Операция "Обольщение" - Эмили Роуз

— Кому это нужно?

От ее раскрасневшейся кожи, распухших от поцелуев губ и красных туфель, которые еще были на ней, его бросило в жар. Он провел руками по ее округлостям, оценив разницу между девушкой, которую любил, и женщиной, которую видел перед собой. Господи, как ему нравилось фотографировать ее именно такой, с жадными глазами и пламенем свечей, мерцающим на бледной коже!

Он посадил Фебу на стол и встал между ее коленями. Упругие груди пронзали его, как лазеры, электризуя и лишая сил. Феба выгнула спину и замурлыкала от удовольствия.

Прикосновение ее руки, когда она расстегивала молнию на его брюках, грозило для Картера потерей самоконтроля. Он был почти на пределе.

— Погоди!

Картер сунул руку в карман и вынул оттуда презервативы, припасенные специально для операции «Обольщение». Не один — для принятия желаемого за действительное, или два — для спокойствия, а три — для абсолютной уверенности, что план увенчается успехом. Он разделся догола и приник к ней.

Несколько секунд спустя Феба впустила его домой.

Звон бокалов на столе проник в мозг Картера. Заставив себя открыть глаза, он заметил качающиеся подсвечники. Черт возьми, так они сожгут отель! Подхватив Фебу, он поднял ее и проделал пять шагов до дивана.

Ее губы жгли ему плечо, а ногти царапали спину. Она выгибалась навстречу каждому толчку, каждому поцелую.

В его план входило заставить ее умолять. Но сейчас ему самому хотелось умолять! Умолять, чтобы это блаженство длилось всю ночь, умолять ее продолжать ласкать и терзать его!

Картер добился от нее реакции, многократно доводя до предела и безжалостно отстраняя, пока она не сдалась, а сейчас он сам проигрывал схватку. Он уже был готов признать поражение, когда она поймала его лицо руками и уставилась прямо в глаза.

— Картер, пожалуйста! Пожалуйста!

В мозгу у него что-то щелкнуло. Услышав ее жаркий шепот, Картер забыл о своих уязвленных чувствах и торжествующе застонал. Свершилось! Феба выкрикнула его имя, и обвила руками за плечи. Он бросил борьбу и дал выход своему удовольствию.

Феба полностью опустошила его.

Когда пульс замедлился, а мысли прояснились, Картер ужаснулся. Какую трагическую ошибку он совершил! Посмотрев Фебе в глаза, Картер понял, что его план провален, а задача стала личной. Слишком личной! Что, черт возьми, произошло? Он не ожидал, что секс с Фебой будет лучше, чем раньше.

Настало время подсчитывать убытки.

Веки у него тяжелели, и ему ничего не хотелось больше, чем заснуть рядом с Фебой, но нет, он никогда себе этого не позволит!

— Твой душ или мой? — уткнувшись носом в ее висок, прошептал он ей на ухо.

Холодные простыни. Пустая постель. Не так она ожидала проснуться этим утром.

Феба, прислушиваясь, лежала в постели, надеясь услышать звуки шагов Картера, но в номере стояла мертвая тишина. Подушка рядом осталась несмятой. Картера рядом с ней в постели не было. Последнее, что она помнила, это ощущение тепла и уюта на диване в гостиной. Наверное, он перенес ее на постель уже спящую.

Натянув простыню на обнаженное тело, Феба повернулась и посмотрела на часы: восемь утра. Картер, вероятно, уже ушел на работу. Она снова уронила голову на подушку и предалась невеселым раздумьям.

Чего она ожидала? Объятий? Завтрака в постель? У них с Картером никогда не было возможности провести всю ночь в объятиях друг друга. Почему сейчас что-то должно измениться? Их первый роман был серией встреч украдкой, и нынешние отношения мало от него отличаются. Сердясь на себя за смехотворные надежды, она сбросила одеяло и встала с постели.

Краткосрочные отношения — именно то, чего она хотела. Не так ли? Так почему же ей не по себе? Двенадцать лет назад она чуть не повторила ошибки матери и не лишилась семьи. Сегодняшняя Феба никогда не причинит дедушке той боли, которую ей причинили своим уходом родители.

Феба подняла халат и надела его. Еще влажная ткань охладила ее разгоряченную кожу. Быстро пройдя по номеру, она включила кофейник и встала под душ.

Картер не был страстным любовником, которого она помнила. Как опытный игрок, он играл ею, многократно откладывал ее удовлетворение, пока она не начинала умолять его о пощаде. Он, безусловно, физически расслабился, но контроля над собой не потерял. Что-то сдерживало его.

Он ведет какую-то игру! Почему ей так тяжело? Это не любовь, это секс, просто секс. Но ведь и она тоже использует его, не так ли? Разве не она настаивала на том, чтобы их отношения ограничились тремя днями?

Их веселое путешествие в страсть закончится примерно через шестьдесят часов. В воскресенье вечером Картер вернет ей фотографии и негативы, и они расстанутся!

Феба вытерлась, оделась, включила компьютер и попробовала отвлечься, подыскивая цитаты для дедушкиных речей и потягивая кофе, но даже высказывания великого Черчилля не могли помочь ей.

В десять часов на столе рядом с ноутбуком зазвонил сотовый телефон. На дисплее высветилось имя дедушки. Феба заколебалась. Она солгала дедушке только раз в жизни, сказав, что Картер всего лишь ее одноклассник. А сейчас, если она возьмет телефон, ей снова придется сочинять какую-нибудь историю.

— Здравствуй, дедушка! Как на острове с погодой? Ты с утра до вечера играешь в гольф?

— Я звоню не для того, чтобы говорить о погоде! Дэниел рассказал, что ты с кем-то поехала отдыхать. Я и не знал, что у тебя кто-то есть.

У Фебы остановилось сердце. Все ее надежды на молчание Дэниела рухнули. Едва вернувшись, он немедленно донес боссу о разговоре с внучкой.

— Я просто встретила старого друга, и мы вспомнили прошлое.

— Мужчину? Я его знаю?

— Не думаю. Как продвигается план кампании?

— Погоди. Дэниел сказал…

— Дэниел много чего говорит, и я надеюсь, ты понимаешь, что не все это правда. Не беспокойся обо мне. Со мной все в порядке.

— Феба, кроме тебя у меня никого нет! Разве я, на худой конец, не имею права знать, где ты находишься?

Чувство вины пронзило ее, словно нож между ребрами. Она закрыла глаза и вздохнула.

— В Атланте. В воскресенье вечером буду дома.

— Я прерву свое путешествие. Мы здесь не делаем ничего, чем нельзя было бы заняться в офисе. Встречай меня…

— Нет! — Она старалась не выдать охватившую ее панику. — В офисе тебе будет мешать миллион посторонних дел. Ведь ты потому и отправился на остров!

— Ты могла бы приехать сюда. — В его голосе явно звучала забота.

— И помешать тебе курить сигары и играть в гольф? Нет, дедушка!

Воцарилась тишина.

— Феба, твоя мать…

Он всегда напоминал ей о матери, когда думал, что она сбивается с пути истинного.