Вернись, любовь - Даниэла Стил

– Не совсем. Они имели в виду кое-что другое. Ихдочерняя компания, известная как международная компания акций и производства,МАП, владеющая Фаррингтонскими фабриками, «Интер-Америкэн эйрлайнс»(внутриамериканскими воздушными линиями) и «Харкурт фудс», осторожно наводиласправки о нас с тех пор, как Амадео... в течение последних двух месяцев.

– Что их интересовало? – Ее черные глаза сталикаменными, холодными, твердыми и безжизненными.

Но больше не было смысла ходить вокруг да около.

– Они хотят знать, не заинтересована ли ты продать имсвое дело?

– Они сошли с ума?

– Вовсе нет. Для них это было бы блестящим дополнениемк тому, во что они превратили «Ф-Б». Они приобрели почти все стоящие тогокрупные универмаги в Штатах, сохранив индивидуальность каждого. Это цепь,которая не является цепью. У каждого универмага остались все прежниеотличительные черты, и в то же время они пользуются преимуществами того, чтоявляются частью организации гораздо большего масштаба и располагают большимифондами и ресурсами. Дело поставлено разумно, система великолепная.

– Тогда поздравь их от моего имени. И пошли их к черту.Что же они думают? Что «Сан-Грегорио» – какой-то маленький итальянскийунивермаг, который можно добавить в их цепь? Не будь идиотом, Бернардо. То, чтоони делают, не имеет к нам никакого отношения.

– Напротив. Это могло бы подойти нам во всехотношениях, дав международную систему поддержки для всех остальных линий,производственные мощности, обширный рынок для одеколонов и мыла. Это работа навысшем уровне, которая бы идеально подошла для всех наших основных линий.

– Ты выжил из ума. – Она посмотрела на него и нервнорассмеялась. – Ты действительно предлагаешь мне продать им наш бизнес? Тыговоришь об этом?

Он поколебался всего долю секунды, а затем кивнул, опасаясьнаихудшего. И долго ждать не пришлось.

– Ты сошел с ума? – пронзительно крикнула она ипоспешно вскочила. – Из-за этого ты плел всю эту чепуху утром? О том, какойусталой я выгляжу? Какой худой? Что это значит, Бернардо? Они предложили тебеогромную взятку, чтобы ты уговорил меня на это? Жадность, всеми движетжадность, как и тех... которые... – Она задохнулась от гнева, говоря это, думаяо похитителях Амадео, и быстро отвернулась, чтобы скрыть внезапно хлынувшиеслезы. – Я не желаю обсуждать это. – Она стояла, повернувшись к нему спиной,глядя в окно, бессознательно ища взглядом машину Амадео, хотя ее уже продали.

Позади нее раздался удивительно спокойный голос Бернардо:

– Мне никто не платит, Изабелла. Кроме тебя. Я понимаю,тебе еще слишком рано думать об этом. Но в этом есть смысл. Это следующий шаг,который мы должны сделать в нашем деле.

– Что это значит? – Она резко повернулась к нему, и емубыло больно видеть слезы у нее на глазах. – Неужели ты думаешь, что Амадеопошел бы на это? Продать наш дом какому-то коммерческому монстру в Америке?Какой-то корпорации? Какой-то «Ф-Б», или МАП, или бог знает кому еще.Сан-Грегорио – это фамилия. Это династия.

– Это империя с пустым троном. На самом деле, какдолго, по-твоему, ты сможешь управлять всем этим? Ты умрешь от изнеможения,прежде чем вырастет Алессандро. И даже не в этом суть. Ты подвергаешь себятакому же риску, как Амадео, и не только себя, но и Алессандро. Ты же знаешь,что сейчас творится в Италии. Подумай о себе. А если что-нибудь случится стобой? Как долго ты сможешь постоянно иметь при себе охрану всякий раз, когдаты приходишь или уходишь, встаешь или садишься?

– Столько, сколько потребуется. Все утихнет. Тыдействительно думаешь, что продажа – это выход? Как ты можешь говорить такоепосле того, что ты вложил в это дело, после того, как ты создал все вместе снами, после... – Слезы опять навернулись ей на глаза.

– Я не предаю тебя, Изабелла. – Он старался взять себяв руки. – Я пытаюсь помочь тебе. Для тебя нет другого выхода, кроме продажи.Они предлагают огромные деньги. Алессандро станет очень богатым человеком. –Но, рассуждая так, он понимал, что это не решение проблемы.

– Алессандро станет тем, кем был его отец. Главой домаСан-Грегорио. Здесь, в Риме.

– Если к тому времени все еще будет жив. – Слова былисказаны мягко, но зло.

– Прекрати так говорить! Прекрати! – Она смотрела нанего, с дрожащими руками и перекошенным от гнева лицом. – Перестань говоритьтакое! Ничего подобного больше никогда не произойдет. И я не продам. Никогда.Скажи этим людям «нет»! И все, это окончательно. Я не хочу слышать ни о какихпредложениях. Я не желаю, чтобы ты что-либо обсуждал с ними. Я на самом делезапрещаю тебе разговаривать с ними!

– О Боже, женщина! Не будь дурочкой! – закричалБернардо. – У нас с ними деловые отношения. И несмотря на твои ослиные запреты,МАП остается одним из наших самых крупных заказчиков.

– Аннулируй договор с ними.

– Я этого не сделаю.

– Меня не интересует, что ты сделаешь, черт тебяподери. Только оставь меня в покое!

На сей раз Изабелла хлопнула дверью и скрылась в кабинетеАмадео. Бернардо немного посидел в ее кабинете, потом вернулся к себе, пройдячерез холл. Она дура. Он знал, что она никогда не согласится, но эта сделкастала бы для нее самой выигрышной. Что-то происходило с ней. Когда-то работапривносила в ее жизнь радость и смысл и еще нечто прекрасное и могущественное.Теперь он видел, что она убивает ее. Каждый день, проведенный в этих кабинетах,делал ее еще более одинокой и печальной. Каждый день в окружении охранников всебольше пугал ее, как бы она это ни отрицала. Ежедневные мысли об Амадеоразбивали по кусочку ее душу. Но теперь у нее были бразды, правления. Изабеллади Сан-Грегорио держала себя в руках.

На следующее утро Бернардо позвонил президенту МАП и сказалему, что Изабелла ответила «нет»! Он с .грустью подумал об упущеннойвозможности, когда секретарша позвонила ему по внутренней связи.

– Да?

– Здесь хотят видеть вас.

– Что там еще?

– Это насчет велосипеда. Он сказал, что вы просилидоставить его сюда.

Бернардо устало улыбнулся про себя и еще раз вздохнул.Велосипед. Пожалуй, это единственное, с чем он готов был иметь дело после стольтрудного начала рабочего дня.

– Сейчас выйду.

Он был красным с голубым с белым сиденьем и с красными,белыми и голубыми ленточками, разлетающимися от руля, со звонком, спидометром икрошечным номерным знаком с именем Алессандро. Это был красивый маленькийвелосипед, и он знал, что он приведет в восторг ребенка, который с лета мечтало красном велике. Бернардо знал, что Амадео собирался подарить ему его наРождество. Поэтому он заказал этот велосипед, а еще маленький серебристыйкостюм астронавта и с полдюжины игр. Это будет трудное Рождество, и, бросиввзгляд на календарь и вставая, он осознал, что до него осталось всего двенедели.