Невеста джентльмена - Кэндис Кэмп

Вспомнив о Ройсе, Мэри посмотрела в его сторону. Увидев в глазах джентльмена вспышки веселых искорок, она снова удивилась готовности – нет, скорее даже страстному стремлению – привести их сюда, несмотря на столь сильно выраженную первичную неприязнь. Возможно, он сделал это из простой любезности, однако едва заметный изгиб уголков его губ напоминал ухмылку шкодливого школьника, решившего поиграть с учителем.

– Выше голову. – Глаза Ройса продолжали сохранять веселость. – Поверьте, граф совсем не кусается, вам будет достаточно привстать.

Как ни странно, от этих слов Мэри испытала облегчение. Что бы там Ройс ни задумал, он все же хочет ей помочь.

– Ройс! – В комнату проворно вошел приветливо улыбающийся мужчина. – Едва поверил собственным ушам, когда Джеймс доложил, что ты здесь. И каким ветром тебя… – Он запнулся, наткнувшись взглядом на четырех девушек, стайкой сбившихся на софе, и явно пришел в некоторое замешательство. – О… Тысяча извинений. Джеймс не сказал, что ты с компанией. – Мужчина вопросительно посмотрел на сэра Ройса.

Мэри вовсю разглядывала вошедшего. Должно быть, это и есть ее неожиданно возникший кузен, в руках которого находилось будущее всех сестер. Ройс был прав: этот человек не внушал ни капли страха, по крайней мере внешне, кроме того, он был хорош собой. Хотя кто его знает, не исключено, что вся его теплота и открытость растворятся, как утренний туман, а лицо превратится в ледяную маску, когда сэр Ройс сообщит Оливеру, зачем они здесь. Итак, этот шатен был красив, высок – хотя не так высок, как сэр Ройс, – широкоплеч, с очень мускулистыми руками, выдававшими в нем заправского наездника. Его серые глаза напоминали цвет моря во время шторма. Одежда графа одновременно сочетала в себе и безупречность, и удобство, и простоту. Клетчатый жилет и сорочка с высоким стоячим воротничком ничем не отличали графа от мужчин, которых Мэри видела на улице, и даже белоснежный галстук был завязан на самый обыденный манер.

– Привет, Стьюксбери, – отозвался сэр Ройс. – Ради Бога, позволь представить тебе мисс Баскомб и ее сестер, мисс Роуз, мисс Лили и мисс Камелию.

– Добро пожаловать в мой дом, – поклонился граф и снова вопросительно взглянул на сводного брата.

– Все они из Соединенных Штатов.

– В самом деле? Что ж, вы проделали долгий путь. – В тоне Оливера явно присутствовало больше вежливости, чем любопытства. – И из какой части страны вы прибыли?

– Из Пенсильвании, совсем недавно, – ответила Мэри, продолжая разглядывать графа в надежде обнаружить хоть какое-нибудь фамильное сходство. Темные волосы, как у Роуз и у нее самой? Негусто… Глаза? Подбородок? Она была вынуждена признаться, что ничего больше не обнаружила.

– Неужели? Несомненно, я знаю об Америке намного меньше, чем следовало бы.

Мэри понимала, что граф сейчас должен думать о другом, а именно – какого черта их сюда занесло, и судорожно выискивала наиболее вежливый и простой ответ на этот счет.

Однако Ройс взял инициативу в свои руки.

– Они приехали из Штатов, чтобы специально встретиться с тобой, – сказал он Оливеру. – Сдается мне, что это твои двоюродные сестры.

Эту новость граф перенес с восхитительным апломбом: он только моргнул, и на этом вся экспрессия, выражающая удивление, подошла к концу.

– Да, конечно, я вижу. Вдвойне рад нашему знакомству. И вы связаны с нами через… э-э-э?…

Набравшись мужества, Мэри поднялась и выступила вперед.

– Моим дедом был Реджинальд, лорд Стьюксбери.

Лицо джентльмена продолжало сохранять полную неподвижность, он лишь перевел взгляд на Ройса, сверкнув при этом глазами:

– Это ты инициатор этого розыгрыша?

– Понимаю, что тебе хотелось бы так обо мне думать. – Тон ответа Ройса был совершенно беззаботен, но в самой его глубине чувствовалась закаленная сталь. Он смахнул с рукава сюртука едва различимую пушинку. – Но тебе не кажется, что шуткам подобного рода больше подвержен Фиц, чем я? В любом случае уверяю, что я не имею к этому никакого отношения.

– За исключением того, что привел их познакомиться со мной?

– Я повстречал этих леди совершенно случайно, – пожал плечами Ройс, – и воспользовался удобным случаем оказать помощь, когда сестры рассказали мне, кто они. Я был уверен, что ты первым пожелал бы встретиться с ними.

Оливер снова посмотрел на Мэри. Находясь под властным взором холодных глаз, она изменила мнение, сложившееся о графе в первые минуты знакомства, – он действительно мог внушать страх.

– Боюсь, что никогда не слышал ни о каких американских кузинах. – В тишине, повисшей в комнате, его слова падали, как маленькие жесткие камешки.

Понимая, что не должна позволить этому мужчине себя запугать, Мэри расправила плечи.

– Вы мне, конечно, не верите. Собственно, другого я и не ожидала. Возможно, ваш дед никогда не упоминал о своей дочери Флоре, которая вышла замуж за любимого человека против воли отца. – Глаза Стьюксбери стали чуточку шире, и Мэри поняла, что последние слова достигли цели. – Она вышла замуж за некого Майлса Баскомба и уехала с ним в Штаты, а мы – ее родные дочери. Я целиком понимаю ваши подозрения, поэтому принесла с собой доказательства.

Положив сверток на небольшой столик, стоящий напротив софы, она вынула из него несколько бумаг и протянула графу. С явной неохотой взяв документы, Оливер принялся их изучать.

– Это свидетельство о браке моих родителей. Здесь же свидетельства о рождении каждой из нас с указанием имен отца и матери, за исключением свидетельства Камелии. К несчастью, здание суда, где находился этот документ, сгорело дотла. Тем не менее мы можем официально под присягой засвидетельствовать факт того, что она – наша родная сестра.

Просмотрев все документы, граф протянул их сводному брату.

– Ну и?… – красноречиво приподнял бровь Ройс.

– У деда была дочь по имени Флора, – пожал плечами Оливер. – Между ними произошла жестокая размолвка из-за ее замужества. С тех пор как она покинула стены этого дома, он ничего о ней не слышал.

– Он как-то говорил мне, что у него была дочь, с которой он разругался, но никогда не упоминал ее имени, – согласно кивнул Ройс.

– Где сейчас ваши родители? – повернулся Оливер к Мэри. – Почему они не сопроводили вас?

– Их уже нет. – Мэри видела, что эти слова нисколько не смягчили чувств графа. – Отец умер несколько лет назад. Мать отправилась следом совсем недавно, счет можно вести на недели.

– А почему же ваша мать не вернулась раньше?

– Старый граф сказал тогда Флоре, что отлучает ее от семьи, хотя я полагаю, что она питала малую толику надежды на возвращение. Так или иначе, она дала клятву, что больше никогда не станет разговаривать с отцом. – Мэри не могла удержаться от едва заметной кривой усмешки. – Моя мать была очень упряма.

– Я понимаю.