Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали - Артур Фёрстенберг

Даже в 1989 г. Аннали Ясси сообщала о распространенной «психогенной болезни» среди телефонных операторов в Виннипеге, провинция Манитоба, и Сент-Катаринс, провинция Онтарио, а в Монреале компания Bell Canada сообщила, что 47 % операторов жалуются на головные боли, усталость и мышечные боли, связанные с работой.

Следующей в списке шла «железнодорожная спина», болезнь, названная так по ошибке. Эту патологию начала расследовать еще в 1862 г. комиссия, назначенная медицинским журналом Lancet. Члены комиссии обвинили во всем вибрацию, шум, скорость передвижения, плохой воздух и простую тревогу. Все эти факторы действительно наличествовали и, несомненно, сыграли свою роль. Но был и еще один фактор, который они не рассматривали. К 1862 г. все железнодорожные пути были окружены телеграфными проводами, которые шли над головой; возвратные токи из этих проводов уходили вниз, и часть из них попадала на металлические рельсы, по которым ехали пассажирские поезда. Пассажиры и работники поездов часто страдали от тех же проблем, на которые позже жаловались операторы телеграфа и телефона: усталость, раздражительность, головную боль, хроническое головокружение и тошноту, бессонницу, тиннитус, слабость и онемение конечностей. У них отмечались сильное сердцебиение, учащенный пульс, покраснение лица, боли в груди, депрессия и сексуальная дисфункция. Одни резко прибавили в весе. У других начались кровотечения из носа и кровохарканье. У них болели глаза, причем ощущения были такие, словно что-то пытается «затащить» их внутрь черепа. Зрение и слух ухудшались, у нескольких человек даже постепенно развился паралич. Через десять лет им бы диагностировали неврастению – как и многим другим железнодорожным рабочим впоследствии.

Вот самые существенные наблюдения, сделанные Бирдом и врачами конца XIX в. по поводу неврастении:

– Она распространялась вдоль железнодорожных и телеграфных линий.

– Она поражала и мужчин, и женщин, и богатых, и бедных, и интеллектуалов, и крестьян.

– Больные нередко были метеочувствительными.

– Иногда симптомы напоминали простуду или грипп.

– Она передавалась по наследству.

– Чаще всего она поражала людей в расцвете сил: с 15 до 45 лет – по данным Бирда, с 15 до 50 – по данным Кливз, с 20 до 40 – по данным Э. Э. Дерозье[95], с 20 до 50 – по данным Чарльза Дейны.

– Она снижала устойчивость к алкоголю и наркотикам.

– Она делала пациентов более уязвимыми к аллергии и сахарному диабету.

– Неврастеники часто жили дольше, чем другие люди при схожих обстоятельствах.

– А иногда – значимость этого симптома мы обсудим в десятой главе – у неврастеников выделялась красноватая или темно-коричневая моча.

Лишь немецкий врач Рудольф Арндт наконец-то установил связь между неврастенией и электричеством. Его интриговали пациенты, которые не переносили электричества. «Даже самый слабый гальванический ток, – писал он, – такой слабый, что едва сдвигал стрелку гальванометра и вообще не воспринимался другими людьми, доставлял им крайнее беспокойство». В 1885 г. он выдвинул предположение, что «электрочувствительность характерна для сильной неврастении». А следующие его слова оказались пророческими: электрочувствительность, «возможно, в немалой степени поможет нам прояснить явления, кажущиеся сейчас загадочными и необъяснимыми».

Он писал эти слова в разгар поспешной, неослабной кампании по опутыванию проводами всего мира, которую подгоняло полное общественное принятие и даже восхищение электричеством, и он знал, что ставит под удар свою репутацию. Большим препятствием к полноценному изучению неврастении, писал он, служит тот факт, что люди, менее чувствительные к электричеству, не принимают его воздействие всерьез; они считают, что это просто суеверие, «и валят его в одну кучу с ясновидением, чтением мыслей и спиритизмом»[96].

Это препятствие до сих пор никуда не делось.

Переименование

В декабре 1894 г. молодой психиатр из Вены написал статью, имевшую огромное влияние; последствия ее для тех, кто жил после выхода статьи, оказались глубочайшими и прискорбными. Из-за него неврастения, до сих пор – самая распространенная болезнь наших дней, стала восприниматься как нормальный аспект человеческого состояния, для которого не нужно искать внешних причин. Из-за него многие считают, что болезней окружающей среды – то есть болезней, вызванных токсичной средой, – просто не существует, а причиной их симптомов автоматически называют беспорядок в мыслях и неконтролируемые эмоции. Из-за него мы сегодня подсаживаем миллионы людей на «Ксанакс», «Прозак» и «Золофт», вместо того чтобы очистить их окружающую среду. Ибо чуть больше века назад, на рассвете эпохи, которая благословила бесконтрольное использование электричества не только для связи, но и для освещения, энергетики и тяговой силы, Зигмунд Фрейд переименовал неврастению в «тревожный невроз», а неврастенические кризисы – в «приступы тревожности». Сегодня мы также называем их паническими атаками.

Симптомы, перечисленные Фрейдом в дополнение к тревожности, будут знакомы каждому врачу, каждому пациенту с «тревожностью» и каждому человеку с электрочувствительностью:

Раздражительность

Нерегулярное сердцебиение, аритмия, боль в груди

Одышка, приступы астмы

Потливость

Тремор и дрожь

Сильнейший голод

Диарея

Головокружение

Вазомоторные расстройства (приливы жара, похолодание конечностей и т. п.)

Онемение и покалывание

Бессонница

Тошнота и рвота

Частое мочеиспускание

Ревматические боли

Слабость

Изнеможение

Фрейд остановил поиски физических причин неврастении, перенеся ее в категорию душевных заболеваний. А затем, назвав почти все ее случаи «тревожным неврозом», он подписал ей смертный приговор. Фрейд, конечно, притворился, что оставил неврастению как отдельный вид невроза, но «выделил» ей не слишком много симптомов, так что в странах Запада о ней почти забыли. В некоторых кругах она известна как «синдром хронической усталости», болезнь без причины, которая, как считают многие врачи, тоже является психологической и которая мало кем принимается всерьез. Неврастения выжила в Соединенных Штатах только как часть фразеологизма nervous breakdown («нервный срыв»), происхождение которого уже мало кто помнит.

В Международной классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем (МКБ-10), неврастения обладает собственным уникальным кодом – F48.0, но в версии, используемой в США (ICD-10-CM), код F48.0 убрали. В американской версии неврастения – лишь один-единственный пункт в списке «Другие невротические расстройства» и почти никогда не диагностируется. Даже в Диагностическом и статистическом руководстве (DSM-V), официальной системе кодирования психических болезней в американских госпиталях, кода для неврастении не существует.