Красная Волчица - Лиза Марклунд

В голове словно забулькало шампанское.

— Господи, да что же такое случилось, что ты звонишь? Само собой, мне надо посмотреть. Вы не можете прислать мне пару экземпляров на Хантверкаргатан?

Он вернулся на кухню и открыл окно, чтобы выветрить отвратительный запах.

— Ага, — задумчиво произнесла София, видимо записывая. — Это Кунгсхольм, не так ли?

Он продиктовал Софии код двери, чтобы передать его курьеру.

— Звонили из департамента, — продолжала София. — Крамне интересуется, нельзя ли перенести встречу на более ранний срок, например на завтрашнее утро.

Томас выглянул в окно, посмотрел на двор. Придется пропустить теннис.

— Нет, — сказал он. — Моя жена в отъезде и вернется только завтра после обеда. Встречу лучше всего провести в ближайший понедельник.

— Он дал понять, что не намерен ждать до понедельника, — сказала София. — Мы можем провести встречу без тебя?

Мысль о том, что его отшвырнули в сторону, сначала изумила Томаса до немоты, а потом оскорбила.

— Нет, — торопливо сказал он, — нет-нет, Анника приезжает около пяти, так что встречу можно провести часов в семь…

— Отлично, я — за. Увидимся завтра вечером.

Он сел, держа в руке телефон. Сквозь щель приоткрытого окна доносился шум дувшего во дворе ветра.

Опять этот департамент. Новый проект на самом деле получился удачным. После обсуждения на местах, которое имело оглушительный успех, он получил право свободно выбирать задания для объединения муниципальных советов.

Ведь именно Анника считала, что он должен заняться политикой, несмотря на все связанные с этим опасности. Можно, конечно, взяться за более престижные вещи, но она видела дальше, оценивала возможные перспективы.

— Ты должен желать большего, — сказала она однажды своим обычным несентиментальным тоном. — Зачем заниматься пустой болтовней в муниципальных советах с их никчемными проектами, если у тебя есть шансы завязывать массу полезных контактов выше?

Так он ввязался в открытую политику и в те опасности, какие она за собой влекла.

Ногам стало холодно от сквозняка. Томас встал и закрыл окно.

Проект был задуман после анализа анкет, которые показали, что четверть всех председателей муниципалитетов и почти пятая часть исполнительных руководителей подвергались насилию или получали угрозы, связанные с исполнением своих обязанностей. Угрозы, прежде всего, исходили от частных лиц, но относительно часто их высказывали расистские и националистические группировки.

Ответы на вопросы анкеты привели к созданию рабочей группы, которой было поручено исследовать угрозы и насилие в отношении политиков. Помимо Шведского объединения муниципальных советов в созданном комитете приняли участие объединение областных советов, советы по профилактике преступности, департамент юстиции, управление государственной полиции, полиция безопасности и некоторые депутаты коммунальных и областных советов.

Он тяжело опустился на стул и хотел было взять газету, но передумал.

В объединении проект не пользовался большой популярностью, и немало людей удивленно вскидывали вверх брови, когда он заговаривал о нем.

Задача рабочей группы заключалась в том, чтобы способствовать укреплению открытого демократического общества и разрабатывать конкретные предложения о том, как надлежит вести себя должностным лицам в сложившейся ситуации. Среди прочего надо было выработать руководство и провести региональные конференции в сотрудничестве с интеграционными организациями и комитетом изучения живой истории.

Именно он и София из объединения областных советов стали инициаторами этого дела, и, несмотря на то что работа с проектом затянулась на несколько месяцев, он чувствовал, что выбрал верное направление. Мало того, они заручились фантастической поддержкой со стороны Министерства юстиции.

Появилась реальная перспектива работы в правительстве, а ведь ему еще нет и сорока.

В руке завибрировал мобильный телефон. Томас нажал кнопку, не дожидаясь, когда раздастся звонок.

— Как жаль, что тебя здесь нет, — услышал он голое Анники. — Я еду мимо Западной проходной металлургического комбината в Свартэстадене. Это под Лулео. Ты не представляешь, какая это божественная красота. Я сейчас опущу стекло. Слышишь гул?

Томас откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Единственное, что он слышал, — это треск на поганой линии сотовой связи, созданной на деньги какого-то супербогатого американского шведа.

— Папа, — это был Калле, — у нас завис компьютер.

Сын стоял в дверном проеме, в глазах его был неподдельный ужас.

— Подожди, Анника, — сказал Томас, отнял трубку от уха и повернулся к сыну: — Я ведь сказал уже, что вы и сами можете с ним справиться. Через двадцать секунд нажми кнопку, подожди, когда погаснет индикатор. Посчитай до десяти и перезапусти компьютер.

Мальчик убежал.

— Металлургический завод? — спросил он. — Разве ты не на военно-воздушной базе?

— Там я уже была, но я встретила одного парнишку, который…

— Но ты все успела?

Ответа он не получил. Среди молчания он слышал лишь шум или, скорее, ритмичный грохот. От разделявшего их расстояния он почувствовал стеснение в груди.

— Мне очень тебя не хватает, — проговорил он.

— Что ты сказал?! — Анника старалась перекричать шум.

Он промолчал, тяжело вздохнув.

— Как ты себя чувствуешь, Анника? — спросил он.

— Чертовски хорошо, — рассмеялась она. — Очень сильной и очень твердой. Вы ели?

— Лосятина стоит в духовке.

— Почему ты не поставил ее в микроволновку? Я уже…

— Я знаю, — перебил он жену. — Можно я перезвоню тебе позже? Здесь полно…

Он продолжал неподвижно сидеть с телефоном в руках, испытывая какое-то иррациональное беспокойство, граничившее с бешенством.

Ему не нравилось, что Анника постоянно куда-то ездит. Не нравилось, и все. Она не слишком хорошо себя чувствовала. Он точно это знал, но когда Томас пытался говорить с ней на эту тему, она становилась холодной и замыкалась в себе. Он хотел, чтобы она всегда была рядом, чтобы все было как надо, чтобы жена была спокойна и счастлива.

После того ужасного Рождества, когда худшее уже было позади, все, как ему казалось, постепенно наладилось. Анника немного поблекла, но зато стала более собранной. Она много играла с детьми, пела и танцевала с ними, вырезала и клеила аппликации. Все свое время она посвящала попыткам объединения жителей квартала и переоборудованию кухни. Это последнее желание появилось после того, как им удалось выкупить право аренды. Мысль о том, что они смогут выкупить квартиру по цене вполовину меньше рыночной, вселила в Аннику поистине детскую радость, но, как и всегда, денег не было даже на это. Сам он к покупке относился с философским спокойствием, понимая, что деньги приходят и уходят. Но Анника не давала ему забыть о том, как он прогорел с акциями «Эрикссон».