Гильза в петлице - Александр Афанасьев

Август, его куратор, стоял на втором этаже какого-то старого здания, хладнокровно смотря на всю эту суету. Внизу уже разворачивали командный центр, ставили каркас и натягивали толстый полиэтилен, тянули провода и ставили рабочие станции и станции связи. Потом старик отвернулся и, глядя ему в глаза, задал только один вопрос.

– Ты уверен, что попал?

И Керр ответил:

– Я видел, как он упал. И это единственное, в чем я уверен…

Большой телевизор был настроен на канал Россия-24, где сексапильная ведущая рассказывала про то, какое отношение имела Украина к ядерному взрыву в Париже. Это была та самая операция, в которой участвовал и Керр, – только показанная с другой стороны…

Август нажал на клавишу на пульте, и изображение застыло.

– То, что говорят русские – это правда?

Керр, не стесняясь присутствующих, пригладил пятерней волосы.

– Трудно сказать, сэр.

Он видел одну вещь… в этой комнате не было ни одного американца. Похоже, все меняется и меняется быстрее и радикальнее, чем можно предположить. Ранее здесь обязательно был бы кто-то из американцев…

– Вы или видели это или нет, – сказал один из присутствующих.

– Сказать вам, что я видел, сэр?! – резко сказал Керр, – я видел ходячие скелеты в том, что когда-то было одеждой! Я видел, как какой-то ублюдок пристрелил одного из них, когда тот упал и не мог подняться. И знаете что?! Почему-то я не знал об этом раньше – ни ВВС, ни CNN об этом и словом не обмолвились!

– Спокойнее, – сказал Август, – мы все сейчас на взводе. И все-таки, что ты видел?

Керр выдохнул.

– Это могло быть правдой, сэр. Я видел, как украинцы на кого-то охотятся. Возможно, это и были русские. И я видел вертолеты.

Про то, что произошло в Припяти на самом деле, Керр никому не рассказал. И не собирался рассказывать…

Поскольку база развертывалась на довольно продолжительное время – для отдыха задействованного персонала был развернут городок из надувных палаток, модульная столовая, а также гигиенические блоки. Приведя себя в порядок в одном из них, Керр поужинал, он даже не помнил, чем именно, рухнул на свободную койку и погрузился в сон.

Снилась ему Украина. И то, как под ногами треснула земля и земляное болото начало засасывать его…

Тонкая почва. Тонкий лед…

– Мы все ошибались насчет Украины… – мрачно сказал Август, куря дешевую, толстую сигарету – не «Житан», а что-то еще забористее. Керр впервые видел, как его куратор курил, тем более такую дрянь.

Да, точно… – подумал Керр, – ошибались. Они ошибались. И в Афганистане ошибались. И в Ираке ошибались. И в бывшей Югославии ошибались. И в Ливии ошибались. И в Сирии ошибались. Проблема не в том, чтобы признать это, сказать – мы ошибались – очень легко. Проблема в том, что за этими словами – не идет ничего. Не делается никаких выводов, не принимается никаких решений. Они просто ошибаются и ошибаются. Раз за разом. И трудно уже вспомнить – а когда в последний раз они были правы…

В Афганистане их подразделение одно время обеспечивало безопасность военной базы ФОБ Бастион в пустыне под Кандагаром – крупнейшего британского военного развертывания со времен Второй мировой. Их поставили на охрану после того, как смертник проник на базу и подорвался недалеко от казарм летного состава. Афганские пацаны, которые знали, что британские солдаты не имеют права в них стрелять, приходили срезать колючую проволоку, чтобы сдать ее на металлолом: никаким иным способом они заработать деньги не могли. А их отцы – воевали в подразделениях Талибана за стандартную ставку десять долларов в день или выращивали опиумный мак. Уничтожать поля опиумного мака запрещалось, потому что у крестьян никакого другого источника заработка не было, и если уничтожить – они все уйдут в Талибан. В две тысячи четырнадцатом они просто покинули эту базу. Премьер выступил с речью, в которой сказал, что они предоставили Афганистану шанс на новое будущее, но черт его дери, он понимал, что за все время пребывания британского контингента в Афганистане, там не изменилось ничего. Разве что прибавилось могил, на базаре стали продавать ворованную форму и обувь, а на жизнь стало возможно заработать, срезая колючую проволоку или подбирая металлолом. И всё.

В Афганистане они были не правы. Это обошлось им в огромные деньги, на которые можно было бы построить сотни школ или сотни тысяч квадратных метров социального жилья, или огромный новый аэропорт, в котором нуждается Лондон, а они просто выкинули эти деньги на ветер в бесплодных пустынях юга Афганистана. В Украине они были не правы – только теперь эта неправота обернулась взорванной атомной бомбой в центре одного из древнейших городов Европы, одного из столпов европейской цивилизации. Поступающие данные свидетельствовали о том, что полноценного ядерного взрыва все-таки не было, а было что-то непонятное, что-то среднее между ядерным взрывом и взрывом «грязной бомбы», и цифры по выбросам радиации скорректировались в меньшую сторону. Но одно было ясно наверняка – таким, как прежде, Париж уже не будет никогда, и туристы туда больше не поедут. Ублюдкам удалось если и не убить город, то смертельно ранить его и оставить истекать кровью.

Но Керр был типичным британцем – хладнокровным, корректным, преданным. И потому он лишь сказал:

– Да, сэр…

– Если хочешь знать, – сказал Август, – я предупреждал о том, что наша политика на Украине не закончится добром. Надо было или вводить войска НАТО и начинать войну с Россией. Или оставить Украину России, как это и было последние триста лет, – мы не можем быть сильнее России у самого ее порога. Но мы никак не могли ни на что решиться, и теперь у нас там нет друзей. А есть только враги. Нас считают врагами русские и считают врагами украинцы…

– Сэр, – решился Керр, – вы понимаете, что там взяли власть неонацисты?

– Понимаю…

…

– Сразу три группы аналитиков, обработав весь имеющийся материал, заключили – мы обязаны предположить, что, по крайней мере, часть информации, публично сообщенная русскими, соответствует действительности, а обращение с ядерными материалами на Украине происходит ненадлежащим образом и представляет серьезную опасность. Наличие на территории Украины аварийной АЭС – также представляет собой серьезную опасность, а меры безопасности в этой зоне – не обеспечивают должного уровня контроля.

…

– Мы фактически выставили Украине ультиматум – либо она соглашается на международную инспекцию всех своих ядерных объектов, с выставлением постоянных постов МАГАТЭ на всех ключевых точках, либо мы признаем, что информация, сообщенная русскими, соответствует действительности и Украина действительно осуществляла нелегальные сделки с террористическими группировками. После чего Украина становится мировым изгоем типа Северной Кореи. Но дело не только в этом. Вот, посмотри…

Керр взял распечатку, аккуратно подшитую.