Великий Змей - Серж Брюссоло

— Наши картонные домики не готовы выдержать полярный холод, — простонал старейшина. — И у нас нет достаточных запасов еды, чтобы противостоять бесплодию полей зимой.

Зигрид закрыла глаза. Она представила, как остров постепенно приплывает туда, где есть айсберги, и плывет рядом с ледяными глыбами, которые могут без труда его раздавить. Она задрожала от холода, поскольку была одета лишь в тонкое шелковое кимоно. Где взять теплые вещи? Это было все равно, как если бы население тропиков внезапно оказалось среди ледников. Никто не сможет за месяц привыкнуть к таким изменениям. Старики и дети умрут первыми.

— Может быть, есть возможность избежать катастрофы, — сказал старейшина после некоторых колебаний. — Отклониться от курса. Превратить остров в корабль и покинуть течение, которое несет нас к смерти.

— Но как? — пробормотала девушка, широко раскрыв глаза.

— Используя деревья вместо мачт и установив на них паруса, — проговорил он. — Муж твоей приемной матери был судовладельцем. Я знаю, что в пристройке у вас еще есть огромные паруса. Запасные паруса, которые вам теперь ни к чему, ведь вы потеряли всю флотилию.

— Может быть, — сказала Зигрид. — Надо спросить разрешения у моей матери. Это принадлежит ей. Я лишь приемная дочка.

— Твоя мать — сумасшедшая, — проворчал Нобуру. — И в любом случае она принимает тебя за Ки, ее настоящую дочь, которую утопил дракон. Она даже не захочет говорить со мной; для нее старейшина деревни значит меньше, чем слуга. Попробуй убедить ее. Если у нас будут паруса, я прикажу построить большой руль, который мы установим на южной стороне и который позволит нам плыть туда, куда мы захотим.

— Остров превратится в корабль?

— Да, правда, не очень маневренный, но все же корабль. Мы не будем обречены следовать прихотям морских течений.

— Посмотрю, что смогу сделать, — вздохнула девушка.

— Не теряй времени, — настаивал Нобуру. — Вода с каждым днем будет становиться все более холодной, и работа по конопачению станет пыткой.

Зигрид послышалась в его словах угроза, но девушка лишь вежливо поклонилась, пока старейшина отступал, пятясь. Зигрид чувствовала себя неуютно в присутствии деревенского старейшины. Она часто замечала, что он бросал на нее влюбленные взгляды и не пропускал возможности подойти к ней и начать нашептывать всякие глупости, перебирая ей волосы. Это был неопрятный мужчина, уродливый, как блоха, у которого из-за катастрофы оказалось слишком много власти.

Как Зигрид и думала, ей было трудно убедить приемную мать отдать запасные паруса сообществу.

— Они принадлежат твоему отцу! — проскрипела старая женщина. — Что он скажет, когда вернется? Он не простит мне, что я раздала его имущество нищим. Он меня проклянет и будет прав! Ох! Ты хочешь отлучить меня от дома, так? Ты придумала эту уловку, чтобы отделаться от меня? Ты наверняка надеешься познакомить отца с одной из твоих подружек, чтобы она стала его сожительницей. И которая в благодарность станет выполнять все твои прихоти!

— Мать, — стала настаивать Зигрид. — Через месяц остров покроется снегом, и мы умрем от холода. Вспомните, вы дрожите, как только начинается дождь! Что вы будете делать, когда мы будем вынуждены жечь дом по частям, чтобы согреться?

Старая женщина пожала плечами. Она с презрением сжала рот, исчерченный вертикальными морщинами.

— Я ничуть не верю в эти истории про снег, — прошипела она. — Мука, которая падает с неба! Ну вот еще! А почему и не рис? Вода, что превращается в стекло… Это скучные сказки, что любят рассказывать моряки. Нобуру хочет украсть наши паруса, сшить из них одежду и продать ее по сходной цене. А ты слишком глупа, раз веришь ему.

Пришлось долго вести переговоры. В конце концов, устав от всего, Зигрид решила передать паруса сообществу, не ставя в известность свою приемную мать, которая, в любом случае, никогда не ходила в подсобное помещение, потому что боялась крыс.

Старейшина пришел той же ночью вместе с дюжиной юношей и забрал скрученные в рулоны отменные паруса, даже не поблагодарив. На следующий день Зигрид увидела, что он велел прибить импровизированные реи поперек высоких деревьев на горе. Паруса были натянуты на эти распорки, так что гигантские ели оказались превращенными в огромные мачты, пустившие корни в землю. Стволы гнулись от порывов ветра.

Нобуру прохаживался по равнине, гордый от содеянного.

— В этот самый момент, — сказал он, положив руку на плечо Зигрид, — на юге острова мы собираем огромный руль. Десять елей будут поставлены на единую направляющую, и группа мужчин будет управлять ими с помощью канатов. Это может позволить нам уйти от течения. Как только ветер усилится, мы поплывем на запад, чтобы вернуться туда, где были раньше, а затем поплывем в теплые края.

— Это прекрасно, — заметила Зигрид, — но надо поторопиться установить этот руль, поскольку пока ветер, что надувает паруса, лишь приближает нас к полюсу.

Лицо старейшины стало непроницаемым, и девушка поняла, что ей не стоило унижать его.

— Строительство идет полным ходом, — проворчал он. — Не переживай. Самое позднее послезавтра мы повернемся спиной к айсбергам.

На этих словах Зигрид оставила его, стоящего на опушке леса, руки в бока, рассматривающего с нескрываемой гордостью огромные паруса, натянутые между елей. Это зрелище вызвало у девушки смутную тревогу, скрипы измученных стволов деревьев путали ее. Дерево становится мачтой лишь после многочисленных процедур вымачивания и сушки — если следовать традициям ремесленников, то потребуется несколько лет. Вот почему она боялась, что Нобуру слишком скоро взялся за дело. А если начнется шторм, и остров понесет по воле волн? Поскольку спустить паруса быстро не удастся, остров может просто-напросто перевернуться… опрокинуться, оказаться «килем» вверх, и все жители утонут.

Эти ужасные сцены мучили Зигрид всю дорогу. Ей казалось, что скрип больших деревьев передался теперь земле и шел из-под ее босых ног. Когда она вошла в сад, то увидела, что мать стоит на коленях среди грядок с овощами, вид у нее был встревоженный.

— Ветер уносит землю! — сказала старая женщина, указывая пальцем в небо. — Козе га цойсигамасю десю. Смотри! Мы слишком быстро движемся… Мы слишком быстро продвигаемся. Скоро плодородный слой улетит в порыве ветра, и мы будем жить на голых скалах.

— Ну ладно, мама, — вздохнула Зигрид. — Все и так слишком сложно, не надо добавлять. И не надо излагать эти блистательные теории соседям. У всех и так плохое настроение. Вам пора идти домой, замерзнете.

— Ах да! — засмеялась в прошлом знатная дама. — Я забыла: юки! (снег). Чудесная мука, что падает с неба. Может, она накормит нас, как знать? Из муки можно сделать лепешки.

Зигрид не ответила на насмешку и пошла сварить немного риса, совсем немного, поскольку нужно было экономить запасы. Она замерла над чугунком. С тех пор как натянули паруса, продвижение острова стало более заметным, и многие страдали от морской болезни. Почему Нобуру не подождал, пока вырежут руль, и расправит паруса? Почему он хотел отличиться в глазах своих подчиненных? Какой глупец!