Человек с чужим прошлым - Василий Веденеев

— Наплевать! — Этнер примял в пепельнице окурок. — Англичане и русские — серьезные противники. Их военные разведки всегда были чрезвычайно тесно связаны с политикой. Сейчас неважно, кто из них первым клюнет на нашу удочку. Лучше всего, конечно, чтобы клюнули и те, и другие. Мы должны заставить их поверить в наше произведение, Бергер! А заодно приглядеть за абвером.

— Вы им не доверяете, экселенц? Только в этой операции или…

— Им не доверяет рейхсфюрер! — отрубил Этнер. — Поэтому полковник СС Карл Бухер — специально выделен для наблюдения за действиями Канариса. Вам следует знать об этом и сделать соответствующие выводы. Выполнить стоящую перед нами задачу лучше всего через агентов чужой разведки, причем желательно, чтобы они сами добыли подготовленную нами информацию. Вот в чем фокус! Однако глупо возлагать все надежды только на то, что Марчевским начнут интересоваться чужие разведки, и мы получим возможность подсунуть им нужные материалы. Хотя… это один из выигрышных вариантов. Поэтому я дал согласие на его разработку. В нужном направлении одновременно будут работать и другие службы. В том числе за рубежом. Противник в любом случае должен выйти на подготовленный нами материал и получить подтверждение добытой его разведкой информации. И он его получит: через дипломатов, военных атташе, попов из Ватикана, через деловые круги… кстати, в этот польский город направлен на должность начальника тайной полиции и войск СС Вилли Байер. Человек проверенный, специально подобранный для этой должности. Все инструкции ему даны. Наш сотрудник должен выходить прямо на него и только на него. Только! Вы начали работу по польскому варианту?

— Да, группенфюрер. К Марчевскому подведен опытный сотрудник. Он окончил орденсбург в Крессине, стажировался в Гамбургской школе. Прекрасно подготовлен. Для большей правдоподобности мы вводили его в семью настоящего русского эмигранта, за которого он себя выдает. За короткие сроки он сумел изучить особенности личности своего двойника, перенять его походку, манеру говорить. Учитывалось и некоторое внешнее сходство. Из лагеря получены настоящие документы и вещи. Думаю, он уже в контакте с Марчевским.

Слушая Бергера, Этнер согласно кивал. Ему были известны привычки подчиненного — каждую операцию тот готовил крайне тщательно. Если хотел внедрить человека в подполье, то обязательно пропускал его через общение с настоящими членами организации, находящимся в заключении; при подготовке документов использовал только ту бумагу и чернила, которые были захвачены при налетах на подпольные типографии и явочные квартиры, аналогично дело обстояло и с печатями.

— Вы не перегнули палку, подведя его к поляку под видом русского? Может быть, не стоило так? — поинтересовался Этнер.

— Отчего? — удивленно поднял короткие брови Бергер. — Наш офицер отлично владеет русским языком, хорошо знает славян, их психологию, очень предприимчив и осторожен. Абвер сейчас использует многих эмигрантов, поэтому его мнимая национальность не будет подозрительной. Должен вам открыть один секрет: офицер, введенный мной в разработку Марчевското, — сын хозяйки имения, Конрад фон Бютцов.

— Вот даже как?! — не смог скрыть изумления группенфюрер. — Отец знает?

— Отец весьма любопытная фигура. Я не зря пригласил вас сюда. У него два сына, и младший из них — офицер СС.

— А старший?

— Старший живет в США.

— Любопытно. И давно? Что он там делает? Почему не возвращается в рейх?

— Уехал он давно. А возвращаться… Думаю, господин группенфюрер, наш любезный хозяин заручился поддержкой в решении этого вопроса на самом верху, — оберфюрер многозначительно поднял длинный палец.

