Жаркие бразильские ночи - Джессика Гилмор

Завершить объяснение ему не дал подошедший к их столику официант, который принес шампанского и разлил его по бокалам.

Харриет взяла свой бокал и снова повернулась к танцорам. Ритм пульсировал, музыка, казалось, пронизывала все тело, каждая нота, каждая смена тональности звали на танцпол.

Деанджело и не заметил, как начал отстукивать ритм ногой. Зал продолжал заполняться, и к танцующим присоединялось все больше пар. Кто‑то плясал лучше, кто‑то хуже. Вышли на танцпол и несколько туристов, у которых было больше энтузиазма, чем умения танцевать самбу, но более опытные танцоры показали им, как правильно выполнять нужные движения.

Что ж, кажется, пора…

Деанджело встал и протянул руку.

— Давай вместе!

Харриет сжала свой бокал.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты ведь хотела почувствовать настоящий дух Бразилии? — Он кивнул в сторону танцпола: — Ты найдешь его там.

— Я не могу туда пойти!

— Почему нет? Уж если даже он… — Деанджело кивнул на тучного туриста, усердно, с серьезным видом покачивающего бедрами. — Ты, определенно, можешь!

— Но…

Не дав Харриет договорить, Деанджело взял бокал из ее рук и заставил ее встать из‑за стола.

— Ты должна почувствовать ритм и двигаться в согласии с ним. Добавь упругости своим движениям… Колени чуть согнуты… Шаг назад, ноги вместе, шаг вперед…

Едва они оказались на танцполе, Деанджело взял ее за руки, продолжая наставления:

— Вот так. Шаг назад, ноги вместе, шаг вперед, колени согнуты, не бойся двигать бедрами…

Харриет явно нервничала. Она крепко сжимала его руку и смотрела только на свои ноги, боясь сбиться.

— Посмотри на меня! Почувствуй ритм! Пусть он направляет тебя.

Музыка становилась все громче и громче, ритм — сильнее и настойчивее, танцпол — все более и более оживленным. Деанджело потерял счет времени, ничего не замечая вокруг, кроме женщины в его объятиях, ее сияющих голубых глаз и капелек пота на ее лбу. И почему он до сих пор считал, что его утренние пробежки могут заменить самбу? Разве может сравниться спорт с этим общим праздником музыки и страсти? Неудивительно, что последние двенадцать лет Анджело чувствовал себя полуживым. И какое же это облегчение — хотя бы на один вечер позволить обрушиться стенам, окружившим его сердце, и снова превратиться из холодного бизнесмена в того юношу, который когда‑то любил, смеялся и мечтал! Завтра будет достаточно времени, чтобы снова вернуть все на свои места.

Харриет все больше осваивалась в танце, ее бедра двигались так, словно она была рождена для самбы. Деанджело резко крутанул ее, и Харриет, потеряв равновесие, упала ему на грудь и весело расхохоталась. Деанджело показалось, что время почти остановилось, каждая музыкальная нота растянулась до невыносимого крещендо, все пары на танцполе начали двигаться в замедленном темпе. Все, что мог сейчас видеть Деанджело, — это приоткрытый рот Харриет и ее смеющиеся глаза. Все, что он мог чувствовать, — это жар ее тела, ее мягкую грудь, прижимающуюся к его груди, ее бедро у своего бедра, ее пульс, бьющийся в унисон с его пульсом.

Харриет, похоже, совершенно забылась в танце и казалась воплощением свободы, счастья и чувственности. Ее соблазнительные губы оказались почти возле губ Деанджело, словно призывая к поцелую, ее волосы разметались по плечам, бретельки сарафана соскользнули, и тот чуть сполз, сильнее открыв ложбинку между грудей Харриет. Как тут можно было устоять?

Столько долгих лет Деанджело безжалостно подавлял любые свои потребности и желания, которые не соответствовали его целям. Он считал, что романтика, любовь или фальшивое утешение близких отношений — не для него. Достаточно усердной работы и физических упражнений, чтобы поддерживать его ум и тело всегда готовыми к бою. Харриет олицетворяла собой все, что Деанджело себе запретил. Наверное, по этой причине она казалась ему настолько возбуждающей.

Он еще мог уйти с танцпола, вызвать такси и отвезти Харриет обратно в отель, но тут она приникла еще ближе, одна ее рука соскользнула на талию Деанджело, а вторая легла на его плечо.

Харриет нервно провела языком по губам, подняла глаза на Деанджело, и он понял, что она хочет его. Его мозг затопили воспоминания о том, каким сладким был поцелуй с ней. Дольше сопротивляться своим чувствам он был не в силах. Его ладонь медленно и нежно скользнула по великолепному изгибу бедра Харриет. Деанджело наблюдал за ее реакцией, ожидая дальнейшего разрешения. Харриет вздохнула, зажмурилась и подалась навстречу его прикосновению. Разрешение было получено.

Первый поцелуй был совсем коротким — губы Деанджело лишь легонько скользнули по мягким губам Харриет, у которых был вкус шампанского, подслащенного медом. Второй поцелуй тоже длился чуть больше секунды. Деанджело все еще нужно было знать наверняка, что это именно то, чего хочет Харриет.

И именно она сделала следующий шаг — встав на цыпочки, припала к его губам страстным поцелуем. Деанджело крепко прижал ее к себе, лаская. Они двигали бедрами, затерявшись в ритме, который сами же задали.

Наконец Деанджело, сделав над собой усилие, отстранился.

— Хочешь, уйдем отсюда?

— Мы еще вернемся сюда до отъезда из Рио?

— Хорошо, договорились. — Эти слова вырвались у него сами собой. — То есть я хочу сказать…

Харриет приложила палец к его губам.

— Тсс! Не нужно ничего говорить. Я и так знаю.

Что ж, в таком случае ей было известно больше, чем ему. Деанджело все еще не понимал, как всего за несколько часов рухнули, пусть лишь на время, стены, которые он возводил целых двенадцать лет.

— Что ты знаешь?

— Что между нами все изменилось. И это сбивает меня с толку. Думаю, мы с тобой похожи: оба не позволяем себе того, что так естественно для других. Я хочу изменить это, хочу начать жить как все, перестать бояться своих желаний. И сегодня вечером… — Харриет нервно сглотнула. — Сегодня я хочу тебя. Речь не идет о серьезном романе — ты для меня слишком сильная натура. Мне просто нужно немного попрактиковаться в отношениях с мужчинами. Я не жду чего‑то большего и знаю, что завтра все будет как прежде. Но у нас еще есть время до утра, и я хотела бы провести его с тобой…

Деанджело понимал, что Харриет потребовалось немало мужества, чтобы быть с ним настолько прямой и честной.

— Ты уверена? — переспросил он.

— Если ты не передумаешь.

— Нет, — хрипло ответил Деанджело.

— Хорошо. — Харриет взяла его за руку. — Я надеялась, что твой ответ будет именно таким.

Деанджело обнял ее и поцеловал, отогнав сомнения, все еще терзающие его сознание. Харриет права. Утро вечера мудренее.

А сегодняшний вечер принадлежит им.

Харриет обычно просыпалась с рассветом, но, как оказалось, Деанджело вставал еще раньше. Когда она открыла глаза, он, уже одетый в синие брюки и белоснежную рубашку, сидел у кровати, его волосы были еще влажными после душа.