Старомодная любовь - Никола Марш

— Ну, я видел вас в самые худшие моменты вашей жизни. Должен признаться, даже тогда вы… очень милы.

Флер улыбнулась.

— Вы еще не видели мою маму. Я совершенно не похожа на нее. Вот увидите ее утром в бигуди и розовой ночной рубашке с ворсом… Просто жуть!

— Неужели женщины до сих пор закручивают волосы на бигуди?

— Вот вы и ответьте на этот вопрос. Она же примерно в вашей возрастной категории.

Вместо того чтобы обидеться на нее, как это произошло несколько недель назад, Дарси засмеялся.

— Возраст на самом деле не помеха. Вот я, например, люблю хорошее вино, а оно, как известно, нуждается в длительной выдержке: чем оно старше — тем лучше.

— Да. Но если оно слишком долго хранится в погребе, то начинает портиться и погибает.

Дарси свернул с дороги, подъехал к высокому эвкалипту и заглушил двигатель, а затем повернулся к Флер и протянул руку, чтобы нежно провести ладонью по ее щеке.

— Что ж, наверное, мне тоже пора погибнуть.

Глаза Флер удивленно расширились, а сердце тоскливо вздрогнуло — она слишком хорошо поняла его намек.

— Обещания… Обещания, — произнесла она и нагнулась, чтобы прикоснуться губами к его большому пальцу.

В ответ он провел пальцем по ее верхней губе, а затем — вниз, до самого подбородка.

— Мы, старики, умеем хранить обещания. Разве вы не знали?

— Я очень надеюсь на это, — ответила Флер и, приоткрыв рот, поймала губами его палец.

Еще никогда она не вела себя так развязно. По его расширившимся зрачкам она поняла: Дарси тоже охвачен страстью. Он застонал, закрыл глаза и откинул голову на подголовник сиденья.

— Ты даже не представляешь, что ты делаешь со мной…

— Скажи мне… — произнесла она.

И тут Флер весьма вовремя успела заметить своих родителей, изо всех сил торопившихся подойти к машине.

— Что за…Пришло время для представления, — ответила она, указав на неожиданно возникшую помеху и изображая на лице улыбку.

Дарси держался молодцом. Флер не ожидала от него такого терпения. Она очень любила своих родителей, но не могла выносить их общество дольше получаса, а он с невозмутимым видом слушал комментарии, которые отпускал ее отец по поводу футбольного матча с участием местных команд, и бесконечные рассказы ее матери о Сельской женской ассоциации. Дарси даже смог с честью ответить на их вопросы по поводу его «намерений в отношении их дочери». Флер как-то умудрялась регулировать ситуацию. До того, как…

— Лепесточек, вы с Дарси уже допили свой чай, а значит, можете пойти отдохнуть и привести себя в порядок перед вечеринкой. Если, конечно, хотите.

Отец называл ее «лепесточком», сколько она себя помнила. Ему казалось, что это удачное дополнение к ее «цветочному» имени. Правда, сама Флер так не думала.

— Прекрасная идея, папа, — сказала она, вскакивая на ноги в надежде как можно быстрее убежать от царящей в этом доме тоски.

— А теперь насчет комнат… — отец Флер пошаркал ногами.

Это могло значить только одно: ему неприятно поднимать эту тему. И Дарси снова пришел на помощь:

— Я не хочу стеснять вас, мистер Адаме. Я с большим удовольствием сниму номер в ближайшем мотеле.

Отец Флер облегченно вздохнул.

— Замечательно, Дарси. Просто у нас здесь многовато народу. Вы же понимаете: собралась вся семья. И вообще…

— Если вы не возражаете, то возьмите, пожалуйста, с собой Флер, — прервала своего мужа ее мать, и все удивленно посмотрели на нее. — Я просто хотела сказать, что дом у нас маленький, а мы созвали слишком много гостей. Ты ведь не возражаешь, дорогая? А вы, Дарси?

Флер опустила голову, стараясь не показывать, что ее щеки покрылись румянцем, а глаза радостно загорелись. Она могла бы поклясться, что ее мать решила позволить им с Дарси побыть наедине. «Это невероятно! — с удивлением подумала Флер. — В телефонном разговоре родители яростно возражали против мотеля».

— Нет проблем, мам. Мы с Дарси поселимся в мотеле, — произнесла она и обняла мать, впервые за много лет. — Увидимся на вечеринке, пап.

Флер поцеловала отца в щеку и посмотрела на Дарси, привлекая его внимание, а затем перевела глаза на дверь, надеясь, что он поймет намек и поторопиться распрощаться.

К счастью, он все понял.

— Было очень приятно познакомиться с вами. Увидимся на вечеринке.

Он пожал руку ее отцу, который все еще выглядел так, будто его вот-вот схватит удар, и поцеловал зардевшуюся маму Флер в щеку.

Флер сохраняла невозмутимое выражение лица до тех пор, пока они не дошли до машины и не скрылись в тишине ее салона. Только тогда она позволила себе радостный возглас.

Дарси посмотрел на нее, и Флер заметила блеск в его глазах.

— Что ж, кажется, остались только мы с тобой, деточка.

Флер задержала дыхание и подошла к стойке. Она старалась выглядеть так, будто каждый день заказывала номера в мотелях. Правда, на самом деле у нее тряслись колени от одной только мысли о том, что ей придется провести ночь с мужчиной, который перевернул всю ее жизнь с ног на голову.

С того самого момента, как она пригласила Дарси поехать вместе с ней на праздник, ее постоянно мучили одни и те же вопросы: «Правильно ли я поступаю? Не решит ли он, что я жду от него больше, чем есть на самом деле?» Но больше всего Флер мучило другое: не влюбилась ли она в него сильнее, чем считала раньше? Несмотря на принятое ею когда-то решение — при любых условиях постараться сохранить свою свободу и не впутываться в отношения, которые в перспективе могут закончиться женитьбой, открывающей дорогу в скучную рутину, она понимала, что Дарси вполне может заставить ее передумать. И это пугало, пугало до смерти.

Флер ждала, что ее приглашение провести эти выходные вместе шокирует Дарси, но он очень хорошо спрятал свое удивление, видимо решив ничего не спрашивать у нее до начала путешествия. «А вдруг он подумал, что я сначала отшила его, а потом тотчас же пригласила провести парочку развратных деньков вместе?» — спрашивала себя она. От одной только этой мысли мужчина должен почувствовать себя не в своей тарелке. «Или он просто подумал, что не стоит связываться с женской логикой?» — продолжила свою мысль Флер. К счастью, Дарси спокойно принял ее приглашение.

А потом произошло это. Ее мама внезапно вспомнила, что на дворе двадцать первый век, и буквально вытолкала их из дома в местный мотель. Флер так и не смогла понять, чем руководствовалась ее мать, но расстояние от дома до мотеля она преодолела с рекордной скоростью, опасаясь, что ее предки могут передумать и папа, схватив ружье, бросится догонять Дарси и свою нерадивую дочь.

Когда хозяин наконец-то появился за стойкой, Флер постаралась изобразить безразличное выражение лица, хотя на самом деле в ее душе царила настоящая буря.