Охотник на вампиров. Пропасть - Ольга Грибова

Столь скорое появление следующего визитера меня обеспокоило. Мне тут же вспомнились слова Лидии о Дитрихе. Я подумала, что он не зря проявляет такое нетерпение. Возможно, Грэгори решился на более серьезные меры. Но в мою камеру вошла Сибилла.

— Дитрих так рвался к тебе, но я подумала, ты будешь не очень-то рада его видеть, — заявила она прямо с порога, потом заметила мои полные отчаяния глаза, и на её лице появилось сочувствие. — О, солнышко, мне так жаль, что тебе пришлось узнать эту страшную новость, — она присела на корточки передо мной и сжала мои руки в своих. — Я слышала, как Андрей сказал тебе о гибели Марины. Он не должен был этого делать, по крайней мере, не сейчас. Андрей сам почти ничего не чувствует и считает, что остальные такие же черствые сухари, как он.

Сибилла достала из кармана солнечного платья платок и промокнула мои невыступившие слезы.

— Ты так расстроена, солнышко. Позволь мне утешить тебя, — она нежно обняла меня и привлекала к себе. Я почувствовала, как мне этого не хватало.

Какая-то часть меня (самая умная часть, должна заметить) догадывалась, что все это запланировано с самого начала. И приход Андрея, и его слова о Марине были лишь сценами одного большого спектакля. Даже Сибилла, которая сейчас ласково гладила меня по спине, всего-навсего хорошо играла отведенную ей роль. Но мне было так больно и одиноко, что я предпочла задвинуть здравый смысл подальше.

— Все образует, вот увидишь, — между тем шептала мне на ухо Сибилла. — Ты просто еще очень молода и не до конца понимаешь свое новое место в этом мире. Когда мне было столько же, сколько тебе сейчас, — сказала она, имея в виду мой вампирский возраст, — я тоже считала, что убивать людей — это большой грех.

— А потом? — спросила я с замиранием сердца.

— Потом все прошло, и я просто приняла себя такой, какая я есть. Многие испытали нечто подобное, — она немного отстранилась, но продолжала поглаживать меня по щеке. — Это пройдет, вот увидишь.

Я заглянула в добрые, полные понимания глаза, и мне отчаянно захотелось ей поверить. В конце концов, мне нечего терять, кроме себя самой. Я не верила в то, что Влад может вдруг передумать и вернуться за мной. Он сделал выбор. Теперь и мне предстояло сделать свой.

— Я знаю, в чем проблема, — поднимаясь с колен, произнесла Сибилла. Она все еще крепко держала меня за руку, поэтому мне тоже пришлось встать. — Мы слишком поторопились. Начинать нужно с малого, постепенно, шаг за шагом, приближаясь к цели.

Она отпустила мою руку и отошла к двери. Я проследила за ней взглядом и только сейчас заметила, что у распахнутой настежь решетки стоял Грэгори, держа прямо перед собой женщину лет тридцати. Одна его рука обвивала её талию, а вторая придерживала голову так, чтобы она была запрокинута назад и немного наклонена набок. На шее женщины виднелись два маленьких кровавых пятнышка от укуса. Женщина даже не сопротивлялась, она настолько ослабела, что уже не воспринимала происходящее. К тому же в её кровь наверняка попал наркотик.

Сибилла медленно подошла к стоящим в дверях и провела кончиком пальца по ранам на шее женщины, а потом слизнула с него каплю крови. Я почувствовала острый приступ зависти.

— На мой взгляд, это вполне подойдет для начала, — она поманила меня, приглашая подойти поближе. — Тебе даже не придется быть первой. К тому же ей уже не больно. Почти гуманно убить её сейчас, иначе она еще долго промучается в ожидании смерти.

Я неуверенно шагнула к ним. Мне было не видно лица женщины, и это добавляло ситуации некую отчужденность. Оказывается, гораздо легче решиться на убийство, когда не видишь глаз жертвы. Я была напугана и смущена тем, как мое тело реагировало на свежую кровь. И хотя сердце женщины еле билось, это не мешало мне испытывать наслаждение от его тихих толчков.

