Брачные игры драконов. Часть 3 - Анна Алексеева

горло сдавило спазмом. Все то время, что я считала себя его послушной куклой, он относился ко мне как-то иначе?

– С первого мгновения, как увидел тебя. Я был шокирован этим чувством и, прости, сделал тебе больно. Но разве потом я не возместил все сполна?

Возместил. После первого раза больно мне никогда не было.

– Тогда почему бросил? – спросила я, чувствуя, как к глазам подступили горячие слезы. Он меня любил. Ни разу не произнес этого за три года, что мы были вместе, но только сейчас я осознала, что все это время была окутана его незримой заботой. Просто не все мастера красиво говорить, вот и мой дракон предпочел выразить свои чувства действием. Почему я ничего этого не замечала? Почему была уверена, что живу с ним без взаимности? Зачем придумала себе какие-то условия и рамки, и сама себя в них загнала? Из-за собственной неуверенности? Или потому, что я все таки непроходимая идиотка?

– Потому что боялся потерять тебя так же сильно, как и ты меня. И когда король предоставил неопровержимые доказательства, с легкостью поверил в самое худшее.

Слезы все же пролились и горячими дорожками полились по щекам. Покачав головой, я спрятала лицо в ладонях.

Бездна.

Осколок льда, что все это время прочно сидел в сердце и причинял невероятную боль, кажется, начал таять.

– Ты был жесток ко мне, – всхлипнув, пожаловалась я. – Несправедлив. Сделал слишком больно. Обидел. За что, Ноа?

– Прости, – я не заметила, как он пересел на диван. Горячие ладони обхватили мои плечи. – Прости. Я сам себя ненавидел за все, что сделал. Скажи, как я могу загладить свою вину? Я все сделаю.

– Почему? – он заставил меня убрать руки от лица и посмотреть на него. В ультрамариновых глазах плескалась тревога. И искреннее сожаление.

– Потому что я люблю тебя, Селина, – он начал покрывать поцелуями мое лицо, высушивая влажные дорожки на щеках. – Потому что никогда не любил никого сильнее. И я хочу, чтобы у нас все было как прежде. Вернись ко мне, и, клянусь, я расплачусь с тобой за каждое мгновение боли, что причинил тебе.

Ответить я не смогла, потому что его губы добрались до моих и накрыли их в нежном, но требовательном поцелуе.

Глава 6

Лиза

Мир возвращался ко мне долго и мучительно. С трудом открыв глаза, я увидела перед собой смазанное пятно, отдалённо напоминающее человека. Хотела попросить воды, хоть один глоточек, но не смогла разлепить высохшие губы, а после и веки тяжело опустились обратно – и я вновь погрузилась в хаотичные сны.

Перед внутренним взором возник родительский дом, одинокая, стареющая мама с проседью в волосах. Она сидела на кухне в маленькой хрущёвке и чистила картошку, поглядывая время от времени в выцветший от времени телевизор. Кот Барсик потёрся о её ноги и встал у миски, глядя на неё таким осуждающим взглядом, как могут только коты. Потом раздался звонок в дверь. Мама, охая и вытирая на ходу руки кухонным полотенцем, побежала открывать – то была её подружка, тётя Галя, которая без приглашения прошла на кухню, словно у себя дома, и втянула маму в бурный разговор.

– С ней всё в порядке, – раздался глухой женский голос. Я завертела головой, но образ квартиры смазался, словно кто-то провёл тряпкой по свежей картине, и теперь никого не было видно.

– Кто здесь? – спросила я, удивившись звонкости собственного голоса. А потом мотнула головой, припоминая, что всего лишь вижу сон, и любые голоса – лишь плод воображения.

– Ты хотела бы остаться в Виригии, но боишься за мать, – продолжал голос. – Быть может, ты и правда сможешь что-то изменить в душах моих несносных внуков.

– Праматерь? Но… как? Где? П-подождите, я ведь сплю…

– Это не совсем сон.

Краски завертелись вокруг меня, вызывая лёгкий приступ тошноты, и я бы закрыла глаза, но, как выяснилось, во сне невозможно просто взять и не видеть. Поэтому, когда всё успокоилось, я выдохнула с облегчением.

Мы оказались на золотистом пляже. На большом гладком камне сидела седовласая женщина и задумчиво смотрела на море, сверкающее бликами высоко поднявшегося солнца.

– Что значит – не совсем сон? – поинтересовалась я, усаживаясь на песок и с удивлением отмечая, что одета в джинсы и белую рубашку, в которых была в тот злополучный вечер, когда ритуал вытащил меня из родного мира.

– Тонкое пространство между сном и явью, мы здесь словно призраки и способны видеть и слышать любую точку реальности, но для окружающих мы не более, чем дуновение ветра.

– Как призраки, что ли?

– То, что ты называешь призраком – это остатки разума погибшего. Мы же не погибли. Нет, мы живы, только спим. Вспомни, ты однажды уже была здесь, когда отчаянно хотела спасти своего истинного.

Я медленно подняла взгляд на женщину. Не сразу до меня дошло, что она имеет в виду, но потом всё же вспомнила тот сон, в котором отчётливо видела, как Сумрак выбирается на берег после падения из моей спальни.

– И… истинного?

Женщина бросила на меня смеющийся взгляд.

– Ты ведь и сама давно всё поняла.

– Но это… этого не может быть, – я нервно усмехнулась. – Нет… нет-нет-нет. Всем известно, что ритуал должен был призвать ту, что сможет родить девочек и таким образом начать восстановление рода. Истинный нужен для того, чтобы родить, а Сумрак… то есть, Джей…

– Мы все рождаемся, вибрируя на определённой частоте, – прервала она меня. – Эти вибрации мы не выбираем, они вложены в нас отцом и матерью, когда их вибрации определённым образом переплетаются. Твоё же рождение, твои вибрации не были случайны: их создала сила Ритуала, выбрав для тебя пару и создав идеально подходящую структуру.

Я, кажется, дышать перестала, слушая слова драконицы, но почему-то ни тени сомнения в них не возникало.

– Никто не мог заранее знать, что с Джеем произойдёт то, что лишит его способности к деторождению. Однако, сделанного уже не изменить: твои вибрации – слепок его сущности.

– Подождите, – выдохнула я, собирая вновь разбившуюся реальность по осколкам. – Это что же выходит… Вы меня… создали? Как клона в пробирке?

– Мы создали жизнь. И позволили ей воплотиться в тех условиях, в которых вибрации рождённого будут идеально соответствовать поставленной задаче.

Я подтянула колени к груди и, положив на них подбородок, зарылась босыми ногами в песок.

– Кто-нибудь знал, что я… Джей… что мы созданы друг для друга?

Сказала это – и не сдержала горькой усмешки от того, насколько многозначной получилась фраза. И в самом