился к столу.

Заметавшись взглядом, я поняла, что Дима встал в двери, не давая нам сбежать, а Лёша охотился за мной на двух квадратных метрах. Примерно секунд пять. Поймав, закинул на плечо, не забыв шлепнуть по заду за то, что верчусь, и поменялся местами с Димой, ожидая, когда друган отловит свою добычу.

— Пусти, маньячина! — верещала Настя, пока нас тащили в сторону маленьких домиков как мешки с картошкой. Судя по звукам, по попе Настя получала не меньше моего и потихоньку затихла. Как и я, оравшая «Битый небитого везет», тоже угомонилась, когда великий уравнитель побил по заду и меня.

На широкой дороге парни поравнялись, и я увидела подозрительно довольную подругу на плече маньяка.