Остров желтых васильков - Мария Брикер

– Елена Петровна! Паша – ваш сын! Он все, конечно же, проверил уже двести раз. Отличный доктор, так кесарит, что потом даже шрама не видно. Не волнуйтесь.

Полина чмокнула Елену Петровну в щеку и пошлепала к холодильнику.

– Иван Аркадьевич, у вас солененького ничего нет случайно? – поинтересовалась она и, не дождавшись ответа, распахнула холодильник.

– Селедка есть исландская. На верхней полке, – обрадовал ее Варламов. Полечка его опередила, она уже вытащила баночку с сельдью в винном соусе и смотрела на нее горящими глазами.

– Лен, хочешь сказать, что ты уезжаешь и не разделишь с детьми этот праздник? – невзначай поинтересовался Варламов.

– Да, к сожалению. Сейчас за мной машину пришлют. Свидетельницу по последнему делу, похоже, грохнули, – сказала Зотова и направилась в прихожую, снова надевать ботинки.

Тело Валентины Семеренко, соседки Яны Котовой, было найдено в съемной квартире. Танцовщица лежала на полу в кухне. На столе стояла чашка, из которой Веня пил кофе днем, пепельница с окурками, зажигалка. Трофимов поежился. Всего несколько часов назад он сидел в этой самой кухне, на той самой табуретке, с которой упала Семеренко, и разговаривал с цветущей девушкой. Теперь лицо ее было разбито, отекло и посинело. Веня узнал ее только по одежде и длинным ногам.

– Причина смерти – передозировка героина, – сказал Плешнер. – «Криминальное чтиво» смотрели? Героин нюхнула носом.

– А с лицом – что? Ее что – били? – спросила Зотова.

– Да нет! Это травмы, полученные в результате падения на пол. Предполагаю, что Семеренко сидела на табуретке. За столом дозу приняла, ей стало плохо. Семеренко упала с табуретки на пол лицом вниз, где и скончалась. Смерть наступила между тремя и пятью часами.

– Я в половине второго от нее ушел, – дополнил Трофимов. – Значит, пролежала так несколько часов, пока хозяйка квартиры ее не нашла. И когда мы обыск делали у Котовой, она уже была мертва. Хозяйка ее перевернула с перепугу и пыталась помочь. А потом, прикиньте, Леночка Петровна, – эта, с позволения сказать, дама, мало того – натоптала тут, как слон, еще все следы смыла.

– В каком смысле – смыла? – не поняла Зотова.

– В прямом! Взяла тряпку и помыла пол, – рявкнул Рыжов. – В шоке, видно, тетенька была. Сколько детективов по телику крутят, все без толку.

– М-да… Вень, иди поговори с ней. Спроси, почему она приехала? За оплатой? Как в квартиру попала? Дверь была открыта или закрыта?

– Да уже поговорил, пока вы ехали. Она ведь, когда в себя пришла, мне прямиком позвонила, а не в дежурку. Визитку мою нашла на столе. Блин! Никогда больше не буду свои визитки кому попало раздавать. Сейчас бы дело расследовал другой район, а мы сидели дома и не парились тут!

Веня немного лукавил, что переживает из-за вызова. Звонок хозяйки квартиры, которую снимала погибшая Валентина Семеренко, дал возможность Трофимову улизнуть из дома и отсрочить следственные действия Эльзы в отношении него самого. Жена с порога начала Веню сканировать и, судя по выражению лица, все-таки уловила исходящие от него флюиды весны.

– По словам свидетельницы, она приехала на хату вытрясать из Семеренко деньги, – продолжил просвящать Зотову Трофимов. – Обычно они пресекаются в городе. Хозяйка на другом конце Москвы живет. Вчера она договорилась с потерпевшей встретиться в восемь вечера у клуба, где танцевала Семеренко. Потерпевшая на встречу не явилась и на звонки не отвечала. Хозяйка ждала час, ломанулась в клуб, там ей сообщили, что Семеренко сегодня взяла отгул в связи с плохим самочувствием. Девушке реально дурно было, когда я уходил. В смысле, она была расстроена, что Котову убили, – пояснил Веня. – Хозяйка занервничала, решила, что Семеренко хочет ее продинамить, разозлилась и поехала на квартиру. Позвонила. Никто не ответил. Тогда она открыла дверь своим ключом. Около десяти это было. Дальше вы знаете.

– Значит, дверь была заперта? – уточнила Зотова.

– По ходу, да.

– Дверь тут такая, что ее можно захлопнуть изнутри и снаружи, – влез Рыжов. – Следов взлома на замке нет. Следов пребывания кого-либо в квартире нет. Вообще, скажу я вам, товарищи, что это сильно смахивает на смерть по неосторожности. Не похожа она на героинщицу. Может, она герыч вместо кокса случайно нюхнула?

– Как это – случайно? – не поняла Зотова.

– Ну как – обыкновенно. Купила и то и другое, а потом случайно перепутала пакетики и организовала себе передоз.

– В таком случае где кокаин?

– Ну, значит, угостили.

– Ага, щаз! Кто ж такой щедрый? – хмыкнул Трофимов. – К слову, героин дороже кокаина.

– Вот и я про то же, – сказала Зотова. – Если только это не наркодилер, который хочет на иглу посадить. А если дилер, то она бы знала, что в пакетике героин, и ввела бы его в вену. Зачем добро зря переводить, когда в вену – приход лучше.

– Какая ты просвященная, Лен, – рассмеялся Плешнер. – Следов инъекций на теле нет, а нюхают его действительно чаще начинающие наркоманы. Им кажется, так вред для здоровья меньше. Однако Семеренко не начинающая наркоша. Она кокаинщица со стажем. Визуально об этом свидетельствуют такие внешние признаки, как проблемы со слизистой носа. Однако препарат потерпевшая приняла без принуждения, следов насилия на теле нет. Возможно, это действительно случайность. К коксу пошла толерантность, она приняла героин, чтобы усилить приход тем способом, к которому привыкла.

– Вов, что в чашке?

– Кофе, – сообщил Рыжов. – С виду и по запаху обычный.

– Арабика, молотый, – дополнил Трофимов. – Это моя чашка. Я из нее днем пил. И ничто, как говорится, не предвещало. Бедная девка! Молодая совсем. Жить бы да жить. Точнее, танцевать. Семеренко – мастер спорта по танцам, танцует по клубам. В ее кругу все кокс нюхают. Элита, блин!

– Дело закрываем за отсутствием состава преступления, – сказала Елена Петровна. – Нет ни одного фактического доказательства, что ей помогли уйти на тот свет.

– Вы считаете, что это просто случайность? – усомнился Трофимов.

– Я считаю, что две подряд смерти людей, связанных между собой какими-то отношениями, случайностью быть не могут. Но ты же сам видишь, Вень! Пока мы не можем увязать ее смерть с убийством Котовой. И вот еще о чем я подумала: если Долгов убийца, то ему невыгодно было устранять Семеренко. Она свидетельница и могла бы подтвердить в суде, что бизнесмен здесь был и убивался из-за своей невесты. Алиби это ему не обеспечивает, но все же…

– Семеренко могла быть свидетелем каких-то других событий, о которых мы не знаем, – сказал Трофимов, еще раз обошел кухню и уставился на коробок спичек, который лежал на разделочном столике рядом с плитой. – Спички, – сказал Трофимов, взял коробочку двумя пальцами и встряхнул – коробок был полный. – У нее спичек не было днем и зажигалка работала на последнем издыхании, только искры выдавала. Семеренко газ от искры зажигалки подпалила и прикуривала от конфорки.