Последний рыцарь - Влада Ольховская

Коррадо осмотрел фотографии и укоризненно покачал головой.

– Затянувшийся протест, – сказал он.

– Ей двадцать три года, – отметил Наристар. – Нетипичный возраст для протеста.

– Потому я и говорю: затянувшийся. Думаю, не без причины.

– А что, есть какой-то типичный возраст для протеста? – вмешалась Света. – Как у людей – подростковая дурь?

– Можно и так сказать, но в случае Великих Кланов все гораздо серьезней, – ответил Коррадо. – Протест – это и психологическое, и магическое явление.

– Не уверена, что понимаю…

– Дети Великих Кланов, особенно высших ветвей, сталкиваются с огромным давлением, которое сложно представить человеку со стороны. Сначала все вроде как идет хорошо, жизнь похожа на сказку – они с ранних лет растут в великолепных условиях, получают все, что душе угодно, чувствуют себя героями сказок, которые им читают так же часто, как и другим детям. Но примерно к подростковому возрасту до них доходит, что уготованная им роль – это именно роль. Она уже расписана, им нужно играть по готовому сценарию. Я не говорю, что это рабство и никакой свободы вообще нет. Однако для правителей и наследников составлено столько правил, что с собственным выбором особо не разбежишься. Дети Великих Кланов вынуждены запоминать, какими они должны быть, мало кого волнует, кем они хотят быть.

Света никогда раньше не смотрела на судьбу Великих Кланов с этой стороны – а следовало бы. Она ведь сама видела, сколько в семье Арма традиций, обычаев и внутренних законов. Да и Сарджана жаловалась на то, что обязанности лидера давят на нее, иногда даже заставляют делать то, что ей неприятно. Только с приходом Огненного короля она решилась менять законы, подстраивая их под новое время, но даже теперь ей приходилось делать это очень осторожно.

А те дети, о которых говорил Коррадо, ничего менять не могли. Их просто ставили перед фактом: правитель должен быть таким. Вести себя достойно, не позволять себе многих простых радостей, не допускать ошибок, чтобы не позорить именитую родню. Даже их супруга или супругу сначала должен был одобрить клан!

И вот с такими сомнительными новостями приходилось мириться подросткам, у которых и так гормоны бурлят, заставляя протестовать против всего мира. Такое и сломать кого-то могло!

Света невольно перевела взгляд на Наристара, но он лишь слабо улыбнулся.

– У меня никакого протеста не было, – пояснил он. – Я не видел в жизни правителя второй линии ничего плохого. В клане Арма протест вообще редкость, это в других кланах он доставляет проблемы – вспомни хотя бы Роувена.

– У меня протест был, – признал Коррадо. – Но не более разрушительный, чем обычно бывает. Я пару лет не жил дома, сжег своим родителям немало нервных клеток, однако в итоге образумился сам. В какой-то момент понимаешь, что жизнь каждого человека ограничена определенными ожиданиями – общества, его семьи, его друзей, его самого. А выбирая роль наследника, ты не просто миришься с этими ожиданиями, ты получаешь шанс писать историю. Собственно, к этому выводу в той или иной форме приходят все, кто чувствует в себе протест.

– Очевидно, не все, – Света кивнула на изображение Алесты.

– Тут, думаю, есть причины помимо естественного протеста, – указал Коррадо. – Старуха Фьора что-то не договаривает, это понятно. Она всегда была скрытной, сколько я ее помню. Нужно учитывать, что Алеста ушла из клана в двадцать лет – это уже сознательный возраст, в котором протест обычно заканчивается.

– Считаешь, что она поссорилась с собственной бабкой? – поинтересовался Наристар.

– Скорее всего, и причиной этой ссоры стало то, о чем Фьора не хочет нам говорить.

– А кроме нее об этом знает только один человек, – вздохнула Света. – Нам остается только пойти и спросить ее. Ты ведь знаешь, где она?

– Да. Она не поддерживает связи со своим кланом, но и не скрывается. Зачем ей, если за ней не числится никаких преступлений? А побег от ответственности – не преступление, а внутренняя проблема клана. Думаю, Фьора Арбор за эти три года могла без проблем найти внучку. Почему не искала – это уже другой вопрос.

Покинув родной клан, Алеста Арбор переместилась во внешний мир, ей несложно было затеряться среди обычных людей. Она оформила документы на имя Александры Фет и с тех пор пользовалась только им. Сначала она жила в Москве, потом переехала в Питер.

Алеста стала специалистом по компьютерной безопасности – исключительно на человеческом уровне. Она жила среди людей и, похоже, нисколько не скучала ни по семье, ни по кластерным мирам, ни по магии.

– Возможно, она использует магию, но на слабейшем уровне, недоступном для обнаружения, – предположил Коррадо.

– Вряд ли. При использовании слабой магии ее действительно не найдут Великие Кланы, но колдовство могут почувствовать находящиеся рядом нелюди и распознать ее силу. К тому же, она носит вот это.

Наристар указал на браслеты Алесты, металлическое ожерелье на ее шее и часть пирсинга. Света догадывалась, что это такое: артефакты, выполненные в форме украшений. Она уже видела такие у Ангела тысячи лезвий – наемницы, охотившейся за Амиаром.

Но если Ангел использовала артефакты как оружие, то у вещиц, подобранных Алестой, было иное назначение.

– Они подавляют ее магическую силу, – сказал Наристар. – Не только не дают Алесте колдовать, но и скрывают ее энергию ото всех. Есть сильные нелюди, которые узнают мага из Великого Клана, даже когда он не колдует. Но пока на Алесте эти украшения, она ничем не отличается от обычного человека.

А вот это было действительно серьезно – слишком много продуманных действий для затянувшегося подросткового протеста. Света не представляла, каково это: всю жизнь быть могущественной колдуньей, а потом вдруг поставить на этом крест.

Она пробыла големом всего пару месяцев, тогда она ненавидела свое каменное тело. И все же когда она узнала, что ей вернут человеческий облик, она сразу вспомнила обо всех преимуществах, которые давала ей зачарованная плоть, и Свете было жаль расставаться с ними. Для нее все закончилось благополучно: Амиар нашел способ оживить ее, сохранив ее силу.

Благодаря этому Света чувствовала себя нужной, только так она могла прижиться в кластерных мирах. Но Алеста выбрала совершенно иную жизнь, без чудес и магии. Зачем? Ради чего можно пойти на такую жертву? Или для наследницы первой ветви это не жертва, а благо, долгожданный покой после вечного «ты должна»?

Ясно одно: время покоя закончилось для всех, кто связан с Великими Кланами. Чудовища найдут ее, и вряд ли они будут интересоваться, чего она хочет. Поэтому им нужно было доставить Алесту в безопасный кластер до того, как это случится.

– Когда отправляемся? – полюбопытствовала Света.

– Немедленно, – ответил Наристар. – Наша миссия не требует специальной подготовки.

– Если все пройдет нормально, обернемся до вечера, – добавил Коррадо.