Темный Дар - Иар Эльтеррус

Оружия с собой она взяла мало — не могла крестьянская девушка иметь при себе меч, пришлось обойтись припрятанными под юбкой на бёдрах двумя кинжалами и миниатюрным плазмоганом. Десятка полтора сюрикенов и прочих метательных штучек в счёт не шли. Также в поясе было зашито чуть больше тридцати золотых монет, синтезированных на «Тёмном Даре», а в кошеле — немного меди и серебра. Со стороны Лена выглядела вполне обычно, как ей казалось, — грязная цветастая юбка чуть ниже колен, серая полотняная кофта, широкий пояс, плетёные из коры лапти и драный узелок на палке. Много таких парней и девушек шло в столицу — на западе Мартаана случился неурожай, разорившиеся крестьяне уходили куда глаза глядят. Всё лучше, чем дома с голоду помирать, тем более что на мануфактурах Нар-Олдена всегда есть работа. Платят, конечно, жалкие гроши и надрываться приходится, но кое-как прожить можно.

Лену беспокоило, что она выглядит много привлекательнее местных девушек. Даже стражники на воротах проводили её похотливыми взглядами. Ну, да чёрт с ними, уж от насильников-то чемпионка Европы по контактному бою вполне способна отбиться. Хуже, если кто-то высокопоставленный обратит внимание. Впрочем, проблемы она будет решать по мере их поступления, нечего нервничать заранее.

Столица Мартаана разительно отличалась от остальных городов страны высокими домами, многие из которых походили на дома старого Санкт-Петербурга. Бесчисленные храмы Света тянули к небу свои украшенные золотыми шарами или косыми крестами шпили. А уж сколько вокруг было народу! Толпы. И это посреди белого дня. Чем же они все заняты? Лена вздохнула — рано пока размышлять об этом, слишком мало знает. То тут, то там она видела не только людей, но и гномов, эльфов, и даже изредка — орков, что совсем уж удивительно. Последние ведь считаются тварями Тьмы. Что же они делают в столице Света? Чушь какая-то!

Резко тряхнув головой, девушка избавилась от несвоевременных мыслей и двинулась к северной оконечности города. План Нар-Олдена она знала наизусть, да и в биокомпе он есть. Для начала надо где-то остановиться, а на севере — множество недорогих постоялых дворов и ночлежек, где и снимают себе жильё беженцы. По дороге ловкие руки карманников несколько раз ощупывали её кошелёк, но он был пуст, монеты девушка переложила в пояс, туда не заберутся. Воры вскоре поняли, что у крестьянки ничего нет, и оставили её в покое.

Добравшись, Лена зашла в первую попавшуюся таверну и окинула взглядом грязный зал, ища свободное место. Нашлось всего два — одно рядом с мрачным небритым наёмником, а второе — с девушкой, одетой примерно так же, как и она сама. Лучше сесть к ней, не хватало только нарываться на приставания — воины считают беженок лёгкой добычей. Соседка, некрасивая ширококостная блондинка, затравлено покосилась на Лену, но ничего не сказала, только съёжилась.

— Привет! — улыбнулась ей землянка. — Ничего, что я тут села?

— Мне-то чего? — буркнула та. — Сиди. Токо…

— Чего?

— Ничо, сама поглядишь… Токо пришла в город, вижу?

— Ага, — кивнула Лена. — Я с севера, с границы. Гномы всех наших к себе угнали, а я в погребе спряталась. Потом вылезла, гляжу — никого. Вот и пошла сюда. Тебя как звать-то?

— Навой.

— А меня — Леной.

— Зря ты сюда пришла… — буркнула Нава. — Это мужикам усё открыто — то ли даар в латники возьмёт, то ли на мануфактуру, то ли в слуги. А нам…

— А что — нам? — удивлённо посмотрела на неё землянка.

— А ничо! Полдекады ищу хоть чего, на усё согласная! Нема! Три медяка осталось, чего дале делать?

