Криппен - Джон Бойн

Констебль потянулся за папкой со списком фамилий и предполагаемых правонарушений.

— Вам велели явиться сюда и сделать заявление? — уточнил он.

— Да нет же. Никто меня не просил…

— По какому вы делу, мэм?

— Еще нет никакого дела, — раздраженно ответила она. — Я как раз хочу, чтобы его завели. Выражаю беспокойство по поводу исчезновения одной женщины.

— Вы хотите заявить об исчезновении женщины? — переспросил он. Похоже на вырывание зуба, подумал юноша и тут же пожалел об аналогии: в пятнадцать лет ему пришлось вырвать зуб, и память об этом была свежа до сих пор. Дантист оказался не врачом, а скорее садистом: парень никогда в жизни не испытывал такой боли.

— В некотором роде. Согласно официальному сообщению, она умерла, но я в это не верю — все дело в таком пустяке, как ожерелье с синим сапфировым кулоном и красивые серьги. Можно добавить, что это любимые украшения исчезнувшей женщины. Мне кажется, она попала в беду. Так же считает и моя подруга — миссис Маргарет Нэш. Подождите минутку… — Луиза полезла в сумочку и вытащила небольшой блокнот, который принялась быстро листать, отыскивая нужную запись. — Где-то здесь, — пробормотала она, а затем театрально ткнула пальцем в страницу. — Вот. Мне сказали, что в Скотланд-Ярде есть пять главных инспекторов, которые ведут самые серьезные дела. Инспекторы Эрроу, Фокс, Фрост, Дью и Кейн. Это правда? Это их настоящие фамилии или псевдонимы, придуманные для того, чтобы заинтриговать публику?[14]

Констебль Милберн взглянул на нее как на полоумную.

— Разумеется, это их фамилии, — ответил он. — А что вас смущает?

— Ну, стрела и трость — очень похожие предметы. Мороз и роса. По-моему, не нужно объяснять. Но потом — лиса. Не знаю, какая здесь связь, — призналась Луиза озадаченно. — Просто это показалось мне слегка странным — вот и все. Так, значит, их не придумали специально для прессы?

— Вовсе нет.

— Или хотя бы для того, чтобы сбить с толку преступников? Вы можете мне рассказать — я умею хранить тайны.

— Уверяю вас, все пятеро джентльменов — инспекторы, — непреклонно сказал констебль. — Если вы хотите еще что-нибудь…

— Впрочем, это не суть важно, — закончила она со смехом, перебив его и тотчас забыв о кратких фамилиях инспекторов. — Мне хотелось бы немедля поговорить с одним из них. Не могли бы вы кого-нибудь позвать?

Констебль Милберн рассмеялся, но затем, увидев, что Луиза насупилась, сделал вид, что не фыркнул, а просто закашлялся.

— В чем дело, молодой человек? — спросила она. — Я сказала что-то смешное? Я пришла заявить о совершенном преступлении. По-моему, этот ваш… Скотланд-Ярд, или как вы его называете, занимается расследованием подобных дел? Или это просто какой-то водевиль?

— Мисс Смитсон…

— Миссис Смитсон, — исправила она его. — И возможно, когда-нибудь, если на то будет Божья воля, я стану леди Смитсон, так что имейте это в виду.

— Миссис Смитсон, инспекторы — очень занятые люди. Они просто не могут встречаться с каждым посетителем, который приходит к нам с жалобой. Для этого существуют сыщики. Для этого здесь сижу я.

— Констебль полиции Милберн, — твердо сказала Луиза, словно обращаясь к умственно отсталому ребенку. — Видимо, вы не понимаете, с кем говорите. Мой свекор — лорд Смитсон. Мой деверь — достопочтенный Мартин Смитсон. Мы — титулованное семейство. Знать. Не какие-то простолюдины, обратившиеся в полицию из-за пропавших панталон, которые посреди ночи сорвала с веревки для белья живущая по соседству дешевая прошмандовка, потому что у нее нет своих. — Всю эту речь она произнесла на одном дыхании, с каждой фразой все больше повышая голос: молодой констебль вытаращил глаза, поразившись резкой перемене интонации и лексикона. — Мы — почтенные люди, — добавила она спокойнее. — Я пришла сделать заявление и требую встречи с инспектором.

Констебль Милберн кивнул и, как всегда при работе с трудным клиентом, решил потянуть время.

— Не могли бы вы присесть, — предложил он, кивнув на ряд стульев у стены. — Посмотрим, что можно сделать.

— Очень хорошо. — Дама бодро кивнула, словно уже добилась своего. — Только постарайтесь недолго. У меня впереди напряженный день, и я не могу терять попусту время. Надеюсь увидеть инспектора через десять минут.

— Может быть и дольше, — ответил констебль Милберн. — Насколько мне известно, трех инспекторов сейчас нет на месте. А четвертый допрашивает свидетеля. Не знаю, где инспектор Дью, но…

— Так узнайте же, констебль полиции Милберн! — завопила она, шлепнув рукой по столу. — Отыщите его! Напрягите свои тренированные мозги и установите его местонахождение. Проведите сыскную работу. Возьмите увеличительное стекло. Допросите свидетелей. Отследите его последние перемещения. Если вы не приведете его через десять минут, я подойду к этому столу и потребую объяснений, и тогда вам, молодой человек, не поздоровится. Могу вас в этом заверить.

Он кивнул, сглотнув слюну: его кадык нервно поднялся, когда она закончила свою тираду.

— Идет, — согласился констебль и поспешно скрылся.

Она видела, как юноша зашел в одну из служебных комнат: его форма плотно облегала стройную фигуру. Луиза облизалась и улыбнулась. «Чего бы я только не отдала за этот лакомый кусочек», — подумала женщина, в которой заговорили врожденные инстинкты.

— А ты с чем, милочка? — спросила ее девушка, расположившаяся на одном из соседних стульев. Луиза, которая сидела прямо и настороженно, скосилась влево, но не повернула головы: решила не обращать на девушку внимания, надеясь, что та отстанет сама. — Говорю, с чем ты? — повторила та. — Эй, слышь меня?

— Я прекрасно вас слышу, благодарю вас, — ответила Луиза с самой аристократической интонацией, на которую была способна, словно девушка могла этого испугаться и замолчать. — Извините, но в данную минуту я не расположена к беседам.

— Фу-ты ну-ты! — пробубнила девушка, некая Мэри Добсон. — Понятно.

— Благодарю вас, — произнесла Луиза, слегка кивнув, словно ей сказали комплимент. Несколько минут прошло в тишине, и Луиза уж подумала, что худшее позади, но затем, даже не спросив разрешения, Мэри Добсон встала и пересела на соседний стул: тяжело откинувшись на спинку, она сложила руки на груди.

Затем окинула Луизу взглядом с ног до головы, обратив внимание на тонкую строчку на платье и изящные кружевные перчатки.

— Вызывают меня каждую неделю, — сказала девушка, словно продолжая начатый разговор. — Должна им выкладывать, чем занимаюсь, где работаю и все такое. Говорят, за мной нужен глаз да глаз, хоть я и говорю им, не понимаю, мол, зачем теперь все это. Ведь я делаю то же, что и все остальные, отличаю свое от чужого и никогда их не путаю. Не то что в прежние времена…