Поцелуй забытой поклонницы - Сьюзен Стивенс

— Староста почему-то решил, что я выйду замуж за тебя, — произнесла Жасс, стараясь, чтобы Тир услышал ее сквозь рев толпы.

— Нам надо поговорить, Жасс.

— Да, надо, — деловито согласилась она, — но не здесь и не сейчас. Эти люди заслуживают нашей заботы, но мы не имеем права перекладывать свои проблемы на их плечи.

Люди стали расходиться.

— Ты отведи детей по домам, а я провожу пожилых.

— А после мы поговорим, — напряженно ответила Жасс.

— В этом я не сомневаюсь. Я найду тебя.

— Я надеюсь, ты не будешь проверять надежность моего жилья?

— Краткая речь старосты ничего не изменила, Жасс. Я по-прежнему отвечаю за твою безопасность перед твоим братом.

— Я живу в пустыне всю свою жизнь, Тир.

— Ты живешь во дворце, Жасс.

— Ты забыл наши детские вылазки в пустыню?

Как он мог забыть червяков в своей постели и камни в своих сапогах, которые она ему подкладывала?

— Отвяжись от меня, Тир. Я сама решу свои проблемы.

— Я хотел бы от тебя отвязаться, — признался он, — но что-то подсказывает мне, что ты не решишь эту проблему в одиночку. И прямо сейчас меня беспокоит твоя безопасность. Шариф никогда не простит меня, если ты пострадаешь. Но важнее всего, что я сам себе этого не прощу.

Выпрямившись, Жасс решила вести себя по-королевски:

— Обо мне позаботятся мои подданные. А теперь я ухожу.

Тир едва не поклонился ей в шутку, но потом сразу посерьезнел, глядя, как Жасс ведет детей по домам сквозь песчаные вихри.

Когда Тир благополучно проводил домой последнего старика, непогода усилилась. Рев ветра и кружащегося песка стал оглушающим. Тир думал только о безопасности Жасс. Закрывая глаза от сильного ветра одной рукой, а другой придерживая повязку на носу и губах, он добрался до большого шатра у скалы. Он испытал облегчение, когда увидел, что Жасс уже установила шатер, закрепив его специальными канатами.

— Жасс? — Тир позвонил в медный колокольчик. Он хотел проверить надежность внутренних подпорок, удерживающих шатер, пока не усилился ветер. — Я захожу.

— Тебе здесь нечего делать, — ответила она.

— Ты должна была оставаться в здании сельсовета, пока я не проверю надежность шатра.

— Сколько раз тебе повторять, Тир? — сказала она, когда он вошел в шатер. — Не надо меня контролировать. Зачем ты рисковал своей жизнью без всякой причины?

Он потряс подпорки и проверил балки крыши.

— Отойди в сторону, Жасс. Мне надо убедиться, что шатер надежный.

Она ходила за ним по пятам.

— По-твоему, жители Вади не умеют строить надежные шатры?

— Как и твой брат, Жасс, я выжил только потому, что никогда и никому не верил на слово.

— Теперь ты доволен? — спросила она, когда он шагнул назад и в последний раз внимательно оглядел конструкцию.

— Нисколько, — сказал он. — Как долго, по-твоему, ты сможешь здесь укрываться? У тебя достаточно воды и еды?

— Оглядись, Тир.

Он неохотно отвел взгляд от Жасс и посмотрел на тарелки со сладостями и фруктами, стоящие на низких латунных столиках.

— Жасс…

— Я не ребенок, — отрезала она. — Итак, ты удовлетворен? Кстати, под шатром протекает подземный источник воды.

Он сурово посмотрел на нее.

— Ну, что ты будешь делать, Тир? Пойдешь обратно в село, сбивая ноги?

— Надеюсь, что нет. — Жасс выглядела воинственно, но она беспокоилась за Тира. — Я рад, что ты в безопасности, — произнес он, чтобы разрядить напряженную атмосферу.

— Шатер хорошо изолирован, снаружи он обтянут верблюжьей кожей, — произнесла Жасс, у нее пересохло в горле. Помолчав, она прибавила сдавленным тоном: — Тебе не следовало сюда приходить.

— Я должен был притвориться, будто ничего не произошло? — Он мотнул головой на здание сельсовета.

— Разве ты не понимаешь, как ты все усложнил, придя сюда, Тир?

— Твоя безопасность важнее всего. А учитывая, что ты не должна была здесь находиться, когда я приехал, то проблемы создаешь именно ты. Но что сделано, то сделано.

— Если бы ты оставил меня на той дюне, как я тебя просила, ничего бы не случилось, — сказала она.

— Если бы я оставил тебя на той дюне, ты бы умерла. Если бы одна из моих сестер попала в песчаную бурю, а рядом оказался бы Шариф, он поступил бы точно так же, как я.

— Но ситуация со мной другая.

— Потому что ты принцесса Кареши? Ты же человек, не так ли?

— Я наедине с мужчиной.

— Который пришел убедиться, что ты в безопасности, а ни по какой-то другой причине, Жасмина.

— Почему ты называешь меня полным именем?

— Ты же принцесса, — холодно напомнил он ей.

Но причина не только в этом. Жасс — женщина, которую Тир хочет затащить в постель. Принцесса Жасмина — невинная сестра его ближайшего друга, и к ней нельзя прикасаться. Принцессе Жасмине незачем бояться Тира Скаванги. Повисло напряженное молчание. Как в старые времена, ни один из них не хотел уступать.

— Ну, выбора у меня нет, — наконец сказала Жасс. — Ты здесь, и, раз мы оказались в такой ситуации, я предлагаю тебе что-нибудь выпить.

Он усмехнулся:

— Отличное решение.

— Сок?

— Спасибо.

Пока Жасс наливала ему сок, он оглядел богатые драпировки и ковры цвета драгоценных камней. Народ Вади расстарался, показывая Жасс свою любовь и предлагая ей лучшее из того, что у них было. Из латунных кадильниц ощущался запах ладана, из старинных латунных фонарей лился желтоватый свет. В шатре было столько шелковых подушек, что их хватило бы на десять кроватей.

— Красиво, правда? — заметила она, видя его интерес и пользуясь шансом заговорить на безопасную тему. — Хотя ты забыл закрепить дверцу в шатер.

Удивленный, Тир оглянулся.

— Тебе было не до этого, ты читал мне нотации, — сухо сказала Жасс, когда он исправил свою ошибку.

Вернувшись и сняв куртку, он заметил, что Жасс пристально его разглядывает. Он подумал, что в крайне традиционном мире Жасс даже на секунду обнаженные бицепсы будут считаться оскорблением. Она таращилась на татуировку на его руке, которая была жестоким напоминанием о его гордом наследии викингов и очередным напоминанием о том, какая пропасть лежит между ними.

Жасс не понимала, с какой стати она впустила Тира Скавангу в свой шатер. Когда он слегка коснулся ее руки на собрании в сельсовете, Жасс напряглась всем телом. А теперь она осталась с ним наедине. Она не могла позволить ему выйти на улицу и рисковать своей жизнью. Это была единственная причина ее поведения. Но властная аура Тира словно заполнила весь шатер. Он был поразительно привлекательным и мужественным.