— Не знаю… — вздохнула Лена, имитируя растерянность. — Я только седня пришла, ещё ничего не знаю. Не подскажешь, где тут недорого жильё снять?

— Да хоть и здеся, — вздохнула Нава. — Медяк за ночь берут, дешевше не найти, искала.

— А давай вдвоём каморку снимем, — предложила Лена, ей как воздух необходим был кто-то местный под рукой.

— Вдвоём? — удивилась крестьянка. — Ну, давай…

К столу подошла неопрятная подавальщица и уставилась на девушек мутным взглядом. Лена подумала, и попросила две миски каши — себе и Наве. Подозревала, что каша будет малосъедобна, но брать что-нибудь получше не рискнула, чтобы не выбиться из образа. Да и то её непонятная щедрость вызвала изумление соседки, она долго недоверчиво смотрела на землянку, прежде чем приняться за еду. По тому, как она ела, видно было, что очень голодна. Сама Лена немного поковырялась в миске и отдала недоеденное Наве — оказалась права, есть такое невозможно.

Поев, крестьянка начала рассказывать о своих злоключениях. Она была родом с юга, из окрестностей Карада. Рыбачью деревушку разорили пираты, почти никого не оставив в живых, воины даара подоспели слишком поздно. Наве повезло, её и снасильничать не успели, но девушка осталась одна — дом сожгли, родителей, братьев и сестёр убили. Осталось только идти куда глаза глядят, даар пострадавшим рыбакам помогать не собирался. Она и пошла. В Караде работы нет, это всем известно, и Нава двинулась в столицу. Шла больше трёх месяцев, голодала и холодала. Изредка удавалось подработать, она даже смогла накопить десятка два медяков — заплатили за помощь в сборе урожая. Придя в Нар-Олден, бросилась на поиски работы, но ничего не нашла — беженцев в этом году оказалось слишком много. Для пришлых девушек остался один путь — в шлюхи. Наве не раз уже предлагали, но она в ужасе шарахалась от таких предложений. Однако деньги заканчивались, и она не знала, что делать дальше.

— Ничего, справимся, — усмехнулась Лена. — В шлюхи не пойду, да и тебе не советую.

— Грех оно! — поёжилась Нава. — Шлюх даже в церковь не пускают. А токо ж жить как-то надобно…

— Проживём, не бойся. Есть у меня одна мысль.

В этот момент к столу подошёл неплохо одетый смазливый парень, от которого несло духами. Лена насторожилась.

— Ну чего, крошка, надумала? — спросил он у Навы, покосившись на землянку. — Ага, тут ещё одна! Ух ты, какая краля! Ты тож подумай, лучшего вам никто не даст. У меня девок даже купцы берут!

— Пошёл вон! — чётко сказала Лена, добавив в голос сверхнизких обертонов. Поняв, что перед ней сутенёр, она едва не задохнулась от омерзения.

Тот шарахнулся в сторону, посмотрев на девушку со страхом. Он не понимал, чем напугала его эта миниатюрная красавица, но что-то в ней было очень страшное, что-то нечеловеческое. А увидев в её глазах бешеную ярость, сутенёр догадался, что видит берсерка, и поспешил ретироваться.

— Это ж как ты его так напугала-то? — в голосе Навы слышалось восхищение.

— Отец научил, — усмехнулась Лена, привычным усилием гася ярость. — Пошли, не нравится мне здесь.

— Щас, токо котомку заберу…

Нава сбегала наверх, принесла свою котомку, и девушки поспешили убраться из таверны. Вскоре им удалось найти ночлежку, где Лена сняла крохотную грязную комнатёнку с двумя соломенными тюфяками на полу, заплатив за декаду вперёд. Тюфяки кишели паразитами, пришлось обрызгать их универсальным репеллентом, который она на всякий случай захватила с собой. Крестьянка удивлённо посмотрела на баллончик в руках землянки, но ничего не сказала.