Война за Пустоши - Михаил Уханов

Несмотря на царящий вокруг шум, его услышали, сидящие вокруг тоже повскакивали со своих мест и дружно заорали, на разные голоса выкрикивая похвалы своему вождю. Довольный Ногоон плюхнулся обратно на подушки. После чего пустился в бесконечно длинный рассказ о том, как именно Орда взяла штурмом город Барк. Среди прочего выяснилось, что за гном прикован к помосту с Глуумовым троном. Мое предположение оказалось правильным, лишенный бороды гном был в городе персоной важной и влиятельной – наместником и главой местной торговой гильдии. Брызгая слюной от удовольствия, Ногоон рассказал, как орки перед штурмом предложили жителям города выкупить свои жизни. Но гномы, заправлявшие в Барке, отказались платить, сочтя цену слишком высокой. Они надеялись на высоту и прочность городских стен. Здешние стены гномьи мастера и возводили для защиты от набега одного-двух племенных отрядов в несколько сотен орков, местные могли бы отбиться. Но когда под стенами встало объединенное войско всей Орды, исход был очевиден. Жадность городской верхушки стоила жизни большинству жителей, и страдания наместника, или кто он там, меня не сильно тронули. К тому же у него еще оставался шанс сохранить свою жизнь, если сородичи успеют собрать и прислать за него выкуп до того, как Орда тронется дальше.

Продолжая отхлебывать вино, орк с удовольствием перечислял мельчайшие подробности прошедшего штурма и особенно последовавшего за ним грабежа, но я слушал уже вполуха. Значит, захват Барка – только начало, война продолжится. Глуум копит силы, вооружается, набирает новых наемников. И это степных орков совершенно не смущает. А еще совсем недавно они бы даже не поняли, как это можно – воевать не своими руками. Меняется Орда, сильно меняется. И мне эти изменения почему-то совсем не нравятся.

Мои размышления прервал рев труб, раздавшийся на площади. Орки дружно повскакивали со своих мест и заорали так, что звуки труб на несколько мгновений утонули в их радостных воплях.

– Глуум! Глуум! Глуум! – ревели зеленокожие.

На площадку въехала орочья боевая колесница. Более легкая и маневренная, чем ее грубоватые северные собратья, обитая по бортам листами начищенной меди с чеканными изображениями дракона. Вдоль борта скалились черепа орков, людей и гномов, подвешенные на специальных крюках. Вместо лошадей колесницу тянули десяток гномов и два человека. По бокам от них шли двое стражников-орков, время от времени подгонявших прикованных к дышлу пленников плетеными бичами. Страшная вещь в умелых руках. Удар такого бича способен рассечь тело до кости не хуже, чем иной клинок. Но погонщики, хоть и не слишком скупились на удары, били явно вполсилы. Впрочем, тянувшим колесницу от этого если и было легче, то ненамного. На их телах в изобилии виднелись багровеющие кровоточащие рубцы, а некогда богатая одежда превратилась в сплошные лоскуты. Оставалось непонятным, как эти окровавленные и изорванные в клочья тряпки вообще держались на плечах их обладателей.

А на колеснице во весь рост стоял нынешний Великий вождь и Повелитель Степи Глуум. Сейчас он ничем не напоминал того неподвижного молчаливого правителя, которого я видел днем. Глуум радостно ревел вместе с толпой, скаля клыки и потрясая в воздухе здоровенным луком.

Свободной лапой орк придерживался за торчащий из борта колесницы шест, увенчанный вместо обычного для степного вождя племенного бунчука литым драконом. Судя по мягкому блеску металла, золотым. Сам вождь тоже сиял золотом браслетов, к которым он добавил многочисленные цепи и ожерелья, свисающие с толстой шеи. Колесницу окружали стражники – крупные орки в тяжелых боевых доспехах. Щиты стражи украшало изображение такого же дракона, что и на колеснице их вождя. А за колесницей шествовали приближенные, среди которых я увидел Богдо-аб-Учеха и, к некоторому удивлению, своего дорожного знакомого, одноглазого Хурца-аб-Балуу. А вот советников, которые меня встречали вместе с ним, я в толпе придворных так и не заметил. Похоже, их на пир вообще не позвали. Вот тебе и советники. Интересно получается, значит, главным в отряде, который меня встречал, был именно Хурц, а не эти шуты. Но зачем такой маскарад?

