Дело о сгоревших сердцах - Лариса Куницына

Армана, и признание своей доблести получил за смелость в бою. Он так же служил графу Раймунду, когда, находясь в луаре Синего Грифона, вместе с Марком де Сегюром рисковал своей головой, добывая перед войной важные сведения о противнике. Вместе с Марком и другими его соратниками он попал в застенки лорда Деллана, где мужественно перенёс все пытки и допросы, а после, вернувшись в Сен-Марко, без раздумий вступил в отряд своего друга, созданный для разведки и выполнения особых поручений.

После войны все уцелевшие в боях члены отряда были награждены королём Жоаном за верную службу, но отряд всё же был распущен за ненадобностью. У барона де Сегюра больше не было нужды в десятке верных всадников, он, наконец, получил достойный своего титула статус, хотя и продолжал служить в тайной полиции, распутывая клубки преступлений, направленных против короля и Сен-Марко. У него действительно не было времени, чтоб встречаться со старыми друзьями, и иногда, вспомнив о них, он испытывал сожаление и даже вину за то, что не находит возможности для встреч.

На сей раз он всё-таки решил навестить Арно. Ему предстоял нелёгкий разговор с графом Раймундом, которому придётся объяснять, что расследование зашло в тупик и нужно время, пока сыщики соберут сведения, на основании которых можно будет двигаться дальше. Оттягивая неприятный момент встречи с главой тайной полиции, Марк свернул с Королевской улицы в переулок и вскоре остановился возле лавки купца, торговавшего готовым платьем, над которой снимал две уютные комнатки его друг.

Арно, высокий широкоплечий мужчина с большими карими глазами и тёмными коротко подстриженными кудрями, облачённый в камзол военного покроя, встретил его на пороге, радостно раскинув руки. Они крепко обнялись, и Арно, не скрывая удовольствия, осмотрел барона с ног до головы.

— Ты стал ещё краше, твоя светлость! Мирная жизнь идёт тебе на пользу.

— К тому же семейная, — усмехнулся Марк, входя в крохотную гостиную.

— Да, твоя Мадлен!.. Так хороша, и совсем не чванлива. Не всякая баронесса стала бы так радушно принимать простого солдата.

— Она не так давно стала баронессой, а этот солдат — старый боевой друг её обожаемого супруга.

— Наверно, дело в этом! — кивнул Арно и выставил на стол кувшин с вином и два кубка. — Я зашёл поблагодарить тебя за то, что ты рекомендовал меня Аллару. С ним, конечно, не так весело, как с тобой, но он хороший командир и уже произвёл меня в капитаны. Он поручил мне возглавить охрану его отряда, с которым он поедет инспектировать приграничные замки. Мы выступаем через неделю.

— Я рад за тебя, — улыбнулся Марк, но в этой улыбке сквозила грусть. — Вот и ты уезжаешь.

— Как ни хорошо нам было вместе, дружище, времена меняются. Мы не можем вечно носиться по полям, звеня железом и ища приключений на свои головы. Даже Ламбер остепенился, женился на девчонке, которая выхаживала его после ранения. Альдор помиловал вслед за тобой Герлана, и он тут же уехал в луар, чтоб жениться на алкорке. Делаж и Клеман вступили в королевскую гвардию после того, как Жоан назначил командиром Леонарда Дэвре. Старший брат Фонтейна умер, не оставив потомства, и он стал бароном и уехал принимать наследство. Наши дороги разошлись, но я уверен, что стоит тебе свистнуть, как все снова соберутся под твоим штандартом.

— Надеюсь, что нужды в этом не будет, — проговорил Марк. — Я рад, что все вы нашли своё место после того, как война закончилась. Многие потеряли службу и средства к существованию из-за мирного договора.

— Всё равно мир лучше войны, — уверенно заявил Арно. — Но тебе-то что грустить? Ты теперь фаворит короля, владетельный барон, к тому же на государственной службе.

— Ну, насчёт фаворита, это громко сказано, но в остальном… — Марк задумчиво воззрился в окно.

— Что тебя тревожит, Марк? Я слишком хорошо тебя знаю, чтоб не заметить это.

— Не обращай внимания, — усмехнулся Марк и взял наполненный Арно кубок. — Государственная служба кроме привилегий создаёт и проблемы, которые нужно решать. Но я оставлю это на потом.

— Может, я могу тебе чем-то помочь?

— Ну, разве что ты отыщешь для меня одного мерзавца, повинного в гибели пяти человек.

— И кто это?

— Некто де Мозет.

— Всего-то? Марк, если у тебя есть друзья, то не нужно стесняться просить их о помощи. Я знаю эту помойную крысу и приведу его к тебе со связанными руками и мешком на голове.

— Ты знаком с ним?

— Сталкивались и не раз. Ты ж меня знаешь! Я подкидыш, вырос в трущобах, и порой меня снова тянет туда. Потому я бываю в притонах и дешёвых борделях. С этим негодяем я встречался не раз, но с первого взгляда распознал его скверный нрав и подлую натуру, а потому держался подальше, чтоб не мараться. Так ты хочешь, чтоб я приволок его к тебе за шиворот?

— Нет, — глаза Марка вдруг азартно блеснули, и, заметив это, Арно улыбнулся. — Как думаешь, он знает меня?

— Он хвалился как-то, что был при особе короля Ричарда, но что-то я сомневаюсь, что это правда. Он точно не бывает при дворе и даже в приличном обществе. Где он мог тебя видеть? Разве что, когда мы по возвращении из похода ехали по Королевской улице вслед за Жоаном и катафалком, на котором стоял гроб его отца. Но там было столько лиц, что вряд ли он мог выделить и запомнить тебя. Он не бывает на приёмах и пирах, где бываешь ты. У тебя нет склонности демонстрировать свою особу рядом с королём. А когда ты едешь верхом по улице или идёшь пешком, на тебе не написано, что ты барон де Сегюр и служишь графу Раймунду. Нет, я думаю, он не знает тебя, и при встрече ты можешь назваться любым именем, и у него не будет причин усомниться в твоей искренности.

— Когда и где? Сразу скажу, чем раньше, тем лучше.

Арно задумался.

— Я знаю один притон, где он часто играет, но будет ли он там? Давай так! Я пойду туда сегодня вечером, и если он явится, пошлю к тебе своего оруженосца. Скажи только, где ты будешь?

— Думаю, в Серой башне. Я предупрежу стражу, и его сразу проводят ко мне.

— Ладно, только если то, что ты задумал рискованно, то я, пожалуй, приглашу туда на ужин Делажа и Клемана.

— Пригласи, я буду рад их видеть, и они нам пригодятся.

— Хорошо, — на лице Арно появилась лукавая улыбка, и он поднял свой кубок: — За дружбу, Марк! За друзей, которые всегда