В серой зоне - Адриан Оуэн

* * *

Пока мы в Кембридже бились над вопросом, в сознании ли Дебби, и пытались выяснить, когда человека можно считать обретшим сознание, на другом берегу Атлантики едва не разразилась научная война: стороны вступили в полемику о том, когда сознание уходит. О серой зоне заговорили в программах вечерних новостей в США, дискуссия быстро распространилась и по Европе. Зародился «идеальный шторм»: одновременно появились подходящий пациент, подходящая семья, соответствующее расхождение мнений и общественный интерес к проблеме, которая прежде не привлекала внимания журналистов. Активисты движений за право на жизнь и право на смерть столкнулись с реальным клиническим случаем: пациентке в США поставили диагноз «вегетативное состояние», она много лет лежала на больничной койке, очевидно и не подозревая, что половина населения штатов собиралась биться за ее права. У Терезы Мари (или просто Терри) Шайво остановилось сердце у нее дома, во Флориде, в 1990 году, и она получила массированное повреждение головного мозга в результате длительной нехватки кислорода. В 1998 году муж Терри – Майкл – обратился в суд штата Флорида с ходатайством: он просил разрешения убрать трубку для кормления жены, чтобы позволить ей умереть. Родители Терри, Роберт и Мэри Шиндлер, выступили против Майкла, утверждая, что их дочь в сознании.

Кембриджские ученые, сгорая от нетерпения, следили за разгоревшимися страстями. О случае Терри писали книги, снимали документальные фильмы, родственники женщины появлялись в телевизионных реалити-шоу, возбуждались судебные дела. Активисты движений и за право на жизнь, и за право на смерть выходили на улицы. Газеты посвящали «делу Терри» первые полосы. Мы, британцы, лишь пожимали плечами: абсурд! Представляете, что говорили у нас за чаем и крокетом?

– По крайней мере, президент пока не вмешивается.

– Ого! Уже и президент вмешался.

Памятуя о недавнем фиаско Билла Клинтона с Моникой Левински и судебном разбирательстве О. Дж. Симпсона, мы привыкли считать, что американская система правосудия в лучшем случае непредсказуема, а порой и абсурдна.

Словно желая подчеркнуть контраст США с Европой, Британия потерпела свое собственное фиаско с «делом Шайво». Конечно, нам не хватало развеселой атмосферы штата Флорида, тем не менее тот процесс затронул многих. Энтони Бланд, двадцатидвухлетний болельщик футбольной команды Ливерпуля, был ранен во время трагедии на стадионе Хиллсборо, в той давке погибло девяносто шесть человек (это случилось в 1989 году). Страна следила за делом Бланда месяцами, а суды шли не один год. Болельщики обвиняли полицию, полиция обвиняла болельщиков. Бланд получил серьезные повреждения мозга, в результате которых впал в вегетативное состояние. Больница при поддержке родителей обратилась в суд с просьбой о постановлении, которое позволило бы молодому человеку «умереть с достоинством».

Судья сэр Стивен Браун впервые в Англии постановил, что искусственное кормление через трубку является медицинским лечением и что прекращение лечения будет соответствовать надлежащей медицинской практике. Оппоненты нашлись буквально мгновенно и выступили в истинно британском стиле. Адвокат, назначенный официальным солиситором, чтобы действовать от имени Бланда, утверждал, что отнять еду у пациента равносильно убийству, и обжаловал ранее принятое решение. Палата лордов апелляцию отклонила.

В 1993 году Бланд стал первым пациентом в истории английской юриспруденции, которому суд позволил умереть в результате отмены лечения, включавшего питание и воду. Возникло относительно мало возражений, никто не суетился. Средства массовой информации довольно трезво отметили, что времена изменились и в тех случаях, когда «нет надежды», пациентам следует разрешить осуществить свое право на смерть.

