Путь на эшафот - Виктория Холт

Он был человеком с предрассудками и в то же время глубоко религиозным. Бог, по его мнению, был таким же королем, как и он сам, но более могущественным, потому что вместо топора владел оружием пострашнее: он мог вершить судьбы людей и мира. Бог, каким представлял его себе король, был мстителен, любил лесть, был страстен в любви, а еще более в гневе. Он был ревнив, подозрителен, запоминал все оскорбления, нанесенные ему, но был бесхитростен, как и король Англии Генрих. И король трепетал перед Богом, как трепетали его подданные перед ним. Отсюда и муки совести, волнения, ревнивая слежка за Анной Болейн и его нежелание, чтобы его чувства к ней стали всеобщим достоянием.

Напрасно он пытался успокоиться, умерить пыл своих чувств. В темноте все женщины одинаковы. Мария очень похожа на свою сестру. Мария полна желаний и охотно идет на все. Есть и другие женщины, которые не станут противиться его любви.

Он пытался успокоить свою совесть.

– Я даже не буду смотреть на эту девушку. Я всегда буду помнить о родственных связях между нами.

Итак, эти дни, которые были для Анны и другого Генри днями счастья, для короля Генриха оказались настоящим чистилищем – совесть и желание рвали его на части.

Платье ее было алого цвета, а жилетка из золотой парчи. Рукава платья – длинные. Теперь они назывались при дворе «рукава а-ля Болейн» и не выдавали ее, так как многие придворные шили себе платья с такими же рукавами. Волосы Анны были спрятаны под золотой шапочкой. Ее можно было узнать только по прекрасным глазам, сверкавшим сквозь прорези в маске.

Лорд Перси отыскал ее без труда – она заранее подробно описала ему свой костюм.

– Я узнал бы вас и без того. Я всегда узнаю вас, в чем бы вы ни были одеты.

– Тогда, сэр, я должна проверить это!

– По реке плыли баржи, и музыканты на них играли великолепную музыку, – сказал он. – Я слушал их и думал, что никогда в жизни не был так счастлив, как теперь.

На его стройной фигуре прекрасно сидел малиновый камзол, расшитый золотом и жемчугом. Анна подумала, что на балу нет другого такого красивого юноши, хотя король в ярко-красном, усыпанном изумрудами камзоле, в шотландской шапке, блестевшей рубинами и бриллиантами, выглядел величественно.

Молодые люди, укрывшись в алькове, взялись за руки, наблюдая за царившим вокруг них весельем.

– Вон идет король!

– Который думает, – смеясь, заметила Анна, – что в маске его никто не узнает!

– Но его никто не захочет разочаровывать. Это испортит ему праздник. Он, кажется, кого-то ищет.

– Свою последнюю любовь, конечно, – презрительно сказала Анна.

Перси закрыл ей рот рукой.

– Вы слишком свободно высказываете свои мысли.

– Да, это всегда было моим недостатком. Но вы ведь тоже не сомневаетесь в том, что я права.

– Как и в том, что у вас нет недостатков! Давайте убежим от этой толпы. Здесь есть комната, где мы сможем побыть одни. Мне нужно вам многое сказать.

– Согласна. Ведите меня в эту комнату. Хотя королева будет меня бранить, если узнает, что одна из ее фрейлин прячется в пустой комнате.

– Можете мне довериться. Я скорее умру, чем позволю вас обидеть.

– Я это знаю. А потому пошли – эта толпа меня утомляет. К тому же мне очень хочется услышать, что вы собираетесь мне сказать.

Они поднялись по лестнице и прошли вдоль коридора. Три ступеньки вели в небольшую комнату, единственное окно которой выходило на реку, блестевшую при свете луны.

Анна подошла к окну и посмотрела на парк и на реку за ним.

– Какая великолепная ночь! – воскликнула она. – Я никогда не видела такой красоты.

Он обнял ее, и они обменялись восхищенными взглядами.

– Анна, сделай так, чтобы эта ночь стала еще прекраснее. Обещай, что выйдешь за меня замуж.

– Я согласна. Если это сделает ночь еще прекрасней.

Он взял ее руки в свои, поднес к губам и поцеловал. Он был слишком молод и слишком нежен, а поэтому пытался сдерживать свою страсть.

– Ты самая красивая леди при дворе, Анна.

– Ты так думаешь, потому что любишь меня.

– Я так думаю, потому что это правда.

– Тогда я счастлива, что ты так считаешь.

– Ты когда-нибудь представляла себе, что может быть такое счастье?

– Да, часто… Но я не думала, что такое может случиться со мной.

– Посмотри на этих людей внизу, Анна. Мне жаль их! Им ничего не известно о счастье! Они не могут быть так счастливы, как мы!

Анна вдруг рассмеялась. Она вспомнила о короле, который ходил по залу, стараясь скрыть, что он король, и разыскивал свою новую любовь. А потом подумала о Марии.

– Моя сестра… – сказала она.

– Твоя сестра? Какое нам до нее дело!

– Никакого! – воскликнула она, взяла его за руку и поцеловала. – Никакого! Не будем думать о ней.

– Не будем, Анна.

– Как я люблю тебя, – сказала Анна. – Подумать только: ведь я могла согласиться с их желанием выдать меня замуж за кузена из Ормонда!

– А меня хотели женить на дочери Шрюсбери!

Она немного испугалась, вспомнив, что Перси наследник графа Нортамберлендского, а это означает, что он должен жениться на девушке из семьи Шрюсбери, а не на Анне Болейн, происхождение которой не слишком знатно.

– О Генри! – воскликнула она. – Они ведь могут женить тебя на леди Марии!

– Они женят меня только на Анне Болейн и больше ни на ком!

Было так легко бросить вызов миру в маленькой, освещенной луной комнате, но они не осмелились оставаться там долго. На церемонии снятия масок должны были присутствовать все приглашенные, чтобы не вызвать гнев короля.

Празднество было несколько омрачено. Кардинал беспокоился, потому что король был явно чем-то недоволен. Маскарад не слишком удался, хотя поначалу казалось, что все идет замечательно, – король не мог найти ту, кого искал.

Маски были сняты, бал закончен, и королевская свита разместилась в двухстах сорока великолепных опочивальнях, которые кардинал приготовил для своих гостей.

По дворцу поползли слухи, вначале непроверенные, а затем уже бесспорные, что Генри, лорд Перси, старший сын и наследник знатного графа Нортамберлендского, так сильно влюбился в прекрасную Анну Болейн, что решил на ней жениться.

Слухи эти достигли ушей короля.

Король побагровел от гнева и послал за тем, к кому он всегда обращался в трудную минуту. Кардинал поспешил явиться, зная, что полагаться на милость короля – все равно что надеяться на спокойную жизнь, находясь рядом с молчащим, но не окончательно потухшим вулканом. И горячая лава королевского гнева обрушилась на кардинала.