Предел не положен - Роберт Энтони Сальваторе

Клинки еще несколько раз вылетали вперед, вращались, парировали, кололи, а затем снова возвращались в ножны.

Закнафейн удовлетворенно кивнул, вытер лежавшим рядом полотенцем вспотевшие ладони и сделал глубокий успокаивающий вдох.

Затем настала очередь извлечения мечей прямым движением: он просто брался за рукояти и поднимал руки вверх для вертикального блока, кончики клинков при этом смотрели в пол.

В этом варианте извлечение было самым первым движением, только первым, а после осуществления блока один или оба меча надо было быстро перехватить в более удобное положение.

Вот здесь-то, в первые мгновения схватки, Закнафейн отличался от большинства воинов. Этот прием извлечения был самым быстрым и простым – в нем отсутствовали повороты и толчки, – а потому мог оказаться эффективным при неожиданном нападении или выпаде.

Но в то же время прием затруднял любые импровизации, поскольку оба меча брались обратным хватом.

Закнафейн видел немало способов это изменить, но проиграть ситуацию в голове было, конечно, легче, чем осуществить ее на практике.

– Тысяча тысяч раз, – прошептал он, многократно пытаясь осуществить новое продолжение движений после извлечения.

Эти слова, напоминающие о тренировке мышц постоянными повторениями, стали его мантрой, и никаких сокращений и облегчений не допускали.

– Тысяча тысяч раз, – повторил он, потеряв контроль над левой рукой и выронив меч.

Нисколько не смутившись, он поднял меч и вложил в ножны, потом глубоко вдохнул и продолжил отрабатывать извлечение обоих клинков.

Едва правый меч полностью вышел из ножен, он разжал пальцы – совсем чуть-чуть, позволив клинку выскользнуть под собственным весом, – чтобы тут же перехватить тем же обратным хватом, но уже на режущем махе вниз и назад.

Это получалось легко.

Левой рукой он взялся за рукоять сверху только указательным и средним пальцами, а безымянный палец и мизинец расположились ниже, у самого перекрестья. Лезвие пошло вверх из ножен, и в этот момент Закнафейн ослабил большой палец и нажал двумя нижними, изменив таким образом инерцию подъема, так что лезвие повернулось наружу и вверх, потом еще вверх, и оказалось вниз кончиком, когда его рука ушла назад, за плечо.

Клинок развернулся вправо относительно Закнафейна и, даже направленный вниз, должен был отразить нападение сзади.

Для наблюдателя это был красивый и быстрый маневр, но Закнафейн, разочарованно заворчав, не закончил последние движения и выпустил меч, улетевший вправо и со звоном упавший на пол.

Он не смог достаточно крепко восстановить хватку на рукоятке, чтобы отразить хотя бы удар ребенка, и это с тремя дополнительными движениями, необходимыми для завершения контрудара.

Повторить.

Джарлакс и юный Дайнин До’Урден увидели Закнафейна, когда мастер оружия, стоя к ним спиной, занимался боевой практикой в тренировочном зале Дома. Его левая рука взметнулась высоко вверх, меч сделал оборот, опустившись за спиной воина и, не останавливаясь, вывернулся вперед; меч в правой руке внезапно нанес колющий удар назад сразу за пролетевшим клинком левой руки.

Джарлакс, наблюдая за окончанием упражнения, жестом призвал Дайнина остановиться и помолчать, а Закнафейн тем временем подбросил левый меч, изменяя захват, и ударил назад почти теми же движениями, какими извлек из ножен правый, и повторил колющий удар, а потом довольно неловко развернулся, не скрывая своего разочарования.

Он увидел посетителей и мгновенно выпрямился.

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришел по делу к Верховной Матери Мэлис, – честно ответил Джарлакс, – и решил посмотреть, как поживает мой друг в эти, возможно, последние для него дни.

Его слова вызвали на лице Закнафейна ухмылку.

– Убирайся, щенок! – приказал он Дайнину.

Парень, младший сын Мэлис, явно оскорбился. Он резко выпрямился и с шумом втянул воздух.

Закнафейн посмеялся над ним.

Джарлакс взял молодого До’Урдена за плечи.

– Неразумно показывать свой гнев тому, кто тебя разозлил, – прошептал он Дайнину на ухо. – Тем более тому, кто способен разрезать тебя на кусочки, прежде чем на твоем лице угаснет выражение ярости.

– Верховная Мать приказала мне сопровождать тебя, – возразил Дайнин.

– И ты это выполнил.

– Я не позволю тебе свободно бродить по дому, бродяга, – заявил Дайнин.

Джарлакс слегка поклонился в знак уважения к его отваге (хотя считал, что она погубит Дайнина).

– Тогда подожди меня в холле, – предложил он. – Я хочу поговорить со своим другом наедине.

– Проваливай, – добавил Закнафейн от боковой стены, где он выбрал сухое полотенце и вытирал пот.

Дайнин повернулся и вышел за дверь, но не закрыл ее.

– Сколько воображаемых врагов ты только что заколол? – полюбопытствовал Джарлакс, подходя к другу.

– Ни одного: боюсь, он еще жив.

Джарлакс припомнил увиденные движения.

– Значит, ты мертв, – сделал он вывод.

– К сожалению.

– Практикуешь технику извлечения и удара?

Закнафейн кивнул и вытер полотенцем лицо.

– Ты понимаешь, что вы оба начнете схватку с мечами в руках? – спросил Джарлакс.

– И что же?

– Тебе не потребуется прием извлечения.

– И?

– Не будь таким бестолковым. Зачем практиковаться в том, что тебе не потребуется?

– Эта техника всегда мне нужна.

Джарлакс открыл было рот, но Закнафейн быстро продолжил:

– Не в той схватке, что состоится через два дня, нет. Но неужели ты действительно думаешь, что я откажусь от ежедневной практики ради такого, как Дювон Тр’арах? Может, мне потренироваться в беге на тот случай, если на пути в твоей игре на меня нападет крыса?

– В моей игре?

– Тебе надо было просто позволить мне убить его еще в таверне, прямо на месте.

– Он мастер оружия влиятельного и старинного Дома, – напомнил Джарлакс. – Какими были бы последствия для Дома До’Урден, если бы ты так и сделал?

– Точно такими же, какими они будут после того, как я его убью в назначенном бою, – без колебаний заявил Закнафейн.

– Не совсем так, – возразил Джарлакс, хотя на самом деле не видел разницы: Дювон, или Авинвеса, – в любом случае фигура временная, так что его смерть в трактирной драке или в бою в переулке вызовет неудобные вопросы к Верховной Матери Мэлис.

– Тебе не обязательно его убивать, – добавил Джарлакс.

– Это говорит тот, кто не был целью Дювона. Он разыскивал меня. Он искал повод убить меня, а не тебя.