Цвет страсти - алый - Черил Холт

– Не издевайтесь надо мной.

– Я вовсе не издеваюсь.

– Вы считаете, что я распущенная.

Он удивился тому, что она так неправильно истолковала его слова.

– Вы не правы. Я думаю, что вы очень славная. Слишком славная для такого, как я.

– Так тяжело находиться здесь, в вашем доме, быть рядом с вами и… и….

Он заставил ее замолчать, положив ей на губы указательный палец. Он не мог выносить ее сопротивление, во всяком случае, тогда, когда осознавал, сколь ужасно было бы перейти границы приличия. Она легко может лишить его мужества, и тогда он не удержится от неверного шага.

– Я хочу узнать вас таким путем, – признался граф. – Подарите мне эту вашу часть.

– Мне очень трудно отказать вам.

– Отлично.

– Особенно когда мне так нравится все, что вы делаете со мной. Нужно быть святой, чтобы противостоять вам.

– А вы совсем не такая – вы очень человечная, поэтому с вашей стороны это лишь напрасная трата сил.

Он запечатлел еще один поцелуй на ее губах, быстро выйдя далеко за пределы, которых они достигли раньше. Она призналась, что рада повторить их сумасшествие, поэтому он намеревался показать ей, как все может происходить между ними. Он был готов так поразить ее, что она, не колеблясь, предастся распутству.

Он переместил их так, что она оказалась под ним, и он был поражен, как хорошо она подходила ему. Ее грудь была прижата к его, а ноги раскрылись так, что его торс очутился между ее роскошными бедрами.

Он возился с заколками в ее волосах, вытаскивая их и бросая на пол. Роскошные каштановые пряди рассыпались по плечам, и его страсть разгорелась еще больше. Он так жаждал ее!

– Я хочу дотронуться до вас, – сообщил Майкл.

– Где?

– Под платьем.

– Вам не следует этого делать.

– Я должен.

– О, я не могу отказать вам, – посетовала она. – Я действительно шлюха.

– Не вижу ничего плохого в шаловливом поведении – время от времени. – Он усмехнулся. – Это способствует становлению характера.

Его игривая рука попыталась проникнуть в ее корсаж и коснуться груди. Она была мягкой и податливой, и он ласкал и сжимал ее. Эмили не предприняла ничего, чтобы помешать ему, но даже если бы она пожаловалась, он ни за что бы не остановился. Он нежно сжал ее сосок, что заставило ее извиваться в крайнем возбуждении и привело в экстаз его фаллос. Он был близок к тому, чтобы извлечь ее из юбок и лишить девственности, чего сам отчаянно боялся.

Был ли он способен на это? Она подтолкнула его к самым высотам распущенности. Он был готов совершить самый ужасающий грех.

Он потянул лиф ее платья, опуская его, так что из корсета появилась ее грудь. Шелковистый холмик был молочно-белый, сосок восхитительного розового цвета, и он провел по нему языком.

– О Боже! – Тяжело дыша, задыхаясь, она изогнулась под ним. – Что вы делаете?

– Я занимаюсь с вами любовью.

– Нет, прекратите! Я не могу больше… это… выносить.

Так как Эмили была девушкой, ей был незнаком словарный запас, чтобы передать свое возбуждение, и он фыркнул, затем окружил губами соблазнительный бутон и начал посасывать его. Действенный ответ последовал незамедлительно. Эмили обняла графа за шею и притянула ближе к себе, приглашая его к наслаждению. Ее ответная реакция воодушевила его, он пришел в восторг от ее сексуальности.

Он удержался из последних сил, пока его не переполнило желание. С крайней неохотой он оторвался от нее, бросив украдкой последний взгляд на сосок и поклявшись себе, что скоро увидит его вновь. Он не позволит ей ускользнуть от него.

Она нахмурилась:

– Мы уже кончили?

– Пока да. – Словно в знак прощания он поцеловал ее в ложбинку между грудей.

– Но… но… вы не можете покинуть меня вот так.

– Ничем не могу помочь.

– Я измотана, – пожаловалась она. – Я чувствую себя несчастной!

– Уверен, что так оно и есть.

– Есть ли лекарство от того, что так мучает меня?

– Самое драматичное.

– Тогда просветите меня. Немедленно.

Он сел, его член казался неудобным шомполом между ног. Он поднял и ее, так что они смотрели друг другу в лицо. С распущенными по плечам волосами, пылающими щеками и губами, припухшими от его поцелуев, она выглядела восхитительно.

«И она вся моя». Жадная, доставляющая удовлетворение мысль пронзила его мозг.

– Я – мужчина, Эмили. – Она взмахнула ресницами.

– Я заметила.

– Вы возбуждаете меня сверх всякой меры.

– Да? – Изумленная его признанием, она улыбнулась.

– Итак, мы должны закончить нашу встречу.

– Но я не хочу, чтобы это все закончилось.

– Вот почему я решаю за вас.

– Вы – чудовище.

– Уже поздно. Пора в постель.

– В постель? – Эмили смотрела на него, словно он был сумасшедшим. – Прямо так?

– Да.

– Кто вы? Водопроводный кран, который можно открыть и закрыть по сигналу?

– Нет. – Он оценивающе оглядел ее грубым, холодяще плотским взглядом, рассчитывая встревожить и обеспокоить. – Я хочу вас с такой силой, таким полностью мужским образом, что, если вы не удалитесь немедленно, не могу предсказать, что может случиться.

Она смущенно вздохнула:

– Это, случайно, как-нибудь не связано с потерей моей невинности?

– Совершенно верно.

Она поежилась, затем попросила:

– Не могли бы вы просветить меня относительно того, что за этим следует?

– Нет, но представьте себе, что это в высшей степени прекрасно, хотя и полностью безрассудно. – Он встал и поднял ее с софы. – Теперь отправляйтесь в свою комнату, пока я еще не утратил рыцарских манер.

Она изучающе посмотрела на графа, затем на дверь и опять на него.

– Я… я… увижу вас завтра?

– Конечно, моя драгоценная Эмили. Разумеется, увидите.

Она помедлила, явно стремясь сказать еще что-то, но здравый смысл победил. Девушка повернулась и выбежала из комнаты.

Памела на цыпочках вошла в библиотеку Майкла, огляделась, затем бросилась к серванту. Она вытащила серебряную фляжку из своего ридикюля и быстро наполнила ее бренди. Ей нравилось время от времени выпить глоток-другой, особенно перед сном, поэтому важно было иметь тайный запас.