Тень поражения - Ник Фабер

этот грёбаный клубок. Только скажи и тебя доставят в твоё консульство на Галахде. Я уже предупредил Симмонса. Одно твоё слово, Шан и он со своими ребятами лично доставит тебя к их порогу, а дальше будь, что будет.

— И? В чём подвох? — спросила она.

— Ты сама распиналась о том, насколько ты гениальна и насколько важны, и монументальны твои исследования. Если согласишься помочь нам, то узнаешь всё, что сможем узнать мы. Всю информацию о том, что делали «Сашимото». Возможно, я этого не обещаю, мы сможем получить и данные по работе Отиса. По крайней мере попробуем. Тогда ты получишь и её. Всё, о чём я прошу — это помочь нам разобраться в ситуации и понять, что именно происходит.

В каюте повисло молчание.

Линфен сидела в кресле и не сводила с него своих сапфировых глаз, очевидно размышляя над чем-то.

— Есть одна очень старая книжка, — почти через минуту произнесла она. — Её написали задолго до того, как люди покинули солнечную систему. Задолго до начала проекта по колонизации Марса. Там собрали группу учёных и показали им останки упавшего на землю космического корабля инопланетян. В частности, его антигравитационного двигателя. Увидев, что подобное возможно, учёные с головой погрузились в исследования, пока через несколько лет не смогли создать свой собственный прототип. Работающий.

— И? В чём смысл?

— Никаких инопланетян никогда не существовало, — объяснила Шан. — Это была ложь. Сказка, предназначенная для охваченных порывом учёных и инженеров. Они совершили то, что считалось невозможным и сделали это потому, что им показали, что подобное возможно. Убрали психологический барьер. Понимаешь о чём я говорю?

— Не совсем, — покачал головой Риваль.

— Тебя никогда не смущал тот факт, что двигатели Кобояши-Черенкова никак не изменились с момента их создания?

— Чушь, — моментально фыркнул Риваль. — Старые установки ни чета нынешним.

— Ты не прав, — Шан задумчиво прикусило губу. — Это, как сравнивать древние двигатели внутреннего сгорания с разницей в производстве в пятьдесят лет. Да, материалы, технологии и способ производства изменяются, но принцип остаётся тем же самым. Это не эволюция. Всего лишь модернизация.

— Шан, к чему ты ведёшь? — горестно вздохнул Риваль.

— Если то, о чём ты мне рассказал — правда, — немного помявшись произнесла Линфен. — То такое происходит не только у вас в Вердене.

Риваль посмотрел на неё. Затем на переборку за её спиной. Хотелось взять и приложиться об нет головой. Хорошенько так, с чувством. Потому что иначе он не сможет сдержаться то сделает что-то о чём потом обязательно пожалеет.

— Господи, как же ты меня достала. Из тебя каждое слово приходится чуть ли клещами выдирать. И ты об этом молчала?!

— Не ори на меня! Я не обязана вываливать тут всё перед тобой!

— Так, — Риваль огромным усилием воли заставил свой голос звучать ровно и спокойно. — Хочешь сказать, что у вас тоже пропадали учёные, связанные с этой областью?

— Да. Несчастные случаи. Почти всегда. Я и думать об этом не думала, пока ты мне всё это не рассказал. Из шестидесяти восьми человек, что работали над проектом установки способной фиксировать выбросы частиц Черенкова почти половина уже мертва. За четыре года мы лишились почти всего руководящего состава и основных конструкторов. В этом одна из причин, почему работу над проектом приостановили и не стали развивать дальше.

— Хочешь сказать, что вы лишились тридцати своих долбаных гениев и ничего не сделали?

— Я этого не говорила. Да я об этом даже не думала. Все случаи — это либо естественная смерть, либо несчастные случаи. Там вообще никаких других подозрений не было!

— Тогда к чему были эти твои слова про книжку и прочее? Я не понимаю? И не надо мне в очередной раз напоминать, что я тупой. Спасибо, Шан. Я и без тебя это уже понял.

— Не переживай, я не люблю повторяться. Дело в том, что у моего отца существовала одна теория... — начала Линфен, а затем мотнула головой, будто то, что она собиралась произнести даже ей самой казалось кощунственной. — Даже не столько теория, сколько безумное предположение. Ты же знаешь, когда Кобояши и Черенков создали свой двигатель?

— Да, Шан, я немного в курсе человеческой истории. За сорок лет до войны между Землёй и Марсом.

Хотя, пожалуй, его слова были не совсем верными. Творение, созданное Леонидом Черенковым и Сабуро Кобояши стало ничем иным, как одной из причин той короткой, но опустошительной войны. Именно из-за их двигателя нового типа стала возможна колонизация за пределами звёздной системы, что привело к экономической стагнации проекта по терраформированию. А созданный лишь чуть позже инерционный компенсатор позволил целиком раскрыть потенциал созданного ими двигателя.

— Ты почти прав, — сказала Линфен, когда он пересказал ей всё это. — Но, мой отец считал, что на тот момент, я имею в виду технологическое развитие человечества, Черенков и Кобояши не могли создать что-то подобное.

Риваль даже моргнул от удивления.

— Не понимаю. Они же сделали этот чёртов двигатель и...

— В том то и дело, — перебила его Шан. — На тот момент развития человеческих технологий, ни Леонид, ни работающий вместе с ним Сабуро просто не могли создать свой двигатель. Они даже не были способны описать названные в честь Черенкова частицы, потому что не могли их обнаружить. Понимаешь? Именно создание ими двигателя и последующее развитие их идей позволило сотворить всё, что у нас есть сейчас. Весь наш мир и всё нынешнее человечество и его расселение в космосе стало доступно лишь благодаря этому.

— Нет, — честно произнёс Риваль. — Ты, конечно, прости, но кажется твой отец сморозил какую-то глупость.

— Я считала так же, — вздохнула Шан и в её голосе прозвучали отголоски печали. — Я тоже всегда считала его сумасшедшим.

Линфен опустила глаза и посмотрела на свои руки.

— Потому, что он всегда считал, что Сабуро и Леонид не создавали двигатель. Он был уверен в том, что они нашли его.

Глава 5

Государственный центр «Башню Мюрата»

—... по этой причине, мы сильно обеспокоены конфликтом между Верденом и Рейнским Протекторатом. Федерация придерживается политики стабильности и мира в человеческом