Входящая в сознание - Мари Штерн

Толкнув Лиама в плечо, я прибавила ходу и обогнала Алишера. На языке крутились сотни нецензурных слов, готовых в любой момент вырваться наружу и обласкать собой некроманта.

Какое-то время снова стояла тишина, пока мы медленно, переступая через опасные растения морохи с ядовитыми шипами, двигались в чащу леса, где по словам Алишера, жила знахарка… Белая она или черная, я не знала: капитан так и не ответил на наши с Лиамом вопросы.

— Зверобой, ромашка, мак: Ведьма видит в тебе страх. — напевал Лиам, ловко перепрыгивая кусты с морохом. — Крысы, змеи, пауки: он задавит изнутри.

От его песенок у меня начала болеть душа.

На руках от пугающего голоса вставали волоски, а во рту все сильнее и сильнее пересыхало. Это песенка из старого детского сборника страшилок, коими на протяжении долгих лет пугали маленьких детей, не желавших слушаться родителей, наводила ужас.

В те времена черных ведьм было полно, пока инквизиция не начала за ними охотиться. И она бы истребила их всех, если бы магия не начала трансформироваться, чтобы сохранить наш род.

— Ведьма, ведьма, ты ответь, могу ли я во тьму смотреть? В ней твои глаза сияют, меня в плен твой забирают.

— Не видела еще более идиотского способа, скоротать время. — перебила я Лиама, резко остановившись, из-за чего парень чуть не врезался мне спину.

— Это всего лишь песня. — хмыкнул некромант.

— Способная вогнать в ужас любого, если он дослушает ее до конца!

— Зануда. — тяжело вздохнув, закатил глаза парень. — Ты…

— Тише! — перебил его Алишер, настороженно осматриваясь по сторонам. — Мы близко.

— Ла-ла-ла… — тихое пение доносилось из-за огромных камней, поросших мхом и огораживающих эту часть леса от посторонних глаз.

Красивый, мелодичный голос вел за собой сквозь тонкий тоннель, через который парни еле-еле могли протиснуться. Вода капала на голову, попадала за пазуху, мочила одежду, но этот дискомфорт был ничем по сравнению с тем, что в дырах, заполонявших каменные стены, кишили клубки змей, каждый раз шипящих, как мы проходили рядом с их логовом.

Я кривилась, когда проползала рядом с отверстием, и всеми силами старалась не смотреть на этих гадов, пугающих меня до чертиков. Даже столь близкий контакт с Армом, когда я соприкасалась с ним телом, казался нормой.

— Черт! Здесь слишком узко! — прокряхтел некромант, ползущий впереди всех.

— Осталось немного. — с такой же натугой передвигаясь, ответил покрасневший Арм.

Не солгал. Практически через пару минут мы выползли из этой узкой, давящей на ребра и грудь, тюрьмы и очутились в красивом, я бы сказала, даже чарующем месте. Со всех сторон эту часть леса защищали огромные высокие камни, покрытые мхом.

Здесь вовсю кипела жизнь. Насекомые летали вместе с проказливыми пикси, украшающими воздух своей пыльцой; в кронах деревьев пели птицы, в унисон звуча с мелодией, льющейся из женщины, находившейся у крыльца небольшой покрытой цветами и зеленью хижины. Немного подкошенная на бок, она манила к себе чудесным ароматом, лившимся из приоткрытых дверей.

Мы с Лиамом переглянулись, а Арм, не став терять времени и осматриваться по сторонам, пошел к женщине, стирающей вещи в небольшом корыте, стоящем рядом с крыльцом. Я по какой-то причине не спешила к ней подходить, хотя внешне никакой опасности знахарка не выражала.

— Не нравится она мне. — встал на мою сторону Лиам, взглядом, словно рентгеном, сканируя женщину.

— Идем. — сказала я и направилась за Алишером. Говорить о своих подозрениях не спешила.

Узкая дорожка, покрытая мелкой галькой, по мере того, как мы двигались в сторону хижины, обрастала невысокими кустами с распускающимися на их ветвях бутонами нежно-голубых цветов. Их пыльца золотом выстреливала в воздух, заставляя глаза тереть от жжения, а нос морщить от желания чихнуть.

Это место убаюкивало не только нашу бдительность, но и нас самих. Чем ближе я была к знахарке, тем быстрее отгоняла от себя ощущение опасности, что наводила на меня ведьма. Веки тяжелели, тело слабло. В любой момент я могла провалиться в сон, упав прямо на дорожку.

— Апчхи! Чху! Мать тво… Чху! Что это за хрень?! — выругался Лиам, попав под обстрел цветков.

— Весенний дурман. — нежным голосом ответила некроманту ведьма, выпрямившись и взглянув на нас. — Я ждала вас. — улыбнулась она дружелюбно, обтирая руки о юбку. — Прошу в мой дом.

— Я бы не спешил. Слишком уж она дружелюбна. — прошептал Лиам Алишеру, с недоверием поглядывая на гостеприимную ведьму.

— И то верно. — нахмурилась я.

Даже я впервые встретила ведьму, которая с такой радушной улыбкой встречала гостей и приглашала их к себе домой. Домой! Ни одна уважающая себя ведьма не пустит чужаков, в особенности стражей, туда, где все пропитано ею. Ее чарами и заклятиями. Ее запахом магии. Это верная гибель для нее!

— Ну же! Вам нечего бояться! Алишер, ты ведь уже был у меня в гостях.

С тяжелым вздохом, явно переступая через себя, Арм поднялся на крыльцо и, бросив беглый взгляд на ведьму, вошел внутрь хижины. Знахарка, довольно улыбнувшись, указала красивыми ухоженными руками на дверной проем, приглашая и нас.

Я насторожилась. Еще раз оглядевшись вокруг, отогнала с помощью магии от себя весь тот морок, что проник в меня вместе с пыльцой.

Слишком сладкий мелодичный голос, красивая внешность, нежные руки. Для женщины, живущей одной, без мужчины, да еще и в лесу, она слишком ухожена. С таким-то хозяйством!

— Эвирисса, твое недоверие оскорбляет меня. — обиженно взглянув на меня, прощебетала знахарка.

— Откуда ты знаешь, кто я? — сощурившись, обратилась я к ней.

— Моя магия рассказала. — отмахнулась ведьма. — Проходи. Мужчины ждут.

С тяжелым грузом на сердце я вошла внутрь. Стоило переступить порог, как дверь хижины с грохотом захлопнулась, заставив меня вздрогнуть. Знахарка, мелодично рассмеявшись, порадованная моей реакцией, юркнула к котлу, издающему странный терпкий аромат.

— Что-то вы ко мне зачастили, стражи. — сказала женщина, почерпнув в ложку то, что кипело в котле, и, подув, попробовала, громко причмокивая.

— Наша б воля, не появились бы здесь. — скривился Лиам, нагибаясь, дабы не отбить макушку о низкий потолок.

— Как грубо. — сморщила маленький носик ведьма.

— Грубо показывать морок и обманывать своих гостей. — осматривая кухонную утварь, травы на полках и свисающие с потолка сушенные зверобой и тысячелистник, сказала я.

— Ты права, сестра. — усмехнулась знахарка. — Негоже лгать гостям.

Ее голос: красивый и чарующий, уже на последних словах начал искажаться — стареть. Морок, как плащ, соскользнул с тела, падая сгустками магии к ногам женщины. Вернее, дряблой старухи.

— Как ты… — Лиам замолк на полуслове, удивленно взглянув на меня.

— Скрывающие чары. — ответила я на его немой вопрос. — Их может почувствовать только ведьма.

— Очень-очень-очень сильная