Рукопись Ченселора - Роберт Ладлэм

– Вот именно! Естественно, мы были ошеломлены, попытались получить заключение разведывательного управления, но выяснилось, что оно тоже исчезло. В картотеке сохранилась только одна пометка: "Отправлено с фельдъегерем в управление внутренней безопасности ФБР". Думаю, вы догадываетесь, что было дальше.

– Дальше вы заглянули в хранящееся в ФБР его личное дело,-подвел итог Варак,-и в нем не оказалось никаких материалов об интересующем вас периоде. Управление внутренней безопасности не располагало никакими сведениями: все они превращены в "сырое мясо".

– Совершенно верно. Каждый документ, каждый вкладыш или дополнение к личному делу, если в нем затрагивались вопросы безопасности, побывали на столе Гувера. А, как мы знаем, к "вопросам безопасности" был отнесен необычайно широкий круг проблем: сексуальное поведение, отношение к спиртному, доверительная информация о взаимоотношениях с женой и с членами семьи и даже самые интимные подробности личной жизни. Гувер буквально купался в подобных бумагах, совсем как Крез в золоте. Три президента собирались убрать его, и ни один этого не сделал.

– Необходимо выяснить, что содержится в пропавших бумагах из личного дела Макэндрю,-подавшись вперед, сказал Варак.-Теперь ничто не мешает нам прямо спросить его об этом.

– Нам?

– Это можно устроить по-умному.

– Через посредника?

– Разумеется. Через непосвященного в суть дела посредника, который будет действовать вслепую, так что между нами и ним установить связь будет невозможно.

– Я не сомневаюсь, что это реально,-возразил Браво.-Только что это нам даст? Предположим, выяснится наличие у Макэндрю какого-то недостатка или даже порока, сексуального или какого-нибудь еще. А дальше что? Если бы у него было обнаружено что-то серьезное, то в его личном деле не стояла бы пометка: "Максимальная благонадежность".

– Все равно информация может оказаться полезной, потому что обозначится слабое место в цепочке и она порвется.

– Так вот на что вы рассчитываете!

– Да, и это обязательно произойдет. У того, кто выкрал досье, умная голова, но и у него должны быть уязвимые точки. На некоторое время воцарилось молчание. Варак ждал, будет ли одобрен его план. Браво сидел, погрузившись в глубокое раздумье.

– Эту цепочку не так-то легко разорвать,-сказал наконец Сент-Клер.– Вы успешнее всех могли бы это сделать, но за три месяца не продвинулись ни на шаг. Вы сказали "умная голова", но нам неизвестно, имеем ли мы дело с одной головой или с несколькими, с одним человеком или с целой группой.

– А если все-таки действовал одиночка,-добавил Варак,-мы не знаем даже, мужчина это или женщина.

– Кем бы он ни был, первый шаг он сделал.

– А раз так, то разрешите мне вывести кого-нибудь на Макэндрю.

– Подождите! – Браво положил подбородок на крепко сцепленные руки.-Вы имеете в виду действующего вслепую посредника?

– Да, абсолютно не связанного с нами и такого, через которого выйти на нас невозможно.

– Не спешите. Дайте мне все обдумать. Я пока еще не разобрался, в чем суть вашего плана. Если я правильно вас понял, вы предлагаете ввести в игру кого-то, кто, не зная всех обстоятельств дела и потому действуя вслепую, выяснит все, что нам надо, без какого-либо нашего участия.

– Да, смысл моего предложения именно в этом. У посредника будут свои причины охотиться за информацией. Основная трудность заключается в том, чтобы потом получить от него интересующие нас сведения так, чтобы он об этом не узнал.

– Выбор должен быть сделан с максимальной осторожностью,-решительно заявил Браво.

– Обычно стараются найти человека, который преследовал бы те же цели. Но сделать это не так-то просто.

– Ну, а если обратиться к помощи сыскного агентства? Я хочу сказать, что мы могли бы привлечь внимание правительства или даже газет к вопросу о досье Гувера, подбросить им мысль о том, что эти бумаги пережили своего хозяина.

– Это, конечно, вполне допустимо, но что это нам даст? Похититель, кем бы он ни был, просто постарается получше замаскироваться. Браво встал из кресла и принялся рассеянно ходить по комнате.

– Странно, что газеты почти ничего не пишут о досье, хотя об их существовании было известно. Создается впечатление, что никто не хочет даже вспоминать об этом.

– Ничего не видим, ничего не слышим, ничего не говорим и живем спокойно,-прокомментировал Варак.

– Вот именно! Весь Вашингтон побаивается. Даже пресса. Каждый думает: "А нет ли и на меня какого-нибудь досье? Уж лучше помалкивать". А когда все молчат, зло торжествует, и мы сейчас являемся свидетелями того, как это происходит.

– С другой стороны,-возразил Варак,-нарушить молчание – еще не значит решить проблему. – Все зависит от того, кто его нарушает,-заметил Браво. – Скажите, самое дотошное, профессионально проведенное расследование могло бы выявить тех, кто имел хоть малейшее отношение к смерти Гувера?

– Ни в коем случае,-твердо заверил Варак.

– Где же сейчас эти люди?

– Оба телефониста – в Австралии, в отдаленной, дикой местности. Если им вдруг вздумается проболтаться, против них будет тут же возбуждено дело об убийстве, совершенном ими во время службы в морской пехоте. Человек, который действовал под кличкой Сэлтер, сейчас в Тель-Авиве. Для него нет ничего важнее "земли обетованной" и священной войны за "великий Израиль". Мы снабжаем его информацией о палестинских террористах. Он занимается только своим делом, и благодаря нам оно претворяется в жизнь. Актриса поселилась на острове Мальорка. Она рассчиталась сполна со своим врагом, и ей больше ничего не нужно. Англичанин, который вел машину и принимал участие в нашей операции на первом этапе, снова служит в шестом управлении военной разведки. Когда-то он соблазнился возможностью подработать денег у русских и стал агентом-двойником в Восточном Берлине. Он знает, что я располагаю доказательствами и что если я их предъявлю, то его просто ликвидируют. Кто такой доктор, вам известно. Он живет в Париже и меня беспокоит меньше всех. В общем, у каждого из них есть основания не раскрываться. Все они за тысячи миль от Вашингтона. Сент-Клер внимательно посмотрел на Варака:

– Вы не упомянули еще одного человека. Того, кто находился в диспетчерской за пультом сигнализации. Он фигурировал под кличкой Крепе.

– Я убил его, – ответил Варак, спокойно глядя в глаза Браво.-Я единолично принял такое решение и уверен, что оно было правильным.

– Хорошо,-согласился Браво.-Будем считать, что все участники нашей операции вне досягаемости, что ни у кого не может возникнуть никаких подозрений по поводу смерти Гувера и ее нельзя объяснить иначе, как естественными причинами.

– Совершенно верно: смерть от старости.

– Значит, если бы мы использовали в своих целях непосвященного в суть дела человека, он, действуя вслепую, никогда не докопался бы до истинной причины смерти Гувера?