Невинная крошка - Кристина Ричи

С*ка, ладно, надо достать телефон и позвонить Алексу.

— Где твой телефон? Говори давай, а то я просто тебя придушу и ни разу не пожалею.

— Он у меня в комнате. Отпусти, пожалуйста, я принесу.

Слёзы текут по её лицу, тошнит от этой шлюхи.

— Где ключи от наручников?

— У охраны. Данил, отпусти, я сделаю все, что захочешь.

Мне от вас нихуя не надо, вот бл*ть совсем, не знать бы вас. Все бы отдал, чтобы вы исчезли, билет вам в адский люкс, в один конец.

Веду хриплую тварь в коридор, к нам бегут сразу два типа с оружием. Хватаю Кристину за горло и показываю им, что сломаю ей шею, прежде чем меня подстрелят. Кричу одному из них, чтобы дал свой телефон Кристине в руки. Диктую ей номер, она нажимает вызов.

— Да, Данил, это ты? Где? — в трубке звучит знакомый голос.

Алекс сразу спрашивает то, что нужно, опытный малый. Я успеваю только крикнуть в трубку имя того, из — за кого я здесь. И тут настигает резкий удар — мрак приветствует меня снова.

Данил

На этот раз меня приводят в чувство, окатив ледяной водой — я привязан к стулу верёвкой, замотали знатно. Вода, смешанная с кровью, стекает с меня на бетонный пол в гараже. Вокруг темно, слабый свет падает на Давида с сигарой во рту.

Этот псих думает, что он мафиози. Чувствую себя героем хренового боевика. Боль по всему телу, скорее всего в этот раз меня знатно попинали, нос разбит, кровь течёт по губам. Сплёвывая густую кровь на пол, поднимаю заплывшие веки на этого выродка. Надеюсь, Алекс вовремя успеет мне на выручку, не хочется свою жизнь заканчивать здесь. У меня ещё не сбылась мечта увидеть, как Алиса улыбается, а на ней белое платье невесты, моей невесты, услышать первый крик нашего с ней малыша, а потом и других. Хочу видеть счастье в её глазах каждый день. Черт, нельзя мне подыхать.

— Что ж ты такой непонятливый, сынок? — хрипит мой палач, выдыхая густые клубы дыма.

— Тебе что бл*ть тяжело было дать моей дочке то, что она хочет? Ты что импотент в свои девятнадцать или поменял ориентацию? Ты только скажи, и мои ребята мигом тебя в зад оприходуют. Им все равно кого — они тут сидят голодные до дыр. После того, что ты сделал с Кристиной, а я видел следы твоих рук у неё на шее, ты же мог её задушить или сломать. Я не прощаю такое. Хочешь уйти от меня? Хорошо, дам тебе такую возможность.

— Ты не заслуживаешь жить, ты же долбаный псих. Давид, ты не сможешь просто взять и избавиться от меня.

— Сейчас посмотрим, малыш, раз уж ты мне, когда — то помог, я дам тебе шанс уйти отсюда живым. Парни, дайте мне пистолет.

— Смотри, сынок, я убираю все пули из барабана и вставляю снова только два патрона. Есть три попытки и, если ты везунчик по жизни, и тебе суждено жить, то он не выстрелит. Ну, а если нет, то не держи зла.

Я сглатываю слюну с кровью, этот ублюдок вконец ненормальный, все закончится здесь и сейчас. Виноват, что помог не тому и подпустил их к себе, теперь пожинай плоды парень. Бл*ть в девятнадцать лет умереть, ничего не успев, это эпично. С пулей в голове. Дожил. Мне бы ещё один шанс, я бы его не просрал, но увы кто его мне подарит.

Давид подходит ко мне и вращает барабан, затем упирает дуло прямо в мой висок надавливает. Он начинает обратный отсчёт с десяти, а его парни стоят и от предвкушения зрелища улюлюкают своему боссу.

Честно, это очень страшно, из моих глаз текут слезы, хотя я никогда не плакал, если только в детстве из — за травмы. Здесь и сейчас мне очень страшно, к такому человек не может быть готов. По крайней мере я не готов, может быть трус или слабак, но не судите меня, так как здесь и сейчас решается именно моя судьба.

Давид громко говорит три: перед глазами картинки детства, два: последний наш вечер с родителями перед их аварией, один: я вижу мою принцессу, она тянет ко мне руки и улыбается, моя Алисия, моя единственная любовь, моя жизнь. Щелчок, я жмурюсь так, что глаза больно и не дышу. Слышу грохот своего сердца — значит ещё живой.

Открываю глаза. Вижу, как Давид с парнями начинают ржать, закинув головы наверх. Повеселил я их конечно, может кто хочет поменяться со мной местами. Я бы тоже не прочь повеселиться.

Давид подходит и снова крутит барабан. У меня становится мутно в глазах — я начинаю выблевывать свои внутренности, так как еды давно не было в животе. Мне больно от спазмов. Давид указывает парням на ведро и меня снова обливают холодной водой. Он снова тычет мне в висок пистолетом и начинает отсчет. Я уже почти ничего не соображаю, мозги не работают, тело сдаётся. Давид кричит один и нажимает. Снова пусто.

Всё уже начинают немного разочаровываться, но я знаю, что даже если на третий раз будет пусто и мне повезёт, он меня все равно не отпустит, это блеф.

— Парень, да ты, черт возьми, везунчик уже как дважды, может тебе и в третий раз повезёт, прочитай молитву или, не знаю, отпусти грехи что ли.

Издевается, все, что я сделал не так, так это то, что связался с тобой, псих. Буду молиться о том, что ты долго не протянешь и тебя кто — нибудь порешает. Мысли вслух. Видимо у меня уже пошёл откат и мне плевать, что дальше.

— Давид, ты знаешь, я усвоил урок, скажу одно: ты отправишься следом.

Он начинает снова смеяться.

— Да кто меня тронет, щенок? Нет таких, это мой город, здесь я решаю: кому жить, а кому нет! Знаешь, что я приготовил для себя на твои похороны? Твою мелкую сучку. Ты думал, я не знаю из — за кого ты так поплыл и забыл, с кем ты повязан? Я её выебу во все дырочки, она же такая невинная крошка, а потом, когда она надоест моим парням, они её поломают как куклу и выкинут.

— Ты не тронешь её, бл*ть, я убью тебя, ты больной ублюдок!

Пытаюсь встать и освободить руки, падаю со стулом на пол, ко мне подбегает трое человек и держат. Я ору как раненый зверь, как тот, у кого отобрали самое ценное в жизни. Крик отчаяния.

Давид подходит и снова крутит барабан — игра продолжается. Дуло к виску и снова отсчёт 10, 9, 8…

Вся надежда на Алекса, он защитит Алису, главное, чтобы успел, больше мне ничего не остаётся. Снова допустил ошибку, нельзя по — хорошему в нашем мире.

Прости меня, маленькая, прости…

Алисия

Дни идут, я продолжаю учёбу и звонки домой. Никому не говорю о том, что у меня внутри новая жизнь. Ксю тоже сутками занята, но постоянно следит за моим самочувствием.

Прошла неделя с того дня, как я виделась с другом Дани. Через неделю мне на повторное узи.

Много раз хотела позвонить этому Алексу. Спросить его, как Даниил. И каждый раз короткое видео, всплывающее в моей памяти, меня останавливало. Слишком больно. Нельзя любить так сильно и так долго, это безумие, а потом в итоге твоё сердце становится разбросанным на кусочки по галактике, но ты продолжаешь жить, даже с таким месивом внутри себя.