Это такой особый британский способ решать проблемы. Уважительно, скорбно и стоически, с минимальным отклонением от стандартного протокола. В апреле 1994 года активист, выступавший в защиту жизни, священник отец Джеймс Морроу, попытался привлечь к ответственности врача, который изъял у Энтони Бланда еду и лекарства, обвинив медика в убийстве, однако Верховный суд быстро отклонил ходатайство.

Атмосфера в Англии была совсем не похожа на жаркие дебаты в США. В 2003 году во Флориде приняли «Закон Терри», который предоставил губернатору Джебу Бушу полномочия вмешаться в это дело. Буш сразу же приказал вернуть снятую неделей ранее трубку, через которую кормили Шайво.

Требуя оставить дочь в живых, Шиндлеры развернули общественное движение. Они обратились к Рэндаллу Терри, видному активисту, выступавшему за право на жизнь, и продолжали использовать все доступные юридические возможности. Безумие не прекращалось. Наверное, ни один журналист в США не прошел мимо дела Шайво.

Наконец, в 2005 году суд разрешил мужу Терри Шайво, Майклу, навсегда отключить жену от аппарата питания. В общей сложности по этому делу подали четырнадцать апелляций, множество ходатайств, петиций, провели бесчисленные слушания в судах Флориды; было подано пять исков в федеральный окружной суд; потребовалось политическое вмешательство со стороны законодательного органа штата Флорида, губернатора Джеба Буша, Конгресса США и президента Джорджа Буша; в истребовании дела Верховный суд Соединенных Штатов отказывал четыре раза. Дэвид Гэрроу, эксперт по правовым вопросам, так высказался на сей счет в газете Baltimore Sun: «Дело о самой обсуждаемой в суде смерти в американской истории завершилось».

Вскрытие Терри Шайво выявило обширные повреждения головного мозга с усыханием в ключевых областях коры мозга. После травм или длительного периода кислородного голодания клетки головного мозга часто отмирают и больше не восстанавливаются. Данный процесс называется апоптозом – распространенная картина у пациентов в вегетативном состоянии. Повреждение частей коры головного мозга, критически важных для высших аспектов познания – мышления, планирования, понимания и принятия решений, – однозначно указывает на то, что Терри Шайво не сохранила никакого подобия сознания. Основные несущие конструкции, так сказать строительные леса, на которых поддерживается наше сознание, были разрушены.

Чтобы понять, находилась ли Терри Шайво в сознании, давайте вернемся к месячным младенцам. Хотя поведение совсем маленьких детей порой непонятно, у них все же имеются нейронные механизмы, необходимые для существования сознания, независимо от того, присутствует оно у них или нет. У Терри Шайво таких механизмов не сохранилось. Она не была в серой зоне. Тереза Мари Шиндлер, появившаяся на свет в округе Монтгомери, штата Пенсильвания, застенчивая женщина, которая влюбилась в Майкла Шайво и вышла за него замуж, больше не существовала и никогда бы не вернулась к жизни. Что же оказалось на ее месте? Трудный вопрос. Бесспорно одно: Терри Шайво очень давно покинула этот мир.

Благодаря делу Шайво общество многое узнало о серой зоне. Впервые в суде встретились в таком широком масштабе наука, право, философия, медицина, этика и религия. Тогда-то я и осознал: изучая серую зону, мы на самом деле изучаем, что значит для человека быть живым. Мы исследовали границу между жизнью и смертью. Подошли к тонкой грани, пытаясь определить разницу между человеческим телом и человеческой личностью, между мозгом и разумом. Великий физик и молекулярный биолог Фрэнсис Крик так написал в 1994 году в своей основополагающей книге «Удивительные гипотезы»[2]: «Вы, ваши радости и ваши печали, ваши воспоминания и ваши амбиции, ваше чувство личной идентичности и свободы воли, на самом деле не более чем результаты работы огромного количества нервных клеток и связанных с ними молекул». Всего несколько лет спустя мы начали постепенно понимать, как трехфунтовый сгусток серой и белой материи в человеческих головах образует мысли, чувства, планы, намерения и запоминает пережитое.