Женщина в бегах - Рэйчел Хаузэлл Холл

Он ткнул в нее пальцем.

— Сделай два шага назад. Все врут. Каждый что-то упускает из повествования.

— Наша работа…

— Делать то, за что нам платят, и в данном случае наша работа — это?..

Она не ответила.

— Наша работа — это?

— Найти Изабель Линкольн. Чтобы она подписала заявление о том, что она в порядке. Чтобы она ответила на три вопроса. Чтобы сфотографировать татуировку на ее левом бедре и то, что она держит в руках газету, затем передать фотографию и заявление…

— И еще собака, — прервал ее Ник. — Надо найти собаку.

— А если она его боится? Что тогда?

— Может быть, это дело для тебя — слишком.

Он сказал это больше себе, чем Грей.

— Может, еще слишком рано. Может быть…

— Я справлюсь, — твердо сказала Грей. Они смотрели друг на друга, пока она не вздохнула и сказала: — Я думаю, собаку он хочет вернуть больше, чем девушку.

— Думаю, ты права. Просто… прислушайся к своему чутью. Заставь ее подписать чертово заявление.

— А если ей нужна наша помощь? — спросила Грей.

Он разочарованно выдохнул:

— Тогда мы ей поможем.

Она нахмурилась.

— Ты говоришь об этом так пренебрежительно.

Он допил пиво.

— А ты драматизируешь.

— Драматизируешь, — сказала она, драматично растягивая слово.

С каких пор «пропала без вести» превратилось в «она прячется и не хочет, чтобы ее нашли»? И если Изабель Линкольн не хотела, чтобы ее нашли, то может потому, что тот, кто ищет — Иан О’Доннелл, — бил ее, руками или ногами, душил. Если она не хотела, чтобы ее нашли, то, может, потому, что он ее убил. Драматично? Конечно. Возможно ли такое? Да как нефиг делать.

Грей и Ник направились к его черному «Юкону». Ее фары отражали закатный огонь, которым пылали горы, окружающие Лос-Анджелес. Белое солнце расположилось на верхнем слое над городом, среди пепла, смога, влажности и потрескавшейся земли.

Джип поджидал, когда они выедут со стоянки, — хотел занять место Ника. Ник и Грей посмотрели на женщину за рулем джипа. Водительница увидела что-то враждебное в их лицах и помчалась вперед в поисках другого места.

— Если по какой-то причине ты не можешь со мной связаться, — сказал Ник, — позвони Поршии. Она поможет. И Джен тоже может помочь. Она много знает. Или Зэди, если ты не хочешь иметь дело с Джен.

— Понятно.

— Привезу тебе ананас или снежный шарик.

— А можно и то и другое?

Она обняла его, закрыла глаза и вдохнула. От него пахло апельсинами и чистой стиранной одеждой.

— Говорю же: биохимичка дорого обходится. А тут еще вы все — бесплатная пицца и пиво, расхищаете мой бюджет.

Она задела рукой его пистолет, и он поцеловал ее в щеку. Губы его все еще пахли пивом.

Как только они перестали обниматься, Грей сказала:

— Когда-нибудь ты вернешься женатым на какой-нибудь случайной цыпочке со светлыми волосами и отбеленными зубами.

Ник сделал вид, что поежился.

Грей сделала вид, что рассмеялась.

Этот разговор был большой ложью. Да, он ехал с биохимичкой. Но не в отпуск. Он умел находить людей, а также умел их прятать.

Биохимичка уезжала.

Но официально Грей этого не знала. Она не осмелилась спросить. Ничего из этого не было в книгах, которые она читала, или на курсах, которые посещала. Она видела, как уходили другие женщины. Она даже искала новые места для этих женщин, чтобы они могли начать новую жизнь.

И если она сможет доказать, что это необходимо, Ник поможет и Изабель Линкольн.

Грей поехала к «Сэму Хосе». Всего миля на запад, подальше от этого медного солнца, спускающегося к горизонту. «Я детектив», — сказала она сама себе, улыбаясь своему отражению в зеркале заднего вида. Теперь она занята настоящей работой, а не просто носится на побегушках.

Сегодня вечером Дженнифер была на бирюзовом «БМВ» — это самая яркая и классная машина на стоянке «Сэма Хосе». Ее третий муж, Рейнальдо, владел бизнесом по аренде автомобилей недалеко от аэропорта, и Дженнифер часто ездила на каких-то экзотических моделях в качестве рекламы. С таким цветом и навороченным двигателем автомобиль стоил больше 100 000 долларов, но любой парень с приличным кредитным рейтингом мог арендовать его за 699 долларов. Красный флажок, приклеенный к окошку со стороны пассажира, кричал: «СПРОСИ МЕНЯ!»

Грей не видела потрепанную «Субару» Зэди или крохотный «Фиат» Клариссы — они, вероятно, доехали с кем-то из офиса.

«Сэм Хосе» вобрал в себя весь мексиканский китч в Лос-Анджелесе. Грей не видела трех своих коллег в свете неоновых пивных вывесок, разноцветных рождественских огней или свисающих маракасов. Dia de los Muertos, Lucha libre, сомбреро и пиньяты повсюду.

Хэнк Векслер в баре смешивал мартини.

Понимая, что она вся в поту, в пятнах и складках, Грей сгорбилась, чтобы казаться меньше, пока она кралась по кафельному полу кантины.

Хэнк увидел ее и остановился, испортив, возможно, шикарный коктейль.

Грей робко помахала ему и прошептала:

— Привет.

Хэнк улыбнулся и ответил:

— Привет.

— Мы здесь! — Слова Дженнифер звучали невнятными — виноват высокий стакан с лонг-айлендом в ее руке.

— Ты выглядишь, будто ты сюда на козле приехала.

— Так и есть. Он передает привет — иа.

Грей проскользнула за столик рядом с Зэди и изучила опавшую «Маргариту», ожидающую ее.

— Она почти растаяла.

— В следующий раз, — прохрипела Зэди, — приходи раньше.

Кларисса потянула себя за хвост с розовыми прядками.

— Я выпью, если ты не хочешь. Я не за рулем — меня заберет Ирвинг.

Китайско-американский представитель поколения миллениалов потянулась за «Маргаритой», но Грей хлопнула ее по руке.

Ирвинг Хван и Кларисса планировали пожениться в середине августа. Несмотря на все попытки, Кларисса и Дженнифер не смогли найти ничего явно зловредного в худом тайваньском бухгалтере, который теперь работал в Америке по визе и любил все американское, включая блондинок, гамбургеры и, о да, Клариссу.

— Хэнк там говорит, что наши первые коктейли — за счет заведения.

Зэди допила газировку с джином и добавила:

— Он на тебя явно запал.

— Прямо как мой мужчина на меня, — щебетала Кларисса.