Сталин и народ. Правда ГУЛАГа - Михаил Юрьевич Моруков

не располагали. Такие же трудности существовали и в снабжении сырьем. Расположение мест заключения в населенных пунктах при наличии безработицы серьезно затрудняло использование даже части заключенных на внешних работах. Значительная часть осужденных-краткосрочников просто не успевала приступить к труду. Ассортимент выпускаемой продукции был ограничен предметами, типичными для данного региона, в связи с чем она не находила сбыта. В итоге занятость оказывалась низкой: не более 45 %. Требовались поиски новых принципов применения принудительного труда, соответствующих по возможностям увеличению масштабов государственного принуждения. Эти принципы были выработаны путем перехода к системе исправительно-трудовых лагерей. После расформирования в 1922 г. лагерей принудительных работ для содержания контрреволюционных элементов потребовались места заключения, в которых поддерживался бы режим строгой изоляции. Поэтому в 1923 г. было принято решение о формировании управления Соловецкого лагеря особого назначения для содержания политических врагов Советской власти и наиболее закоренелых рецидивистов из числа уголовных. Островное положение основных подразделений лагеря позволяло надежно изолировать его население от остальной страны. В первые годы своего существования, однако, Соловецкий лагерь особого назначения носил такое название исключительно по внешним признакам. Заключенные размещались, в отличие от тюрьмы, рассредоточено и без усиленной охраны. В остальном режим содержания в лагере не отличался от режима обычных мест заключения.

Никакого хозяйственного использования заключенных первоначально не предусматривалось. Правительство было вынуждено с 1924 г. постоянно подпитывать Соловецкий лагерь внушительными внебюджетными субсидиями, в конце концов достигших суммы в полтора миллиона рублей ежегодно. В противном случае ОГПУ не бралось обеспечить надлежащий режим содержания заключенных в переполненном лагере. Изменения произошли в 1926 г. После выхода в свет Обращения ЦК ВКП(б) от 26.04.1926 с призывом ко всем трудящимся вести борьбу за экономию государственных средств, заключенный Соловецкого лагеря Н.А. Френкель предложил использовать труд осужденных на таких работах, прибыль от выполнения которых превышала бы расходы на содержание лагерников: валка леса, строительство дорог, рыболовство, производство мебели и т. д. Благодаря проводившемуся в УСЛОН (Управление Соловецкого лагеря особого назначения) в 1926/27 гг. экономическому эксперименту выявилась возможность лагеря существовать на основе самоокупаемости при самых широких перспективах развития внешних работ. Перевод на подобные принципы всей системы исправительных учреждений позволял решить задачу эффективной постановки принудительного труда путем колонизации окраинных и неосвоенных районов страны, чем достигалась высокая степень изоляции осужденных при решении значительных и важных для государства народнохозяйственных задач. Новая схема должна была учитывать те новые задачи, которые государственному аппарату СССР пришлось решать в связи с переходом к политике форсированной модернизации. С учетом стоящих перед государством задач и требований совмещения трудового использования с обеспечением изоляции, вероятным вариантом использования рабочей силы заключенных становилась колонизация районов, намеченных к освоению в качестве новой промышленной базы. Дело было за выработкой новых принципов государственной исправительно-трудовой политики.

* * *

Главной причиной поисков в этом направлении послужили радикальные изменения внутри СССР. С конца 1927 г. НЭП вступила в полосу затяжного кризиса, на что указывал непрекращающийся «кризис хлебозаготовок». Быстро выйти из кризиса «нэповским» путем оказалось невозможным: не осталось резервов. Уже к 1926 г. промышленность подошла к 100 % использованию дореволюционных основных фондов; дальше запускать было нечего. Выход, как известно, был найден на пути форсированной индустриализации в промышленности и коллективизации в сельском хозяйстве. Этому предшествовали активные поиски решения.

Впервые со всей остротой вопрос о необходимости ускоренного развития промышленности поставили в своих выступлениях и работах лидеры троцкистской оппозиции. Еще в начале 1923 г. Л.Д. Троцкий писал в подготовленных им «Тезисах о промышленности»: «Свое руководящее положение рабочий класс может сохранить и укрепить не через государство, не через армию, а через промышленность, которая воспроизводит самый пролетариат. Вся наша работа оказалась бы построенной на песке, если бы не имела под собой растущей промышленной базы. Только развитие промышленности создает незыблемую базу пролетарской диктатуры».

В начале 1926 г. Госплан пришел к тому же выводу. В своем докладе о проекте «общехозяйственной ориентировки» председатель Госплана Г. М. Кржижановский 2 февраля 1926 г. заявил, что «опасность коренится не в чрезмерно быстром росте сельского хозяйства, а в отставании промышленного производства в этой связи… проблема промышленности приобретает на ряд лет значение центральной народнохозяйственной проблемы».

Вопрос был поставлен, следовало искать пути его решения. Хотя необходимость ускоренного развития промышленности и превращение СССР «из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую машины и оборудование…» была ясна еще делегатам XIV съезда ВКП(б), который внес приведенные выше слова в свою резолюцию, найти способ, чтобы сказку сделать былью, оказалось непросто. Все производственные мощности, доставшиеся в наследство от дореволюционной России, уже работали, и выжимать из них было нечего. Чтобы строить новые предприятия и создавать новые отрасли промышленности требовалось накопление капитала, т. е. превращение доходов, полученных в ходе хозяйственной деятельности, в капитал, используемый для расширения производства. Проблема накоплений стала главной головной болью для руководства страны. В своей резолюции по докладу председателя Госплана, принятой 5 февраля 1926 г., ВСНХ констатировал следующее положение дел: «Необходимость развертывания промышленности ставит вопрос о достаточном финансировании… отсутствие достаточного накопления, напряженное состояние денежного обращения… требуют осторожной эмиссионной и кредитной политики. Основная задача заключается в максимальном ограничении непроизводительного потребления и в использовании всех имеющихся в стране свободных средств для производственных нужд».

Первоначально решили наскрести лишние средства «по сусекам», не прибегая к перераспределению средств между промышленностью и сельским хозяйством. Стоит помнить, что такой вопрос в середине 20-х был вопросом политическим, вопросом о судьбе смычки рабочего класса и крестьянства, и поднимать его не хотелось. Пока что, по результатам дискуссий в ВСНХ и на Апрельском (4–9.04.1926) Пленуме ЦК ВКП(б), в печати появилось Обращение ЦК и ЦКК ВКП(б) к трудящимся от 25 апреля 1926 г. В документе определялись основные направления усилий партии и правительства. «Капиталистические страны создавали свою промышленность путем захвата и ограбления колоний… или при помощи кабальных займов от других, более развитых стран. Мы не можем и не должны рассчитывать ни на один из таких источников притока внешних средств. Мы должны ясно представить себе, что при современных условиях мы можем опираться только на внутренние силы, что размеры капитальных вложений почти целиком будут зависеть от размеров внутреннего накопления народного хозяйства».

Обращение призывало всех трудящихся бороться за режим экономии и способствовать сокращению всех непроизводительных трат.

Для нас этот документ интересен тем, что он послужил своеобразным катализатором для перевода Соловецкого лагеря ОГПУ на режим самоокупаемости. Но если для лагеря борьба за экономию стала началом удачного хозяйственного эксперимента, то попытки увеличить таким путем размер внутренних накоплений в стране не принесли желаемых результатов. Знаком этого стали вновь обострившееся в начале 1927 г. положение с хлебозаготовками и «товарный голод», порожденный осложнением внешнеполитической ситуации. В результате оказался