Ловушка для ангела - Диана Трубецкая

– Кошка выпустила коготки, – подумал про себя. – Что ж, все женщины таковы. Сначала слабые и беззащитные, а потом показывающие свои зубы и когти.

Сначала съёмку проводили посреди крыши, чтобы Мария не так боялась, а потом, видя, что Маша отвлеклась, постепенно передвинулись к краю. И постепенно девушка настолько вошла в привычный на съёмках раж, что почти забыла, где находится. Во всяком случае, высота уже не мешала работе. После этого Марии начало казаться, что она уже ничего не боится.

* * *

Как-то Маша увидела, как снимают в каскадёрских трюках Юлию Корнилову и восхищённо рассказала об этом Глебу. В ответ в его глазах зажглись азартные огоньки.

– Скоро и ты будешь сниматься в таких же.

На следующий день Машу начали обучать вождению автомобиля и мотоцикла. Ещё через время – научили некоторым каскадёрским трюкам. Маша, изучая свои фотографии, и сама не верила, что она видит на них себя. Вот прекрасная белокурая девушка с распущенными волосами взлетает на мотоцикле над холмом. А вот идёт по тросу, натянутому на высоте трёхэтажного дома. Этот номер снимался со страховкой. И всё же сердце девушки замирало от страха, а внизу собиралась толпа народу. Им казалось, что одно неверное движение – и Маша разобьётся. Сама Мария испытывала те же ощущения. Трюки на мотоцикле никто застраховать не мог. И каждый раз, когда Мария взлетала, преодолевая препятствие, ей казалось, что она переломает себе руки и ноги. А может и позвоночник. К счастью, каждый раз всё заканчивалось благополучно, а фотографии Марии становились всё лучше и лучше. И через какое-то время со снимков и видеозаписей на зрителей смотрела уже не просто милая девочка, а профессиональная модель высшего класса.

И вскоре Мария почувствовала, что и сама внутренне меняется. Становится смелее и отчаяние, словно в неё вселился другой человек, преображающий её изнутри.

* * *

А Любовь Романова всё читала и читала об истории Дома на Набережной, забыв обо всём на свете, погружаясь в трагедию человеческих судеб, изломанных беспощадной политикой сталинских репрессий, связанных со Зловещим Домом на набережной в советское время. И некуда было уйти, и негде спрятаться. Беспощадная карающая длань безумствующей власти настигала повсюду. В роскошных квартирах были установлены прослушки, и через них слушали и анализировали каждое слово. И каждое слово, даже произнесённое шёпотом, было услышано. И по каждому неосторожному слову вынесен приговор.

Количество репрессированных жильцов Зловещего Дома насчитывает более восьмисот человек. Исчезал глава семьи – исчезали и семьи. Особенно жутким был 1937 год. Машины приезжали дважды за ночь. Если ночью загорались окна, становилось ясно – забирают. Были времена, когда репрессировали чуть ли не половину семей в Доме. Люди жили, словно в кошмарном сне. Некоторые, чтобы спасти свои семьи, пускали себе пулю в лоб, стрелялись. Но и этот «выход» спасал семьи самоубийц далеко не всегда. Дом в то время застилала красная пелена всеобщего ужаса и безнадёжного ожидания.

В тот день Маша выполняла очередной трюк на канате, натянутом между домами на высоте нескольких метров. Высота была достаточной, чтобы в случае падения переломать себе все кости. Маша в облегающем чёрном латексном костюме – трико и короткой сборчатой юбочке, с распущенной гривой золотистых волос напоминала стриптизёршу, одетую в эротическое бельё. Черный цвет костюма великолепно контрастировал с белизной её кожи. Внизу как всегда собралась толпа зрителей, тележурналисты наставили на неё телекамеры, а журналисты из газет и журналов озаряли вспышками фотоаппаратов. Обычные же зеваки, замерев и раскрыв рты, наблюдали, как прекрасная девушка ступает с шестом по канату, потому что казалось, что каждый шаг может стать для неё последним.

Этот трюк сегодня давался нелегко. День был ветреный, а наверху ветер всегда сильнее, чем внизу на земле. Поэтому Марии нужно было не только сохранять равновесие, но и бороться с его порывами. Девушка постаралась максимально сосредоточиться, не отвлекаясь на карауливших внизу зевак. Но у неё получалось не слишком хорошо, потому что правда состояла в том, что она боялась.

Каждый раз при выполнении трюка Марии становилось страшно. Наверное, именно это и отличало её от профессиональных каскадёров – она никогда не научится получать удовольствие от головокружительного риска. Она не была каскадёром, она была всего лишь женщиной… От этих печальных раздумий Марию вдруг отвлёк чей-то неправдоподобно громкий голос. И Маша вдруг осознала, что этот издевательский голос обращён именно к ней и выкрикивает оскорбления.

– Эй ты, гадина, – вещал в рупор насмешливый женский голос, – решила меня переплюнуть моими же трюками?! Украсть мою фишку? А кто тебе давал право копировать меня, словно попугай?! И неужели ты думаешь, что с этими клоунскими номерами ты сможешь чего-то добиться? Да неужто ты не видишь, что все смеются над тобой?!

На миг после этих странных слов на зрительской площадке наступила мёртвая тишина. Взоры зрителей были обращены к роскошному джипу, из открытой дверцы которого выглядывала девушка и вещала миру эти странные оскорбления. Несколько человек бросились было к машине, чтобы остановить этот издевательский словесный поток, но между ними и девицей непроходимой стеной стали мощные, бандитского вида молодчики – охрана.

А Юлия продолжала издеваться:

– Скажи, какими особыми приёмами тебе удалось уговорить Глеба взяться за твою раскрутку? Ведь всем известно, что ты явилась в Москву из Задрыпанска и денег у тебя ни шиша. Так что же сподвигло самого крутого продюсера Москвы раскручивать какую-то провинциальную шалаву? Может, ты больше других сильна во французских поцелуях? Или сообщество путан в вашем Задрыпанске обучило тебя особым приёмчикам? Неужели ты и вправду считаешь, что можешь хоть на мгновение подняться до уровня Юлии Корниловой или затмить её?!

Мария остановилась на канате и, шатаясь от ветра, слушала оскорбления, которые, казалось, слышала вся Москва. А зрители стояли, замерев, переживая за уже полюбившуюся им и такую беззащитную Марию Евдокимову. Снизу девушка казалась такой уязвимой, маленькой и хрупкой. Публике не сообщали, работает ли Мария со страховкой, и теперь никто не был уверен в благополучном исходе этой истории, если Маша упадёт.

Время, казалось, остановилось, и тикающие стрелки начали отсчитывать мгновения: тик-так, тик-так, тик-так…

Порывы ветра наверху усилились, и Марию зашатало ещё сильнее. Вот она, превозмогая себя, сделала шаг, пошатнулась и потеряла равновесие. Те несколько секунд, что она падала с каната, происходили словно в замедленной съёмке и показались зрителям часами.

Маша, не долетев до земли, закачалась на тонкой, почти невидимой нити. Зрители испустили долгий облегчённый вздох: слава богу, Мария была на страховке.

– Ха-ха-ха, – донёсся издевательский вопль. – Ну, куда же тебе до меня, детка. Я работаю по-взрослому – без страховки, – продолжала свою издевательскую речь Корнилова.

Но её уже никто не слушал – толпа бросилась, чтобы помочь Марии. Через несколько минут съёмочная команда спустила девушку вниз. Разъярённый Глеб повернулся было, чтобы сказать Юлии всё, что он думает о её выходке, но машина с девушкой уже исчезла из виду.