Надежду убивают первой - Марина Серова

Положив несколько спичек в карман, чтобы потом, при хорошем освещении рассмотреть их внимательнее, я продолжила поиск парашюта, возвратилась к вертолету, ощупала лучом света стены, пол, канистры. В этой части ангара не было ни полок, ни стеллажей. Левая половина помещения целиком отводилась под стоянку летательных средств.

Обогнув самолет, я наткнулась на небольшой металлический ящик, по-видимому, служивший когда-то сейфом. Пожалуй, парашют в нем уместился бы! Возможно, придется повозиться с замком, но куда деваться — другого места, где мог бы находиться парашют Брянского, в ангаре не осталось.

Хорошо, что я не забыла положить в сумочку отмычки… И тут я вспомнила, что ни сумку, ни одежду Сергей мне не отдал. К тому же именно в этот момент начал меркнуть свет фонарика. Наверняка разрядилась батарейка. Неужели придется включать свет в ангаре? А если в клубе дежурит Горыныч или другой охранник? Тогда прощай конспирация и вся проделанная работа!

С досады я ударила по дверце сейфа массивным ботинком. К счастью, она оказалась не запертой и тут же распахнулась. При последнем мерцании умирающего фонаря я заметила пакет, куда сложила в раздевалке свою одежду. Так вот куда солдатик его засунул! Под ним мне привиделся парашют. Как же вовремя нашлись мои вещи! Я достала из сумки запасные батарейки, вставила их в фонарь, и теперь можно было продолжить осмотр сейфа.

Так и есть! На дне ящика лежал скомканный спортивный парашют. Он был настолько пыльный, словно провалялся здесь не пару дней, а по меньшей мере полгода. Во мне мгновенно проснулся охотничий азарт, и думала я теперь лишь о том, как бы разгадать тайну гибели Брянского. Возможно, от перевозбуждения я сразу не могла определиться с местом, где разложить парашют, поэтому добрых пять минут носилась с ним по ангару, как курица с яйцом. Единственным пространством, пригодным для выполнения задуманного мероприятия, оказался бетонный пол напротив ворот ангара. Здесь я и расположилась, расстелив на полу парашют.

Так, так, так… Да тут сам черт голову сломит! Стропы основного и запасного парашютов запутаны так, словно их многократно пропустили друг через друга, а потом еще перекрутили вокруг самих себя.

Сегодня во время укладки парашютов я специально поинтересовалась, что такое люверс и где находится эта злосчастная деталь, за которую иногда зацепляются стропы.

Оказалось, люверс устанавливается на ленте, прикрепленной к основанию ранца. Сверху он закрыт другой лентой, образующей узкую щель для чекующей петли. Чекующая петля крепится к язычку, а он — к линии соединения контейнеров основного парашюта и запаски.

На верхней стороне язычка и находится люверс. Если он установлен правильно, то зацепиться за него чем бы то ни было фактически невозможно.

Но что-то я увлеклась описанием парашютных систем. И почему мне всегда хочется выглядеть слишком компетентной в вопросе очередного расследования? А не зря! На ранце Брянского, в чем я даже не сомневалась, лента, прикрывающая язычок, люверс и шайбу, оказалась оторванной. А оторвать ее ой как не просто! За болтающийся люверс зацепилась стропа. При таких обстоятельствах купол, конечно, не мог раскрыться, что повлекло за собой трагическую смерть парашютиста.

Все признаки диверсии налицо! Теперь я твердо была убеждена, что убийца Брянского незаметно проник в ангар, спрятался за ящиком и в тревожном ожидании переломал не один коробок спичек, затем со знанием дела испортил спортивный парашют Вениамина.

Но почему преступник оставил улики на месте преступления? Дебютант, не задумывающийся о последствиях? Не похоже. Волнение? Пожалуй, да. Разве все действия человека строго логичны, контролируемы сознанием? А вот окурков за ящиком не оказалось. Почему? Может быть, он вообще не курит? Вот маленький штришок портрета преступника.

Допустим, все так и было, но в плане расследования это мало что меняет. А, может быть, кто-то из спортсменов заметил, как в период переживаний или душевной тревоги один из членов клуба ломал неиспользованные спички? Такое бросается в глаза!

Я отнесла парашют обратно в сейф, отыскала свободное место на нижнем ярусе стеллажей и переоделась.

Совершенно не задумываясь о техники безопасности, о том, что нахожусь в ангаре с воздушной техникой и канистрами с бензином, я закурила сигарету и углубилась в дедукцию.

Несмотря на выдвинутую спортсменами и Горынычем аксиому о непричастности членов клуба к гибели Вениамина, на объяснения Сергея о подозрительном отказе Костина от своей просьбы, последний все же остался в моем списке подозреваемых. И хотя найденные улики в виде надломленных спичек никак не вписывались в составленную мной картину о проникновении в ангар преступника и не увязывались с фигурой Костина, его причастности к этому делу я не исключала. При расследовании убийств я ни в какие аксиомы не верю.

Полный сумбур в рассказе Горыныча, конечно, изрядно пощекотал мне нервы, но, с другой стороны, не мешало бы поразмыслить, что все-таки стоит за его словами. Ведь не сумасшедший же он, в самом деле? А значит, сказал все это неспроста!

То, что Брянскому померещилась смерть, — вполне логично при постоянном пьянстве. А вот кого увидел Горыныч два дня назад, то есть как раз в пятницу? Не Костлявую же с косой? У него-то вроде белой горячки не наблюдалось! Горыныч не пил — уже с утра в субботу поднял в воздух парашютистов. Да и вообще не верю я во всякие пророчества и наваждения!

Со слов Горыныча, увидел он «ее». Стало быть — женщину? Сергею тоже показалось, что за углом бетонного ограждения пряталась девушка — укладчица Оля. Может, это совпадение? Дурацкое стечение обстоятельств? Вот только и в совпадения я не верю, особенно когда речь идет об убийстве.

В устройстве парашютов Ольга разбиралась. А ее алиби на предмет соревнований придется завтра же проверить. Единственное, что пока для меня оставалось загадкой, — причина, побудившая Ольгу к совершению преступления. Но вполне возможно, что Ольга и Костин — одна команда. Интересно, курит ли она?

Итак, у меня появились существенные доказательства по делу гибели Брянского в виде испорченного парашюта и спичек, а также еще одна версия насчет укладчицы. Если, конечно, преступник, да хотя бы тот же Костин, разбрасывая за ящиком спички, просто-напросто намеревался сбить следователя, в данном случае меня, со следа. Может быть, это никакие не нервы, а заранее продуманный и замаскированный отвлекающий маневр? Я кинусь искать человека, имеющего привычку надламывать спички, потрачу уйму времени, отрабатывая подсунутую мне туфту, и в результате попаду в тупик?

Ну и, конечно, где-то в глубине души, на подсознательном уровне, я признавала возможность проникновения в ангар кого-то постороннего, как выражаются парашютисты, «не из наших». Но даже если преступник никогда не прыгал с парашютом, а получил сведения об устройстве парашютной системы из какого-нибудь источника, например Интернета или печатного издания, он был неплохо осведомлен о распорядке работы клуба и каким-то образом сумел выбрать момент, чтобы привести задуманное в исполнение.