Другие. Феникс - Тесс Хаген

начальник службы безопасности. О, я знала его прекрасно, — мы вместе учились в колледже. Герша. В обыденности почему-то звал себя Глебом. С момента нашей последней встречи он почти не изменился: всё такой же высокий, чуть худосочный русоволосый парень с прескверным характером.

— Ада! — поприветствовал он меня довольно хищно, только что руки не потёр от предвкушения.

— И тебе привет, — хамовато ответила я.

— Метку показывай, — сразу начал он. Ага, боится, значит. Потому что не знает природы метки. А раз так, то его ждёт потрясающий сюрприз.

— Держи, — я скинула пальто на стул вместе с папкой, задрала рукав и сунула руку чуть ли не в лицо Глебу. Цветы приобрели яркий, насыщенный цвет, похожий на кровь, которая начала сворачиваться. Жутковато, но дико красиво.

— Это что? Метка сущности? Метка пары?! — глаза Герши полезли на лоб. Я всегда думала, что это такое дурацкое литературное выражение, но сейчас поняла, как ошибалась: сначала он раскрыл глаза широко-широко, а потом будто бы продолжил это делать, задирая брови всё выше и выше. Смешно.

— Ну да, — холодно ответила я.

— Это же… Это… — Герша поднял на меня взгляд, и я усмехнулась ему в ответ. Съел?

— Что это? Ну да, такая вот я. Неужели не наслышан? — я убрала руку и плюхнулась на стул. — Метка не настроена на слежение или сбор информации, так что совершенно безвредна. Пусти в архив, я только доки отдам и домой.

— Сёртун в курсе? — Глеб всё никак не мог успокоиться, даже испарина на лбу выступила.

— Конечно!

— А, ну да, любимая ученица, — хмыкнул Герша и нервно постучал пальцами по столу.

— Вроде того, — от его слов мне стало не по себе. Мерзко это прозвучало. Конечно, про Сёртуна ходят разные мрачные слухи, но учитель он хороший. В голове возникла какая-то картинка, размытый мыслеобраз, напомнивший о чем-то не очень приятном, но я постаралась забыть. Отбросить. Потом с этим разберусь, если захочу.

— Ада, — он наклонился через стол и зашептал, — ты во что ввязалась? Что происходит? Это может быть опасно.

— Сама знаю, но меня как-то не спросили, хочу или нет.

— Это твоё задание? — снова удивился Глеб. Я только кивнула в ответ. — Ёлки-палки… Как потом отмываться будешь? А гарантии? Безопасность? Уровень сущности знаешь?

— Герша… — я сделала строгое лицо.

— Понял. Секретная инфа… Но ты бы это… Хотя бы не появлялась в обществе.

— Надо, работа же, — я достала папку и помахала ей.

— Точно, — он хлопнул по столу. — Я провожу.

Мы вышли из кабинета и под осуждающие и колкие взгляды прошли к стойке администратора. Я отдала папку с документами, записалась в книгу учета и вместе с Гершей направилась к выходу. Дальше холла мне пути нет из-за метки. Неприятно, а с другой стороны — работы меньше. Поеду домой, отдохну как следует. Одна!

Но когда я вышла на улицу, что-то пошло не так. Перед глазами всё плыло и растворялось, сосредоточиться было трудно, как бы я не пыталась. Последствия искажения? Возможно. Фениксы очень чутко реагируют на любые действия экзистенциалистов. При мысли о Льётольве у меня похолодело внутри, не хотелось бы столкнуться с ним даже при Денебе, но, видимо, придётся. Я остановилась пройдя метров пятьдесят, не больше, села на скамейку и боролась с желанием лечь прямо здесь. Такое ощущение, будто бы я перебрала с алкоголем, весь мир кружился, я — как карусель, волчок, попавший внутрь вращающегося же шара. Меня замутило, и, поддавшись слишком сильному желанию принять горизонтальное положение, я легла на лавку. Сразу стало легче, жуткое вращение превратилось в лёгкую, ненавязчивую качку. Даже хорошо, если не открывать глаза.

Кто-то настойчиво теребил меня за плечо.

— Девушка, вам плохо?

— Нет, всё хорошо, — я открыла глаза и узнала водителя такси, который привез меня сюда.

— Может вас отвезти куда скажете? Домой или к доктору?

— Если не боитесь, что я испорчу вам салон, то давайте, — я бессильно махнула, соглашаясь.

Такой милый парень, добрый. Знал бы он, кому помогает. Испугался бы, наверняка. Водитель помог мне дойти до машины, я свернулась калачиком на заднем сиденье и, кажется, на вопрос про пункт назначения, назвала адрес Денеба. В машине мне стало хуже, но доехали мы быстро. Парень вытащил меня, постоянно твердя, что всё будет хорошо, и, следуя моим сбивчивым указаниям, проводил до двери квартиры Дена. Не знаю, дома ли он, но раз уж я здесь…

Таксист позвонил в дверь, но она распахнулась ещё до того, как парень убрал руку со звонка. Я смутно различила образ Денеба в дверях, он принял меня в свои объятия.

— Я её на улице нашёл, прямо на скамейке. Хотел в больницу везти, но она попросила сюда.

— Правильно, домой. Дома лучше помогут, спасибо вам! — успела заметить, как Ден расплатился. Хлопнула дверь. — Ада, слышишь меня?

— Ага, слышу, — пробормотала я. — Слабость.

— Искажения… Чёрт бы их… — он оттащил меня в гостиную и уложил на диван. — Должно полегчать, сейчас.

Он положил свои ледяные руки мне на лоб и зашептал что-то, кажется, на латыни. Перед глазами сразу возникли странные голубоватые узоры, уже ничего не кружилось и не плыло, только в ушах чуть-чуть позвякивало и тело содрогалось в ознобе.

— Ну, птичка, что ж ты так перенервничала? — шепнул Ден, отпустив мой лоб и легко коснувшись его губами.

— В архиве зазвенела метка твоя… — простонала я, пытаясь завернуться в пальто и согреться.

— Да? — Денеб встал и отошёл к окну, но остановился на полпути. Уже смеркалось. А мне казалось, что прошло не так много времени.

— Да. Пришлось взаимодействовать со службой безопасности.

— Взаимодействовать?

Интересно, он каждое моё слово собрался повторять?

— А как ещё это назвать? Поговорили, метку проверили. В сопровождении руководителя сдала доки. Ден! — я не выдержала и села, голова отозвалась резкой болью. — Весь зал перешептывался! “Меченая, меченая”… Фу! До тошноты!

— Поэтому тебя и скрутило.

— Что? — оторопела я.

— Последствия искажения и слишком бурная реакция, метка усиливает и транслирует. Кажется, она на тебя плохо влияет, Ада, — Денеб всё ещё не поворачивался ко мне.

— Тогда убери! Убери её! — в голове у меня снова помутилось. Я вспомнила, как было горячо, больно и страшно, когда учитель Сёртун пришёл озвучить наказание за ночь с Деном. За метку. Вскочив с дивана я рухнула на колени, в мольбе опустив голову.

Денеб обернулся и медленно подошёл ко мне, я не видела его лица и тряслась от страха. Куда делась моя огненная смелость и гордость, куда пропал внутренний Феникс? Что-то против воли заставляло меня опускать голову всё ниже и ниже, молчаливо умоляя