Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика - Борис Хольмстон-Смысловский

Русский корпус и казачьи формирования, то есть генералы Штейфон и Краснов, были прямыми наследниками минувшей белой эпопеи. Оба вышли из ее рядов уже зрелыми полководцами (в генеральских чинах), а потому и движения их выражали наиболее ортодоксально белую идею.

Первая русская национальная армия и ее командующий, то есть пишущий эти строки, вышел из эпохи первого Белого движения юным гвардии капитаном, прошел потом сквозь суровую перековку в Потсдаме, созревал в рядах вермахта, что и отразилось в высшей степени на руководимом им движении.

Совсем иначе прошла жизнь главнокомандующего РОА, генерала Власова. Он вышел из русской крестьянской среды, ковался в коммунистической партии, образовывался в Советской армии и пришел возглавить вторую эпоху Белого движения готовым человеком, глубоко знающим новую Россию, психологию советского солдата и чаяния всех народов, живущих на территории СССР.

Он был чужд и свободен от всех кастовых военно-белых и военно-немецких влияний, а потому мог подойти к возглавляемому им делу наиболее просто, по-современному, чисто по новорусскому.

В этом преимущественно и заключался его личный авторитет и сила его движения.

Советская пропаганда сравнительно легко разделалась с генералами Штейфоном и Красновым, как с типичными представителями «мрачного царского режима», «контрреволюции» и «бело-бандитов»; меня же почти не удостоила своим вниманием, считая просто «национал-социалистической дрянью», но была принуждена резко остановиться перед лицом генерала Власова.

Тут она ничего сказать не могла, а потому просто замолчала. Власов был свой, по плоти и крови, и такими же своими были пришедшие к нему генералы, офицеры и бойцы.

Власов, герой Советского Союза, явился продолжателем белой идеи в борьбе за национальную Россию! Это было страшное явление, и в этом была смертельная опасность. Сложись политическая обстановка иначе и пойми немцы Власова, РОА одним только своим появлением, одной пропагандой, без боя, могла потрясти до самых основ всю сложную систему советского государственного аппарата. Его борьба и его кровь, а потом кровь его многострадальных бойцов во всех лагерях Германии открыли глаза западному миру на то, что в Советской России далеко не все благополучно.

Восстали и вместе с немцами начали борьбу, а теперь, не желая возвращаться на родину, кончают жизнь самоубийством. И кто же? Не контрреволюционные «золотопогонники», а коммунистические генералы, советские офицеры и колхозники.

Это была песнь без слов, ясная и понятная каждому честному иностранцу.

Этим было сказано все, и в этом главным образом и заключалось все историческое величие второй эпохи белой борьбы за национальную Россию.

Генерал Власов — большой русский человек, прекрасный солдат и организатор, патриот и человек воли.

Он в полном сознании, как было сказано, пошел по тернистой дороге к Голгофе русской революции и отдал жизнь и кровь на благо и величие своей родины.

Перед лицом такой жертвы простятся все его личные недочеты и ошибки. Он встает во весь свой могучий рост национального героя.

Русское свободное зарубежное воинство, оказывая его памяти воинские почести, скажет: «И ты был одним из них — русский суворовский чудо-богатырь!»

Андрею Андреевичу Власову — вечная память!

Главнокомандующему РОА — вечная слава!

1

Современная война — чрезвычайно сложное явление. Она тесно связана не только с чисто военным искусством, но и с целым рядом иных причин и глубоко на нее влияющих факторов. Прежде всего — политикой. Чистой политикой, то есть тем, что мы обыкновенно называем работой дипломатии. Затем политикой финансовой, торговой, промышленной, социальной, и не на последнем месте политика идеологическая или пропагандистская.

Все эти фронты человеческой жизни играют решающую роль в современной жизни народов и создают еще в так называемое мирное время целый ряд конфликтов, которые приводят нации в состояние непрерывной борьбы между собой — финансовой, торговой, пропагандистской или, выражаясь современным языком, «холодной войны». Напряжение этих «мирных войн», между прочим поглощающих огромные жертвы, указывается обыкновенно стрелкой барометра международных вооружений, и когда эти вооружения доходят до той стадии напряжения, когда пушки начинают сами стрелять, по образному выражению германского канцлера Бисмарка, тогда стрелка барометра, катастрофически падая, останавливается на слове «буря». И тогда все эти финансовые, экономические, идеологические и другие «холодные войны» переходят в открытую фазу войны, которую мы называем огневой, и тогда дипломатические фраки прячутся за военные рубашки.

Однако напрасно думать, что все эти факторы перестают действовать и начинается период чистого военного искусства. Нет, это не так. Сегодня мы видим чистоту военного дела только на низших ступенях военного искусства, то есть в тактике и в оператике. Высшая ступень военной науки, то есть государственная стратегия, наступательная или оборонительная, на всем протяжении своей работы находится под постоянным влиянием всех вышеуказанных видов политики. И часто, как мы видим из опыта последней войны, высшему военному командованию приходится принимать решения, прямо противоположные военной науке, нести за это ответственность и платить за это кровью своих солдат, поражениями, а иногда и проигрышем всей кампании. Во всяком случае, сегодня нет войны по старым рецептам и методам, не только Первой, но даже и Второй мировой. Стратегия сама по себе, как самодовлеющая чисто абстрактная военная доктрина, больше не существует, и ей приходится на каждом шагу считаться и принимать во внимание требования всех вышеуказанных факторов. Сегодня нет войны без участия войны политической, идеологической, пропагандистской, технической и финансовой. Деньги, промышленность, техника, пропаганда, идеология могут не только помочь или не помочь, но просто решить участь всего вооруженного столкновения.

В то время, когда солдат ведет бой в поле, а Генеральный штаб вкладывает всю свою душу в тот или иной оперативно-стратегический план, в это время храбрость первого и искусство второго находятся в полной зависимости от инженеров, мастеров и рабочих, работающих по десять человек на одного солдата. Техника в современной войне играет решающую роль. Механизация боя — вот лозунг сегодняшнего дня, хотя дух солдата и народа, на фронте или в тылу, продолжают быть явлением первого порядка.

Размеры техники и механизации велики, и влияние их огромно. Однако мы не должны забывать, что машина, как бы совершенна она ни была, двигается и стреляет рукою человека, а потому состояние этого работающего и стреляющего человека, состояние его духа и психологии, было и есть решающим фактором каждого деяния, каждой борьбы и каждого сражения. Для приведения этого духа в соответствующее состояние необходимы не только хорошо выученная армия, организация и вооружение, то есть техника, но нужно, кроме того, дать в бой идущему солдату соответствующую идею — цель, то есть идеологию, и подкрепить ее хорошо проведенной пропагандой. Для этого нужна выработка этой идеологии и метод пропаганды еще в «мирное время» и умелое действие их совместно со стратегией во время войны огневой.