Арбалетчик с Тверской - Вячеслав Юшкин

Вот тогда я и узнал — у Святого Престола украли миллионы и хотят эти украденные деньги отмыть через кредит Голландской Ост-Индской компании. Это было достаточно умно — такие кредиты компания привлекала часто и всегда расплачивалась по счетам. У компании не хватало оборотных средств их съедало постоянное строительство новых кораблей, но увеличение грузоподьемности каждого конвоя в Индию и острова приносили баснословные барыши.

Идея вложить деньги в Ост-Индскую компанию и грести дивиденды мне жутко понравилась. Дело было за малым — экспроприировать наличность у грешных святых отцов и провести сделку без них. Будут ли меня искать силами инквизиции — нет не будут, воры никогда не допустят утечки информации. Наблюдение установило три адреса, где хранились эти средства. Это был постоялый двор и две мельницы на окраине Праги. Найти связи в руководстве компании не составило никакого труда — не надо было искать просто обратиться в контору и с тобой будет заключен договор, в котором совершенно открыто были прописаны все условия. Каждый из семнадцати старших управляющих имел право заключать такие сделки. Следить за перемещением денег было легко — доверия между монахами не существовало и потому все пятеро основных участника этой коммерческой операции всегда присутствовали при перемещении денег с места на место. И вот настал день все серебряные монеты обменяли на золото и к одной из мельниц стали подтягиваться телеги для перевозки тяжелого груза.

За тот месяц с момента обнаружения процесса обмена серебра на золото и окончания этого увлекательного процесса я подобрал исполнителей. Как непосредственных исполнителей, так и тех, кто будет атаковать обоз и затем сопровождать этот драгоценный конвой до места заключения сделки. Нам не нужно было идти с обозом в Голландию там было достаточно дойти до места совершения сделки и передать деньги представителю компании и дальше уже процесс шел без нас.

Наступил день «х», и мы выдвинулись к месту засады. Это был участок дороги, проходящий в лесном массиве, и дорога несколько раз изгибалась вокруг холмов. Здесь можно было небольшими силами заблокировать дорогу и атаковать, уйти обоз не имел ни малейшей возможности. Если перекрыты дорога, то подняться по крутому и заросшему частым лесом склону было очень трудно скорее невозможно. Сейчас, как только отъехал от Праги на десять километров то тебя могли ограбить и убить и никто не узнает обстоятельств произошедшей трагедии. разбойников было очень много. Шло пятнадцать телег специально изготовленных для перевозки тяжелых грузов, каждую телегу тянула четверка мощных лошадей. Охраны практически не было. Нельзя считать дюжину всадников надежной охраной конвоя, перевозящего столь ценный груз. Инквизиторы понадеялись на зловещую репутацию своей конторы и потому не стали нанимать многочисленных охранников. Хоть и были всадники людьми специально обученными и имели крепкие доспехи. Но залп из пятидесяти мушкетов изменил расстановку сил кардинально. Конной охраны больше не было и остались только пять монахов и возчики. В лошадей не стреляли всё равно обоз уже не мог вырваться из западни — огромные деревья упали на дорогу и перегородили проезд, теперь только рубить эти деревья или распрягать телеги и лошадьми выворачивать заграждение. Но осуществление всех этих мероприятий по раздражению требовало немалого времени, и никто не собирался это время предоставлять конвою. Возчики сдались, но это их не спасло — монахи стали стрелять в этих предателей и кого не убили того ранили, забегая вперед — возчиков мы добили. Монахи были взяты в плен, и мстители провели небольшой трибунал и стали ставить столбы и тогда монахи и сообразили — какую ужасную смерть им избрали.