Я уже давно изменилась, не заметив, как это произошло. Острые клыки выросли настолько, что впивались в нижнюю губу. Казалось, время замедлило свой ход, и все вокруг замерло. Остались только я и эта женщина. Я уже не слышала, что говорила мне Сибилла, не видела довольного лица Грэгори. Единственное, что существовало для меня в этот момент — женщина в его руках. Её грудь медленно поднималась и опускалась, с каждым новым вдохом давая толчок сердцу, которое тяжело бухало, разнося кровь по венам и артериям. Я чувствовала её запах: немного страха, капелька духов и дразнящий аромат крови, который проступал даже через кожу.

Я старалась думать о том, что она может быть чей-то матерью или дочерью, что кто-то ждет её сегодня вечером домой и переживает, так как её до сих пор нет. Но голод был слишком силен, чтобы ему можно было противопоставить угрызения совести. И я сдалась.

Мои клыки вонзились в кожу, разрезая её так же легко, как горячий нож режет масло. Женщина лишь слегка вздрогнула и замерла, напряженная, как натянутая тетива. Остатки крови нехотя покидали еще живое тело, но у меня было достаточно сил, чтобы выпить её до последней капли.

В какой-то момент я почувствовала, как Сибилла схватила меня сзади за плечи и оттащила от женщины. Я пыталась сопротивляться, не желая прерывать этот сладостный момент, но она была сильнее меня.

— Тихо, солнышко, достаточно, — шептала она, успокаивая меня.

Только теперь я сообразила, что слишком увлеклась, и несчастная уже несколько секунд, как мертва. Её тело обмякло в руках Грэгори. Он спокойно разжал объятья, и она с неприятным стуком упала к его ногам, как какой-нибудь мешок картошки. Теперь она лежала на спине, и я смогла рассмотреть её лицо.

Я ошиблась, дав погибшей тридцать лет, ей было от силы двадцать пять. Волосы цвета меди обрамляли бледное, лишенное крови лицо, приоткрытые губы приобрели синюшный оттенок. Глаза заволокло дымкой, но мне казалось, будто она смотрит прямо на меня. Я почувствовала, что земля уходит у меня из-под ног. Единственное, о чем я мечтала сейчас — забыть о случившемся. Возможно, сумасшествие было бы для меня не таким уж плохим выходом, но мой разум, как назло, оставался ясным.

— Умница, — произнес Грэгори с ноткой гордости в голосе. — Прибери здесь, — бросил он через плечо громиле, который раньше приходил вместе с Сибиллой. Тот наклонился, взялся за ногу женщины и потащил её к выходу, как сломанную куклу, которую следовало выбросить. Я видела, как задралась юбка, поднялись руки, ставшие похожими на две веревки, а голова подскакивала от ударов о пол, и меня затошнило от этого зрелища.

— Успокойся, — Сибилла развернула меня к себе и заглянула в глаза. — Все будет просто замечательно.

— Я вас всех ненавижу, — прошептала я ей прямо в лицо.

В ответ она лишь улыбнулась и потрепала меня по щеке.

— Неплохое начало, солнышко, совсем неплохое, — самодовольно заметила она.

Неожиданно сильные руки Грэгори подхватили меня сзади, приподняли и понесли куда-то. Он сделал это очень своевременно, еще секунда, и я бы упала. Грэгори нес меня к выходу из подвала, поэтому я не стала вырываться. Наверное, теперь я прощена и могу вернуться в свою комнату. Я опустила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Бороться с ним все равно бесполезно, а сказать ему, какой он негодяй, я могла и позже. К тому же было очень приятно прижиматься к нему и вдыхать его аромат. В отличие от всех нас он практически не имел своего собственного запаха и пах только мужским одеколоном, всегда одним и тем же. Я подозревала, что Грэг пользовался этим одеколоном, потому что его аромат нравился Сибилле. Но все же под этим пряным запахом чувствовалась какая-то еле уловимая основа. Я никогда не могла определить её точно, но мне казалось, что именно так должно пахнуть временя, если, конечно у него вообще есть запах.