— Вы хитрец, Бергер! Наверняка не бескорыстно пригласили меня к своему родственнику… Кстати, абверу даны все надлежащие указания по оказанию нам помощи в проведении операции. Мы — дирижеры, они — исполнители, не знающие даже деталей и конечной цели. Однако, боюсь, как бы не пришлось плохо вашему протеже: прятаться за чужим, да еще славянским прошлым! Русский все время будет вызывать подозрения. Абвер умеет работать.

— Подозрения? — пожал худыми плечами Бергер. — Сколько угодно! Главное, чтобы он выявил там темную лошадку из конюшни чужой разведки, через которую мы сможем реализовать свой материал и выполнить поставленную задачу. А своих стоит ли бояться, господин группенфюрер?.. О, время обеда! Прошу вас. Пойдемте, отведаем блюд, приготовленных искусным азиатом. Заодно поближе познакомитесь с хозяином. Кажется, он тоже любитель охоты…

* * *

Поздно вечером, усталый, но очень довольный днем, проведенным в имении фон Бютцова, группенфюрер СС Этнер возвращался на своей машине в Берлин.

Хозяин имения действительно оказался весьма приятным и полезным человеком. И Бергер тоже не промах — всунул родственника в разведывательную операцию, проводимую среди своих и на своей территории. А награды и повышение по службе будут. Зато практически никакой опасности — кругом свои. Но потом можно двинуть родственника выше, на хорошую должность. Об этом стоит подумать. Тем более, в багажнике автомобиля лежит тщательно упакованная столь понравившаяся Этнеру картина неизвестного русского мастера, с тихим прудом и старой мельницей…

* * *

В поезде Выхин почти не спал. Состав тащился жутко медленно и часто останавливался по непонятным причинам. В вагоне душно пахло давно не мытыми человеческими телами, крепким дешевым табаком и сырой тканью. Хорошо еще, ему удалось занять место около окна. Примостившись на жесткой деревянной скамье общего вагона — купейные только для немцев, — Выхин пытался задремать, но ничего не получалось. Мешали разговоры соседей-поляков о новых порядках, бешено возросших ценах и пропавших без вести родственниках, ушедших в прошлом году в армию. Один раз состав остановили для проверки документов. Немецкие жандармы с металлическими бляхами на груди и люди в штатском быстро и деловито просматривали подаваемые им бумаги, бесцеремонно вытряхивали скудные пожитки из мешков и чемоданов. После проверки кто-то сказал, что в соседнем вагоне забрали молодого парня. За что? А кто знает? Теперь время такое…

К городку поезд подошел утром. Через грязное стекло вагона Выхин увидел разбитое еще в начале войны здание вокзала. Его двери и оконные проемы были заложены кирпичом. Роль станционных построек выполняли два старых вагона, стоявших в стороне на запасных путях. Перрон сохранился, и шумная толпа из общих вагонов выплеснулась на него. Выплеснулась и качнулась обратно — как оказалось, перрон был оцеплен солдатами. Задние, еще не успевшие выйти из дверей, напирали на передних, невольно остановившихся при виде немцев. Выскочивший одним из первых Выхин — пришлось изрядно потолкаться, локтями прокладывая себе дорогу, — тоже отступил назад: стоит ли привлекать к себе внимание и первым лезть на очередную проверку документов?

Несколько немецких офицеров и солдат, ехавших в передних вагонах, прошли на площадь. Следом, подгоняемые окриками жандармов и полицейских, потянулись остальные пассажиры.

Площадь перед вокзалом невелика: пыльная, застроенная по краям невысокими домами, а справа — трамвайный круг с ожидавшим пассажиров полупустым вагоном. Поэтому избежать проверки документов было никак не возможно — сзади оцепление, а у единственного прохода стояли несколько эсэсовцев из дежурного взвода комендатуры. Документы проверяли и перед посадкой, но там все обошлось, а здесь совсем рядом граница с Советами. В поезде поговаривали, что до сих пор кое-кто из местных и приехавших из других районов страны пытается уйти за кордон.