Богач Корах - Дан Берг

что и это не всё! — в страхе пролепетал Моше.

— Это не всё! — гремел глас небесный, — погибнут вместе с вами ваши домочадцы, ваш скот, ваш скарб домашний!

Бледные как мел Моше и Аарон переглянулись. Нет, не хотели они столь жестокого конца. Моше приготовился что-то возразить Господу, но Аарон благоразумно удержал брата.

— И это еще не всё! — завершал свою речь Всевышний, — после смерти ваше место будет в аду — на века!

В это мгновение под ногами Датана разверзлась земля, и он оказался по пояс погребенным. Расселина ширилась, и вот уже его родня, и сто его чиновников, и их домочадцы, и скот, и скарб проваливаются в бездну.

— О, Боже! Прости, не губи! Я ошибался, я признаю, сохрани мне жизнь! — кричал Датан, воздев руки к небу.

— А нас-то за что? — кричали чиновники Министерства Лояльности, — ведь мы простые солдаты, мы только исполняли приказ!

— Господь великий! Женщин пощади, детей невинных сбереги! — раздавались отчаянные голоса домочадцев.

— Неужели так выглядит гуманность? — вскричал Аарон.

— Да, брат мой, привыкай! — сурово заметил Моше.

— Однако, чем провинились малолетки! — не унимался Аарон.

— Из зернышка вырастет колос, подобный тому, в котором это зернышко созрело. Таков закон природы! — ответил Моше.

Тем временем трещина в земле углублялась. Наказуемые опускались все ниже. Земля доходила до груди, до подбородка и, наконец, совершенно поглотила обреченных.

Но крики не прекращались. Это надрывались чиновники Министерства Богоугодия и их семейные. Они поняли, какая участь ожидает их, и заранее принялись каяться и молить Господа о пощаде. Напрасно! “Сознающий свою невиновность не унижается до оправданий!” — сурово промолвил Моше.

Под ногами у несчастных вспыхнуло яркое пламя. Оно с треском поднялось на высоту человеческого роста и через минуту-другую исчезло, оставив после себя кучи пепла. Пожалуй, гибель этой части грешников произошла быстрее и потому могла показаться человечнее. Однако, с другой стороны, жертвы огня были свидетелями гибели своих коллег и успели пережить и передумать страшное. Поэтому трудно сказать, чиновникам которого из двух министерств досталась более легкая смерть.

— Это жестокость! — отчаянно провозгласил Аарон.

— Нет, братец, это милосердие! Ты — мастер счета. Должен понимать, что в крайних обстоятельствах, скажем, на войне или в скитаниях по пустыне, гуманно отдать в лапы смерти сотни, ради спасения тысяч и тысяч! — постановил Моше.

***

Итак, все двести пятьдесят бунтовщиков, осмелившихся перечить воле Всевышнего, были благополучно умерщвлены. А что же происходило с Корахом, с зачинщиком смуты и, выражаясь современным деловым языком, главным бенефициаром переворота?

Корах, Орпа, три их сына, родня, слуги и домашний скот находились отдельно от прочих осужденных, на некотором расстоянии. Тут же было навалено горой имущество, нажитое за время начальствования над народом и первосвященства.

Охваченный ужасом, бледный Корах с трепетом наблюдал за казнью министров и чиновников. Для себя, однако, он крепко надеялся на снисхождение, ибо, согласно случившемуся Аарону видению, Корах рассчитывал на здравомыслие Господа, который непременно примет во внимание, что далекий потомок его семени станет иудейским пророком. Увы, напрасны оказались надежды его.

— Корах! — прогремел голос с небес.

— Вот я! — с готовностью отозвался Корах.

— Ты зачинщик, и ты умрешь двумя смертями!

— Двумя смертями? Разве можно умереть более одного раза? — поразился Аарон, обратившись к брату.

— Посмотрим, что будет дальше, — ответил Моше изумленному Аарону.

А дальше произошло вот что. Расступилась твердь под ногами Кораха, и он провалился в расселину по самую шею. Жестоко, словно железным обручем, стиснула земля грудь его. Он не мог более дышать, сердце перестало биться, и тело умерло. Но глаза оставались открыты, и последние жуткие мысли бродили в голове, возвышавшейся над редкой травою. Тут вспыхнуло пламя и дотла сожгло череп, мозг, лицо, волосы.

Вместе с Корахом погибли Орпа, домочадцы, скот, имущество.

— Иудеи! Вы воочию видели, как расправляюсь Я с прекословщиками Моей воли! — прозвучал голос с неба, — Я возвращаю вам назначенных Мною начальника над народом Моше и первосвященника Аарона. Следуйте за ними во всем и слушайте их!

— Спасибо, Господи! — дружно, в едином порыве прокричали иудеи.

— Все казненные примут вечные муки ада! — напомнил Всевышний свой безжалостный финальный вердикт.

— Я все же думаю, что Господь поступил чересчур жестоко, умертвив Кораха двумя смертями. Довольно было бы и одной, — заметил Аарон брату.

— Ты, Аарон, снова принял милосердие за жестокость, — возразил Моше.

— Да где ж тут милосердие? — почти рассердился Аарон.

— Поясняю, — ответил Моше, — все казненные последуют в ад на вечные муки. Вечность доставит им много времени для размышлений. Бывшие министры и чиновники хоть и каялись громогласно, но в глубине души полагали и всегда будут полагать, что не они сами, а обманщик Корах есть виновник их смерти. Посему они ревниво желают ему худшей доли, нежели их собственная.

— Ну и что из этого? — нетерпеливо спросил Аарон.

— Слушай до конца! Поглощенные землей уверены, что их смерть мучительнее гибели от огня. Поэтому им обидно было бы узнать, что Корах сердобольно сожжен. Погибшие же в пламени считают, будто выпавшая на их долю смерть страшнее. Мысль о слишком легкой кончине Кораха в расселине досаждала бы им. Вот почему Господь казнил главного бунтовщика обеими смертями!

— Так в чем же милосердие-то?

— Ну, право, Аарон, как ты непонятлив! Карая, Бог жалеет! Просто Он не хочет доставлять несчастным лишние страдания! Господь избавляет казненных от пыток зависти — пусть тешатся себе в аду мыслью, мол, Корах претерпел те же предсмертные мучения, что и они, да еще и с прибавкой!

***

Не понесли наказания четыре человека из окружения Кораха. Это три его сына и Бен Пелет. История Бен Пелета ждет нас в следующей главе. Сейчас скажем несколько слов о сыновьях Кораха и о причине их помилования.

Юные отпрыски Кораха не занимали никаких должностей в преступной администрации, и, стало быть, на них нет пятна. Тут дотошные читатели могут возразить, дескать, жены, домочадцы, живность домашняя — они-то ведь тоже без вины, а все же казнь постигла их. Это верно, ибо существует не подлежащий обсуждению закон: несоучастие в преступлении вовсе не исключает Божьей кары. Иными словами, личная невиновность есть условие необходимое для оправдания, но оно не является достаточным.

Так в чем же особенность ситуации в отношении сыновей Кораха? Во-первых, пока творилась расправа над виновными, юноши взяли в руки кто лютню, кто арфу, кто цимбалы, и принялись играть и петь сладкозвучные гимны Богу. Во-вторых, сберегая своих восхвалителей, Всевышний тем самым сохранил для иудеев будущего пророка из семени Кораха. К сожалению, нам не известно, который именно из певцов стал прародителем великого мудреца.

Осталась нераскрытой еще