Сюжет для небольшого обмана - Лариса Соболева

…Даниил Олегович потирал затылок, расхаживая по двору и глядя себе под ноги. Он шумно сопел и кряхтел, в то время как сын отнес в дом посуду, вышел и направился к воротам.

– Уезжаешь? – бросился наперерез ему отец.

– Хочешь, чтобы я караулил тебя? Извини, у меня производство, я обязан заботиться и о нем. Моим работникам глубоко плевать на наши проблемы, так что побеспокойся о себе сам.

Желчи в интонации не прозвучало, а топорный намек, что папа трус, Даниил Олегович понял. Это перебор, хотя он на самом деле боялся остаться один в пустом и большом доме, но намекать на страхи в данных обстоятельствах бестактно и жестоко. Даниил Олегович обиделся, только вот в чем проблема: выказать ничего не мог, потому что в свое время он тоже задел, а дошло это только сейчас. Впрочем, обида сына глупая, детская, Даниил Олегович имеет право жить как ему нравится, такое же право есть у всех людей.

– Меня не надо караулить, – миролюбиво, хотя внутри кипя, сказал он. – Считаю, нам тоже следует подумать вместе и решить, что делать. Я намерен искать похитителей.

– Ищи, – равнодушно шевельнул плечами Роман. Вторую фразу он не закончил, но отношение к Еве выразил именно недосказанностью: – А я поищу Альбину, подружку твоей…

– Как ты ее найдешь? – не стал обострять и без того хлипкие отношения Даниил Олегович. – Ни фамилии, ни адреса.

– У нас, как в цивильном городе, есть союз художников. Дамочек с именем Альбина, рисующих картинки, полагаю, считаные единицы. К вечеру я получу ее адрес и поеду к ней.

– Я с тобой поеду…

– Нет, – заявил Роман твердо, категорично. И снова от него веяло отторгающим холодом. – Я один переговорю с Альбиной.

И уехал. Даниил Олегович в сердцах пнул плетеное кресло ногой, оно отлетело к стене гаража. Он остался один на один с пустотой, неизвестностью и тревожностью. Некому послушать его, проявить участие, дать совет, да и просто пожалеть по-дружески или хотя бы выпить водки. Он перетасовывал в уме знакомых, пытаясь ответить себе на вопрос: кто из них друг, а друзей-то и нет. Были, конечно, пусть не близкие друзья, но приятели были. Когда он порвал с Виктошей, приятели почему-то взяли сторону бывшей жены, даже не осведомившись, в чем суть. Нет, они общались с ним, только отстраненно, многие на юбилей пожаловали, а к себе на празднества не звали, надо полагать, из-за Евы, других объяснений не имеется.

– Потому что глухая провинция, – зло процедил Даниил Олегович. – Ханжество кругом. Втихаря изменяют друг другу, а выйти из порочного круга не решаются и другим не дают. Лицемеры. Фарисеи хреновы.

Тщательно заперев дом, затем гараж и ворота, он поехал в офис, задыхаясь от обиды на тех, кого когда-то считал друзьями.

Обе трубки не принимали сигнала, но Зураб продолжал звонить через каждые десять минут. За это время выяснили, что два вчерашних звонка поступили Даниилу Олеговичу из разных таксофонов, которые расположены в центре города. Наконец под вечер Зураб сообщил:

– Есть. Трубка жены принимает сигнал.

– Ждем, сейчас сообщат, в каком районе она находится, – сказала Кристина, а через минуту раздался звонок, она сняла трубку с аппарата: – Мокрицкая… Угу… Понятно. Мы будем звонить на этот номер, когда подъедем на точку. – Кинув трубку, Кристина поднялась. – Мальчики, место определено, поехали. Тима, карту Октябрьского района захвати.

Спальный район – это бывший пустырь. Растительности здесь мало, оттого, подъезжая к городу, еще издали видится ровный ландшафт, утыканный высотками, прозванными в народе «свечками». По вечерам гулять по улицам опасно, это самое неспокойное место в городе, где разбойные нападения, пьяные драки и тому подобное случаются чаще, чем хотелось бы жителям, да и правоохранительным службам.

Примчались туда через тридцать минут, сделали еще один звонок на мобильник Евы, после чего Кристина выяснила по телефону, откуда шел сигнал. Так звонили несколько раз, подбираясь к месту нахождения трубки, сверяясь с картой. Пришли к огромным мусорным бакам, которые стояли во дворе «свечек» прямо посередине. Еще раз позвонили и услышали слабый мелодичный звук.

– Трубка в мусорном баке, – сказал Тимофей.

– А тогда там же и хозяйка трубки, – сделал пессимистичный прогноз Зураб.

Предположение о наличии трупа в мусоре вздернуло всех троих, Кристина подошла к баку, заглянула в него – полон.

– Мальчики, перебрасываем мусор в соседний бак, – приказала она.

– Мадама, не пачкай свои ручки, – снимая джинсовую куртку, произнес Тимофей. – Мы сами, верно, Зураб?

– Надо возить перчатки, – буркнул тот, закатывая рукава.

Началась работа. Пренеприятная, надо сказать. Зураб перебрасывал мусор двумя пальцами и с брезгливой миной; Тимофей подгонял его, активно работая обеими руками, ибо омерзительное дело желательно выполнить быстро. Кристина стояла рядом, заглядывая в бак и периодически названивая на трубку Евы, иногда подсказывала, что выбросить в первую очередь.

– Интересно, в мусорном баке трупы находили? – поинтересовался Зураб.

– Трупы находили везде, – ответила Кристина. – Даже там, где их по логике не должно быть.

– Например? – не унимался Зураб.

– Потом примеры, блин! – возмутился Тимофей. – Быстрей давай, а то у меня аллергия разовьется.

– Что за люди? – ворчал Зураб, уже загребая все, что попадалось, обеими руками. – Мешки же есть. Собрал в мешок и выкинул. Никакой гигиены, честное слово.

– Ребята, звук четкий, он уже близко, – сказала Кристина, хотя без нее было слышно.

С другой стороны стало труднее брать мусор – бак наполовину опустошили, приходилось наклоняться, упираясь грудью в грязные края.

– Может, мне запрыгнуть туда? – предложил Тимофей.

– А если там труп? – возразила Кристина и огляделась. Во дворах чего только не валяется, она без труда нашла палку длиною сантиметров шестьдесят и принесла ее. – Тима, поддевай этим первобытным орудием.

Еще минут пять и – телефон оказался завернут в тонкий слой целлофана, сверху был перетянут резинкой. Тимофей показал мобильник Кристине, но та не взяла его, а хмурилась, словно что-то вычисляла, затем бросила:

– Ищи труп.

А сама принялась осматривать окна. Но что в них увидишь? Двенадцатиэтажные и шестнадцатиэтажные «свечки», окружившие неопрятный двор, нависали как исполины, зияя хищными проемами окон. Кто в каком окне наблюдает за ними – определить невозможно, но создалось впечатление, что трубка в мусорном баке – некий трюк, на который купилась Кристина с ребятами. Впрочем, ей упрекать себя не в чем, однако она уже догадывалась, почему труба лежала в мусорном баке.

– Трупов нет, к счастью, – сообщил Тимофей.

– Ты хорошо смотрел? – осведомилась Кристина, все еще осматривая окна.

– Обижаешь, мадама.