Богиня по зову сердца - Филис Кристина Каст

Я немного опустилась, и схватки у роженицы закончились. В ту же секунду она подняла голову, поразив меня довольной улыбкой на полных губах, убрала взмокшую прядь с лица и радостно воскликнула:

По-моему, пора!

А я ведь ожидала услышать в ее голосе боль и напряжение.

Раздался смех и крики ликования.

К роженице приблизилась высокая красивая женщина и протянула ей кубок, чтобы та сделала глоток. Другая помощница, совсем юная, промокнула лоб будущей матери куском толстой ткани. Все улыбались, словно принимали участие в таком чудесном событии, что не в силах были сдержать свою радость.

Помогите мне встать как нужно, — тихо, но отчетливо произнесла роженица.

Три женщины постарше выступили вперед. Одна встала на колени. Две другие поддерживали роженицу за руки, пока она опускалась на корточки. Пришло время следующей схватки. Я увидела, как напряглись ее мускулы, когда она глубоко вдохнула и начала тужиться.

Женщины окружили эту группу кольцом, взялись за руки и тихонько напевали без слов мелодию, напомнившую мне одну из песен Лорины Макеннитт: «Я вижу головку!»

Огромный живот женщины на секунду расслабился. Потом она сделала еще более глубокий вдох и снова принялась тужиться.

Спустя какое-то время из ее тела выскользнуло что- то мокренькое, извивающееся. Ребенок был ловко подхвачен бдительной помощницей.

У тебя родилась дочь! — воскликнула матрона.

Остальные женщины подхватили радостный возглас:

Добро пожаловать, малышка!

Меня душили слезы. Я с трудом обрела голос и как эхо вторила их приветствию. Если я совершаю подобные путешествия, то мое присутствие становится ощутимым только в очень редких случаях. Поэтому я была удивлена и обрадована, когда молодая мамочка подняла голову, услышав мой голос. Ее глаза блестели от слез радости, а я почувствовала, что теперь она видела меня.

Возлюбленная Эпоны наблюдала за тем, как появилась на свет моя дочь! — В ее усталом голосе слышался восторг.

Женщины засмеялись, зааплодировали. Некоторые даже пустились в пляс, закружились, вывода руками немыслимые узоры. Их радость была заразительной. Они приводили в порядок новорожденную и мать, а мое невесомое тело двигалось в такт звучащей песне.

Тут меня поразила одна мысль. Чудо рождения было и всегда должно оставаться моментом особой важности для всех женщин, точно так, как это происходило у меня на глазах. Возможно, этот древний мир мог бы научить кое-чему современный, из которого я пришла. Конечно, кесарево сечение и анестезия помогали женщинам, но мне вдруг показалось, что эти средства украли у целого поколения матерей волшебство появления на свет новой жизни.

Стоило мне об этом подумать, как мое невесомое тело начало подниматься. Молодая мамаша помахала мне вслед.

Я была довольна, дрейфовала обратно в храм, в моем сердце царил покой. Я опустилась сквозь потолок своей спальни. Мой дух воссоединился с телом. Я погрузилась в глубокий сон, но напоследок услышала шепот: «Теперь отдыхай, моя Возлюбленная, и знай, что я всегда с тобой».

Чересчур любопытное утро проникло сквозь щелку в шторах, повешенных на окнах от пола до потолка, смотревших на мой личный цветник.

Уф, — буркнула я, собралась укрыться с головой, но заметила какое-то движение.

Оказалось, что на моей кушетке расположились Аланна с Викторией. Подруги смотрели на меня яркими глазами и широко улыбались.

Я заморгала и потерла глаза в надежде, что это игра моего сонного воображения.

Но подруги никуда не исчезли. Хуже того, они заулыбались еще шире.

Что вы здесь делаете? — заворчала я, сердито глядя на гостей и облизывая губы, чтобы избавиться от помойки во рту.

Я не ранняя пташка. Никогда ею не была и не хочу быть. Скажу больше, не доверяю я людям, которые вскакивают с кровати с утра пораньше и носятся, как глупые щенки. Я считаю варварством просыпаться до девяти утра.

Мы пришли поздравить вас с благословенной новостью! — прощебетала Аланна.

Да, мы пытались подождать, пока ты проснешься, но уже середина утра, и сил ждать больше не было! — Даже прелестный голосок Виктории в этот час звучал пронзительно. — Кроме того, у меня тоже есть новость, которой я хочу с тобой поделиться, — смущенно добавила она.

Вы с Дугалом женитесь, — сказала я, протягивая руку к длинной шелковой ночной рубашке, разложенной на кровати.

Я надела ее через голову и увидела, что Виктория смотрит на меня как перепуганный воробей.

Откуда?..

У меня на такие случаи был заготовлен стандартный ответ:

Эпона.

А-а, — в унисон протянули подружки и закивали.

Это чудесно, Вик. Вы очень подходите друг другу, — Я подмигнула Аланне, она захихикала, а я продолжила: — Как приятно будет видеть улыбку на лице бедняги Дугала. Когда ты бросила этого бедолагу, в целой вселенной нельзя было найти кентавра несчастнее его.

Трудно в это поверить, но Виктория, наша уверенная в себе охотница, действительно покраснела и стала от этого похожа на робкую юную деву.

Я принесла вам чай, Рия. — Аланна протянула мне кружку с дымящимся ароматным напитком.

Я взяла чай, примостилась на кушетке напротив них, подула и сделала глоток.

Спасибо.

Твои слова заставили меня выслушать его, — медленно пояснила охотница, — Я постаралась понять то, что он давно пытался мне внушить. Дугал действительно меня любит. Меня! — Лицо ее сияло, — Он вовсе не хочет, чтобы я была моложе, не желает, чтобы я менялась и стала хранительницей домашнего очага, понимает, что я верховная охотница, каковой останусь на всю жизнь, — Она излучала такое счастье, что у меня даже перехватило дыхание, — Я просто ему нужна.

Ох, Вик, — сказала я, — Мы с Аланной сто лет твердили тебе то же самое. Жаль, что меня раньше не стошнило на тебя.

Мое замечание напомнило Аланне о первоначальной цели их визита.

Дочурка! — радостно воскликнула она.

Ребенок! Какое счастье, — вторила ей Виктория.

Перестаньте улыбаться, а то я нервничаю.

В дверь коротко постучали.

Входите! — велела я.

В спальню тут же вбежали три служанки в шелковых нарядах, неся подносы, как я подозревала, с завтраком.

Все трое сразу начали изливать свои бурные чувства:

Поздравляем, миледи!

Какая радость для всех!

Превосходная новость!

Когда я впервые оказалась в этом мире, то заметила, что люди попроще считали своим долгом почитать и уважать меня, буквально возводить на пьедестал. Те же, кто привык ежедневно общаться с Рианнон, относились ко мне как к живой бомбе. Они обращались со мной осторожно, словно ожидая, что я взорвусь в любую секунду, охваченная приступом божественного гнева. Мне понадобилось много терпения и усилий, чтобы убедить персонал из моего непосредственного окружения в главном — я изменилась. К сожалению, я не могла открыть им, что действительно являюсь другим человеком. Я радовалась, что за последние полгода сумела расположить к себе служанок. Они больше не боялись меня, но в это утро их фамильярное проявление любви немало мне досаждало. Голова шла кругом оттого, что они суетились и подобострастно прикасались ко мне, после того как накрыли на стол.