Под непрекращающиеся крики степняков пленники дотащили колесницу до помоста с троном. Глуум кинул лук в налуч на борту колесницы, слез с нее и, прихрамывая, поднялся на помост. Пнул не успевшего вовремя убраться с дороги бывшего наместника города. Тот взвизгнул и отлетел на всю длину цепи, которой был прикован к помосту. Глуум, не обращая больше внимания на гнома, уселся на троне, вокруг расположилась пришедшая с ним свита. Уже виденный мною орк в полосатом халате почтительно подал Глууму чашу и сам наполнил ее вином, предварительно отхлебнув из кувшина. Тоже новость. Орки презирали яд, считая его оружием слабых и недостойных. А менять Владык на троне предпочитали с помощью доброго удара клинка, но никак не отравленного вина. Да, меняется Орда, сильно меняется. Цивилизуется, как сказали бы в людских Королевствах Запада.

Тем временем колесницу вождя развернули и утащили обратно в темноту. По сигналу орка в полосатом халате вокруг вождя и его приближенных засновала вереница слуг, расставляя столики с яствами. Пир продолжился. Ногоон-аб-Илтгэгч, вдоволь наоравшись, приветствуя Глуума, теперь спокойно спал с чувством выполненного долга. Храпел он при этом так, что посуда на стоящем перед нами столике отзывалась металлическим дребезгом. Жаль, я только собрался узнать у него имя того орка в полосатом халате, что распоряжался на пиру. Мне его не представили, ничего не говорилось о нем и в тех донесениях, что я просматривал в Черном замке перед отъездом. А ведь, судя по всему, это один из доверенных лиц нынешнего Повелителя Орды. Таких надо знать. Да и про Хурца стоило бы расспросить поподробнее.

К помосту Глуума одного за другим начали подводить орков, насколько я понял, племенных вождей. Хромой Предводитель удостаивал каждого из них недолгой беседы, после чего снимал с шеи цепь или ожерелье и надевал на своего собеседника. Затем довольного орка отводили обратно к его сиденью, а на помост уже вели следующего претендента на внимание Повелителя Степи.

Один раз в отлаженной церемонии произошла заминка. Когда на помост Глуума поднялся очередной зеленокожий, какой-то орк, спокойно сидевший до этого на своем месте, внезапно выхватил клинок и кинулся к трону, что-то истошно крича. Лязгнули, смыкаясь, щиты стражи, но Глуум поднял ладонь, и стражники окаменели. Стоявший перед Повелителем орк развернулся и прыгнул вниз, навстречу нарушителю спокойствия. Оба степняка, рыча, сошлись шагах в шести от помоста, лязгнули столкнувшиеся клинки. Затем еще раз и еще. Бойцы оказались примерно равны по силе, к тому же оба были достаточно пьяны, и схватка затянулась. Наконец один из них, тот, который и начал ссору, промахнулся и вогнал свое оружие в землю, разрубив дорогой ковер. Второй орк воспользовался ошибкой противника и с размаху рубанул того прямо по голове. Наблюдавшие за схваткой зеленокожие одобрительно заорали. Головы у орков крепкие, но таким ударом легко разрубить самый толстый череп. К счастью, собираясь на пир, зеленокожий забияка напялил на голову серебряный венец, дорогой и достаточно толстый. Драгоценная безделушка и приняла на себя основной удар, спасая жизнь своему нынешнему хозяину. Завязнув в серебре, степной клинок остановил свое смертоносное движение. Впрочем, силы удара хватило на то, чтобы орк рухнул на прорубленный ковер, заливая его кровью, хлынувшей из рассеченного черепа. Похоже, он был еще жив и даже попытался привстать. Но противник пнул его ногой, орк упал и замер окончательно. Победитель же подобрал откатившийся в сторону венец, брезгливо отер кровь и преспокойно водрузил его на свою собственную голову.