Русская повседневная культура. Обычаи и нравы с древности до начала Нового времени - Татьяна Георгиева

Владимир — сын Всеволода Ярославича и греческой царевны Марии — был из самых первых собирателей земли Русской. Владимир — это его княжеское имя, хотя в православном крещении мальчика нарекли Василием, а по деду, византийскому императору Константину Мономаху, звали еще и Мономахом, что означает «единоборец».

Став великим князем, Владимир Мономах навел в стране порядок, строго наказывал тех, кто преступал законы или наносил вред государству. Он мудро и справедливо решал споры и разногласия. А когда стихли внутренние раздоры, то присмирели враги и за рубежами Руси. Мономах отменил многие несправедливые законы, запретил отдавать в рабство за долги свободных людей.

Слава Владимира Мономаха разнеслась далеко и на Запад, и на Восток. Его дети и внуки породнились со шведскими, норвежскими и византийскими королями и императорами.

Великий князь щедро одаривал монастыри, построил множество каменных церквей, заложил много новых городов. В Киеве он возвел первый мост через Днепр.

Во времена Мономаха началось составление русской летописи — «Повести временных лет». Были созданы жития первых русских святых: княгини Ольги, князей Владимира Святого, Бориса и Глеба.

Полководец и государственный деятель, Мономах заботился о просвещении народа; при нем была создана школа для юношей. Сестра Владимира Мономаха открыла в Киеве школу для девушек. До наших дней дошло «Поучение», написанное Владимиром Мономахом на основе его собственной автобиографии. Проникнутое глубокой человечностью, заботами о судьбах страны, «Поучение» (1117) несет в себе мудрость, воспринятую им от своих предков, еще в глубокой древности отличавшихся гостеприимством и добротой. «Поучение» состоит из двух частей: собственно «Поучения детям» и перечня «путей» — походов и поездок, совершенных Мономахом в течение его жизни.

«Поучение детям» Мономаха можно рассматривать как открытое письмо всей земле Русской и особенно боярам; его собственные сыновья к тому времени были уже людьми зрелыми, имели взрослых детей. Он наставляет: «Сироте подавайте, вдовицу оправдывайте, и не давайте сильному губить человека. Старого чтите как отца, а молодых как братьев. Что умеете хорошего, то не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь. И Бога ради не ленитесь, ибо только делом можно получить милость Божию».

Владимир Мономах учит детей все делать самим, во все вникать, не полагаться на слуг, хранить клятву и не допускать беззакония. Он советует оказывать гостеприимство иностранцам, потому что «ти бо мимоходом прославит человек по всем землям либо добрым, либо злым». И далее пишет: «…Везде, куда вы пойдете и где остановитесь, напоите и накормите просящего… Все же более убогих не забывайте и подавайте сироте, и вдовицу рассудите сами, а не давайте сильным губить человека. Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его… Если же вам придется крест целовать, то, проверив сердце свое, целуйте только на том, что можете выполнить… Больного навестите, покойника проводите… не пропустите человека, не приветив его, и доброе слово ему молвите…»

Явно проступает такая связь: милосердный по своим нравственным убеждениям князь более других успевает и в деле укрепления, усиления своего государства. И здесь не будет лишним сказать, что истоки русского милосердия и благотворительности восходят к древнейшим временам. В культуре русского народа еще в период родоплеменных отношений проявлялось гуманное, сострадательное отношение к немощным и обездоленным людям, особенно к детям и старикам как наиболее беззащитным и уязвимым. Помощь бедным на Руси приветствовалась еще в язычестве, но исторических документов, свидетельствующих об этом, к сожалению, сохранилось очень мало. Кроме договоров с Византией о выдаче пленных, встречаются записи о том, что сироты и бедные находились под покровительством богов и получали часть приносимых им жертв, а также письменные свидетельства о проявлении заботы в отношении бедных и гостей. В древних летописях, описывающих быт славяно-русов, отмечают, что нищих среди них было очень мало. Это связано еще и с особой чертой русского характера — стремлением к справедливости.

Владимир Мономах был идеалом русского великого князя. И лишь при нем на Руси наступило окончательное утверждение христианства. Даже такая цитадель угро-финского язычества, как Ростов, где еще в 1071 году был убит толпой епископ Леонтий, превратилась в центр христианской образованности на северо-востоке Руси.

Владимир довершил водворение славяно-русов в Суздальской области и основал на Клязьме город, названный его именем и впоследствии игравший важную роль в истории России. При Владимире Мономахе завершилось политическое объединение княжеств, единым усилием надолго прогнавших половцев и других врагов от границ государства, именуемого «Киевская Русь», так как объединение земель полян, ильменских славян, радимичей, кривичей на протяжении IX — начала XII века происходило вокруг города Киева. При князе Игоре, Ольге, Святославе, Владимире, Ярославе Мудром, то есть в X–XI веках, в Киевской Руси начался процесс формирования феодального способа производства, развитие городских и сельских ремесел, земледелия, скотоводства, промыслов, получивших дальнейшее развитие при Владимире Мономахе. Киев этого времени по богатству и значению считался третьим в Европе городом после Константинополя и Кордовы. Но Киев был не единственным городом Древней Руси. По данным летописи, число городов возрастало в Древней Руси из века в век: если в IX–X веках их было не менее двадцати пяти, то в XI веке стало почти девяносто, и рост их продолжался стремительными темпами. Поэтому не случайно скандинавские саги и чужеземцы-варяги называли Древнюю Русь «Страной Городов» («Гардарика»).

Мир повседневной культуры Киевской Руси был миром традиций, обрядов, канонов, сначала языческих, потом православных. Переход к последнему не очень прост, драматический и противоречивый, он определил особый тип древнерусской духовности, наложившей отпечаток на всю русскую культуру последующих эпох. Язычество являлось не просто религией, но формой закрепления опыта народной жизни на протяжении тысячелетий. Родоплеменные отношения, соответствующие им нравы и представления о правилах жизни отражались в языческих верованиях и обычаях. Поэтому для утверждения новой религии с ее представлениями о человеке и нравственности потребовалось преодолеть не просто язычество, но древнюю традиционную культуру. Хотя Киевская Русь была уже раннефеодальным государством, то есть основы родоплеменного общества уже изжиты, но его обычаи, нравственные ориентиры, формы быта были все еще неотделимой частью народной жизни, народного сознания.

Духовный мир человека Киевской Руси во многом был подобен мироощущению средневекового человека в раннефеодальной Европе: все вокруг значительно и полно мистического смысла и человек должен разглядеть сокровенный смысл вещей, окружающих его, символику животных, растений, числовых соотношений. Число «один» свидетельствовало ему о единстве Бога, «два» — напоминало о двуединой природе Христа (сын Божий и человек), «три» — о триединстве Бога. «Четыре» было символом материального мира, поэтому мир имеет четыре стороны света, он составлен из четырех элементов и т. д. «Семь» — воплощало в себе соединение в человеке Божественного начала с материальным, поэтому все, что касается человека, семерично: семь смертных грехов, семь противопоставленных им церковных таинств, семь дней недели, семь тысячелетий мировой истории и т. д.