Самые мучительные способы сожжения были избраны для наказания этих псевдоохотников на колдунов и ведьм. Монахи выли и визжали, но мстители были неумолимы. мстителей я понимал — у каждого из них, монахи убили всю семью и не только отца и мать, но и сестер и братьев. Среди детей были малолетние. Были и вовсе груднички. И все эти жестокости и зверства, чтобы отобрать деньги и имущество. Непосредственно жгли монахов десять человек. Наиболее пострадавших от деятельности монахов. Пока копали столбы и готовили дрова и прочие предметы для сожжения я изучал документы на груз я ошибся в оценке — не три миллиона, пять с половиной миллионов флоринов и дукатов находилось в сундуках и бочках погруженных на захваченные телеги. С такими деньгами можно было выкупить небольшое германское княжество и мило править подданными. Но правда жизни была более мрачной, чем эти мечты. Священная Римская Империя германского народа совсем не курорт и впереди двадцать лет войны. Нет и не будет спокойного уголка в этой Империи. Это ещё шведы не высадились и не начали боевых действий, чтобы отжать территорию вдоль Балтийских берегов и включить отжатое в состав Швеции. Так затрещал огонь и послышались крики сжигаемых. Рот им не завязывали и приняли все меры, чтобы монахи горели частями, но ничего не помогло болевой шок убил монахов раньше.

Разобрали завалы и отправились дальше к месту переговоров и заключения сделки — уже моей сделки.

Часть процентов должны были платить в пряностях и других экзотических продуктах. теперь и чай и кофе у меня будет в товарных количествах и не надо будет экономить и выбрасывать бешеные деньги на перекупщиков.

Голландская Ост-Индская компания явилась по сути первой акционерной фирмой в мире, так как впервые права учредителей были оформлены в форме самостоятельных бумаг (акций), которые не только свидетельствовали и фиксировали долевую ответственность за судьбу парусников (и соответственно право принимать долевое участие в распределении прибыли), но и позволяли передавать эти доли новым владельцам или закладывать их в обеспечение своих обязательств. Это было связано с тем, что, по статистике, домой возвращалось только одно судно из трёх, в то время как остальные становились жертвами форс-мажорных обстоятельств (пираты, бури и т. д.). При этом удачный рейс приносил огромную прибыль. Таким образом, процент возможной прибыли пайщика напрямую зависел только от суммы его вклада, мерой которого и становились первые в мире акции. Каждая акция вначале стоила 3000 гульденов (для сравнения, в 1626 Петер Минёйт купил остров Манхэттен у индейцев за 60 гульденов. Всего было выпущено и продано 2153 акции, на общую сумму 6,459 миллиона гульденов. Уже в 1604 году акции стоили 110 % первоначальной цены. В 1610 году они стоили 130 % первоначальной цены, когда в Европу впервые был привезён китайский чай, закупленный у китайцев в порту Батавия (остров Ява). В дальнейшем стоимость акций росла на 10 % в год. За первые 120 лет истории компании курс её акций вырос до 1260 %, но в дальнейшем произошёл спад.

К 1669 году компания была самой богатой частной фирмой за всю историю, включая свыше 150 коммерческих судов, 40 военных кораблей, 50 000 служащих (в том числе 25 000 сотрудников в Азии и 3000 сотрудников в Нидерландах), частную армию из 10 000 солдат. Компания принимала участие в политических спорах того времени наряду с государствами. Так, в 1641 году она самостоятельно, без помощи Голландского государства, выбила из нынешней Индонезии своих конкурентов — португальцев. Для этого на средства компании были созданы вооружённые отряды из местного населения. В ряде территорий компания обладала правом чеканки монет.

С именем Голландской Ост-Индской компании связано немало географических открытий и исторических фактов. Так, британский капитан Генри Гудзон, состоявший на службе у компании, в 1609 году во время поиска морского пути в Китай через Америку открыл названные в его честь реку и залив, у берегов которых позднее возник город Нью-Йорк (как известно, первоначально имевший название Нью-Амстердам). Сотрудник компании корабельный врач Ян Ван Рибек основал в 1652 году на южной оконечности Африки продовольственную базу для снабжения судов компании, плывущих из Европы в Индийский океан. Эта

база сначала стала населённым пунктом — Капстадом, а впоследствии главным портовым городом ЮАР — Кейптауном.

В 1697 году бургомистр Амстердама, по совместительству один из директоров Голландской Ост-Индской компании, Николаас Витсен организовал рабочую стажировку для представителей Московского царства, входивших в состав «Великого посольства», среди которых, как известно, инкогнито, был и молодой царь — Пётр Алексеевич, ставший после своей «рабочей практики» на верфях Амстердама личным другом Н. Витсена.

Незадолго до закрытия компании представлявший её интересы хирург Исаак Титсинг заручился поддержкой её начинаний со стороны японского сёгуна и китайского императораАйсиньгёро Хунли (девиз правления — «Цяньлун»),